— Та-а-ак, уже интереснее.
— Хватит издеваться. А еще для начала мне надо просмотреть рубрику «Советы психолога» во всех выпусках шестидесятых годов и найти моральные соответствия в современном мире.
— Ну что ж, довольно четкая задача.
— Но на это нужна куча времени, а у меня еще и другая работа есть, даже если не считать поисков наших загадочных любовников. Слушай, а ты не можешь мне помочь? — с надеждой улыбается она.
— Прости, дорогая, у самого завал. Но когда спущусь в архив, я откопаю тебе все выпуски за шестидесятые.
— Вообще-то, это твоя работа, — протестует она.
— Ага, — ухмыляется он, — а писать статьи и вести журналистские расследования — твоя.
— У меня сегодня день рождения.
— Ну, с днем рождения!
— О, ты такой отзывчивый.
— А ты привыкла всегда получать то, что хочешь, — с улыбкой парирует Рори и, забрав со стола книгу и МРЗ-плеер, уходит.
Если бы ты знал, насколько ошибаешься, думает Элли, глядя ему вслед.
Мне двадцать пять, у меня неплохая работа, но она не позволяет мне сделать то, что я хочу, — купить дом, машину и жениться.
— А жена, видимо, бесплатное приложение к дому и машине, — бормочет себе под нос Элли, глядя на выцветшую газетную страницу. — Хотя нет, сначала, наверное, все-таки стоит обзавестись стиральной машиной.
Я заметил, что многие из моих друзей стали жить значительно хуже после женитьбы. Я уже три года довольно регулярно встречаюсь с одной девушкой и очень хотел бы жениться на ней. Я попросил ее подождать еще три года, потому что тогда мы сможем позволить себе жить в куда лучших условиях, но она говорит, что не станет меня дожидаться.
Три года, думает Элли, сложно упрекнуть ее в нетерпеливости. Похоже, парень не сгорает от страсти.
Либо мы поженимся в этом году, либо она вообще не выйдет за меня. Я считаю, что это неразумно с ее стороны, ведь я сказал, что не смогу обеспечить ей нужный уровень жизни.
Как вы думаете, какие еще аргументы мне стоит использовать, чтобы убедить ее?
— Э, нет, парень, — произносит она вслух, кладя очередной лист в копировальный аппарат. — Ты и так уже сказал все, что надо.
Она возвращается на свое место и достает из папки скомканное, написанное от руки письмо.
Моя дорогая, единственная моя… Если ты не придешь, я пойму, что, несмотря на все наши чувства друг к другу, все-таки их недостаточно. Я ни в чем не упрекну тебя, дорогая. Знаю, последние недели были для тебя невыносимыми, и прекрасно понимаю, каково тебе. Я ненавижу себя за то, что стал причиной твоего несчастья.
Элли раз за разом перечитывает эти строчки. В них столько страсти, столько силы, даже по прошествии многих лет. Зачем мучиться, выслушивая: «Ведь я сказал, что не смогу обеспечить ей нужный уровень жизни», когда есть те, кто говорит: «Помни, что мое сердце и мое будущее — в твоих руках!» Ей отчаянно хочется, чтобы девушка автора того письма в газету ушла от него, и поскорее.
Элли в очередной раз от безысходности проверяет почту, потом смотрит на мобильный. Ей тридцать два года. Она любит женатого мужчину. Подруги начинают думать, что это смешно и глупо, и она ненавидит их, потому что они правы.
Она задумчиво грызет карандаш, достает отксерокопированные страницы, но тут же откладывает их в сторону, открывает почту и начинает писать письмо, стараясь поменьше думать, что делает.
Единственный подарок, который мне хотелось бы получить в день рождения, — узнать, что я значу для тебя. Нам нужно серьезно поговорить, я хочу рассказать тебе о своих чувствах. Мне надо знать, есть ли у наших отношений какое-то будущее.
Немного помедлив, она добавляет:
Я люблю тебя, Джон. Сильнее, чем любила кого-либо за всю свою жизнь, и это сводит меня с ума.
На глаза наворачиваются слезы. Элли передвигает курсор на «Отправить». Стены офиса вдруг начинают давить на нее. Боковым зрением она видит, как Каролина, редактор раздела «Здоровье», болтает с кем-то по телефону за соседним столом, как мойщик окон покачивается за окном в своей люльке, как редактор раздела новостей спорит с одним из репортеров в другом конце офиса, замечает, что под ее столом не хватает одной плитки. Но на самом деле Элли видит только мигающий курсор и написанные слова — на экране мерцает ее будущее.
Я люблю тебя сильнее, чем любила кого-либо за всю свою жизнь.
Если я сделаю это, думает она, то пути назад не будет. Я смогу взять ситуацию под контроль. А если он ответит не то, что я хочу услышать, то, по крайней мере, все будет ясно.
Курсор продолжает мигать на кнопке «Отправить».
«И я никогда больше не дотронусь до его лица, не поцелую его губы, не почувствую прикосновения его рук. Никогда не услышу, как он произносит мое имя, как будто в этих словах есть огромная ценность».
Внезапно раздается звонок, Элли подпрыгивает, смотрит на телефон, словно забыла, где он стоит, вытирает глаза, расправляет плечи и снимает трубку:
— Алло?
— Привет, именинница! — раздается голос Рори. — Давай-ка спускайся в наши катакомбы, как будет минутка. У меня для тебя кое-что есть. И раз такое дело, то захвати мне кофе. Такова плата за мои бесценные услуги.
Она вешает трубку, оборачивается к монитору и нажимает «Удалить».
Рори весь в пыли, и Элли едва сдерживается, чтобы не взъерошить ему волосы, как ребенку. Нет, она и так уже один раз повела себя как училка, так что не стоит. Вдруг он снова обидится?
— Ну и что ты нашел? — спрашивает она, ставя перед ним стаканчик с кофе.
— Сахар положила?
— Нет, ты же вроде без сахара пьешь…
— Правильно, молодец. Слушай, — шепчет он, наклонившись к ней через стойку, — босс следит за мной. Надо быть осторожными. Во сколько ты заканчиваешь?
— Да когда угодно. Я в принципе закончила.
Рори отряхивает пыль с волос, и над его головой повисает пыльный нимб.
— Черт, я чувствую себя как тот персонаж из «Пинатс», как его там?! А, вспомнил: Пиг Пен,[20] ну тот, помнишь? Вокруг которого облако пыли все время летает? Таскаем коробки, к которым сто лет никто не прикасался. Подумать только, неужели нам когда-нибудь понадобятся отчеты о заседаниях парламента тысяча девятьсот тридцать второго года? Ну да ладно: в «Черной лошади» через полчаса?
— В пабе?
— Ну да.
— У меня, вообще-то, могут появиться планы… — неуверенно отвечает Элли, жалея, что нельзя просто попросить его отдать то, что он нашел, но, увы, это будет черная неблагодарность.
