хочу, чтобы он хоть немного постарался!
Так что нахожу номер своего мастера. Ради меня она всегда готова отменить запись. Неудобно, но сейчас мне просто необходимо отвлечься. Запах химии то, что нужно.
Впервые за семестр решаю прогулять оставшиеся пары. Даже, несмотря на то, что анатомия один из важнейших предметов. Просто… Стены давят. Не могу находиться в помещении. Особенно смотреть на одну противную парочку, что слюнями сейчас всю аудиторию забрызгают. Кидаю в них смятый в комок листок.
— Снимите комнату, извращенцы!
Им все равно. Мерзко хихикают и продолжают обсасывать друг друга. Бесят! После звонка тут же вылетаю из аудитории.
Мне ведь тоже любви хочется, поцелуев там… Комплиментов! Да вот претендентов нет. Тамерлан никогда не догадается, а с другими нет никакого желания. Германа я вообще принципиально в черный список внесла. Предатель.
Выхожу из вуза, поправляя капюшон на своей старой, но любимой шубке и только достаю ключи от машины из сумки, как застываю на месте. Буквально открываю рот от удивления…
Мать моя женщина…
Тамерлан.
Собственной персоной. Стоит возле черного матового внедорожника. Красив, как сам дьявол искуситель. В костюме тройке, расстёгнутом пальто, чёрная рубашка чуть ли не облизывает его могучий торс. И, наверняка, каждый кубик на месте.
Хорош зараза. Волосы растрёпаны, глаза блестят озорством. Даже побрился. Впервые, черт возьми, побрился! Даже как-то моложе выглядит что ли.
Вау, просто улёт.
А в руке огромный букетище бордовых роз на длинной ножке. Моих любимых.
Спасибо папуле, наверняка, подсказал.
Улыбается ублюдок во все тридцать два, пока я стою как дура на ступеньках, позабывши, как передвигать ногами.
Ну все, Алла, и что делать будешь? Куда бежать. Прятаться.
Девки, девки-то как на него смотрят. Пальцем тыкают, хихикают. Одна, смотрю, к нему решила подойти, познакомиться. Смелая сильно? Зубы лишние? Ключи от машины сжимаю до боли, уже готовая применить в качестве ножа. Перед глазами пелена красная.
Он же обращает внимание на эту курицу с первого курса и что-то ей отвечает. Скотина. Оттолкнуть не может?
Все!
Не могу это терпеть. Желание повыдирать этой суке патлы просто зашкаливает, а ему треснуть по яйцам. Неконтролируемо трясет. Ревность штука страшная.
Когда шок немного отпускает, я с корнем отдираю от него свой влажный взгляд. Схожу со ступенек и гордой и независимой птицей иду к своей машине.
Прохожу мимо Тамерлана, задрав подбородок, только мельком кидаю на него взгляд, замечая довольную рожу. Курица так и продолжает с ним щебетать. Но как же меняется выражение его лица, когда я прохожу мимо него…
— Алла! — бычится он, когда я подхожу к своей машине.
Не смотри на него. Не реагируй. Дыши глубже.
Его не существует. Он никто. Пустое место. Пусть своих кур пасет.
Пытаюсь открыть дверь, но она сразу же захлопывается обратно, а волосы до приятной боли стягивает кулак Тамерлана. Его теплый нос ведет по шее, втягивает шумно запах, сжигая маня от предвкушения дотла.
Ненавижу, но черт, как же приятно.
Глава 51. Алла
— Ты почему без шапки ходишь?
Резко к нему поворачиваюсь. Черт, вблизи выглядит еще лучше. Ночью-то в клубе не разглядела, да и под окном тоже, а тут вот он при свете дня. Такой родной, такой, что сердце сжимается.
— Это не твоё дело, — толкаю в грудь. — Я не твоя собственность.
Смотрит внимательно, морщится на мои слова. Тоже жадно разглядывает мое лицо, а я делаю шаг назад, потому что желание вцепиться в его по-мужски грубое лицо просто запредельное.
— Это тебе, — буквально впихивает в руки букет, встаёт в напряжённую позу. — Хватит обижаться и поехали уже.
Вот так. Ни тебе ресторанов. Ни тебе романтики. Поехали…
Забыл сказать: «потрахаемся».
Смотрю на шикарные цветы, и от чего-то злость так берет. Даже зубы скрипят. В голове сдвиг. Вспышка. Неконтролируемая ярость рвется потоком лавы наружу.
Я со всей дури замахиваюсь букетом и даю ему по наглой роже. Раз, другой, третий, с диким удовольствием наблюдая, как на чисто выбритой коже остаются ранки.
— Думаешь, купил веник и все? Я тебя простила?! Козел! Ни одного сообщения. Ни одного звоночка и молчаливого дыхания в трубку. А я ждала! Выкинул меня из своей жизни. И что теперь? Пришел, когда не ждали. Ненавижу тебя, придурок. Ненавижу, понял!
Букет не отдаю, к себе прижимаю, ощущая острые шипы. Внутри все трепещет. Так приятно делать больно и ему тоже. Высказывать в лицо.
Замахиваюсь ещё раз, только в этот раз Тамерлан его выхватывает из рук и отшвыривает в сторону.
Ох, кто-то разозлился… Вот она его настоящая сущность проснулась. А то гляди какой джентльмен нашёлся. Девка, смотрю, от страха куда-то свинтила сразу.
— Ты е*анулась? Ничего не попутала, — шипит он сквозь зубы, подходя слишком близко.
Всматривается в глаза. Несколько мгновений, но там все. Его страсть, похоть, его злость, его любовь. Целое черное море из самых противоречивых эмоций, и я тону в нем. Захлебываюсь. И почти не сопротивляюсь, когда он накрывает мой рот жесткими холодными губами. Вторгается языком, дарит вкус крови, дарит счастье в этой такой бесконечной ласке наших губ.
Какой же он вкусный, дикий, сильный, порой неуправляемый. Как же мне хочется, чтобы он любил меня, а не пытался воспитывать. Вот даже сейчас он мною манипулирует, хочет на руки поднять и к своей машине понести, но я не такая!
Отстраняюсь и снова пытаюсь сесть в свою машину, но он хватает меня за руку.
— Алла. Ты пойдёшь со мной на… — осекается. — Свидание. Или как там правильно эта х*рь называется.
Свидание. И даже в этом он не изменяет себе. Не приглашает, а приказывает.
Хлопаю ресницами.
— Ох, Боже мой! Ты и свидание. Не смеши, — изо рта рвется горестный смешок. — Да и
