Терри позвонила Ханна, и он отвлекся на разговор с дочерью, а Кэрри присела на диван – она немного устала. Но, стоило Мэйдену отойти от нее, как ее немедленно захватили переживания. Змеями из мешка выползали мысли о Дереке, жалили все больнее и больнее с каждой минутой.
Что же произошло между ними в минувшие дни? Конечно, Дерек уже ответил на все вопросы – он просто переспал с Кэрри, когда ему того захотелось, а потом вновь разозлился из-за Энди. Но… Происходящее давало больше вопросов, чем ответов. Кэролин не могла, не хотела верить в его слова, но ничего другого у нее не было. Любимый мужчина нанес ей рану, которая никогда не затянется – своим равнодушием и жестокостью. Кэрри не могла даже думать о проведенной с ним ночи, потому что эти мысли кинжалом кололи ее в самое сердце. Вспоминая его слова, холодные глаза и жесткую усмешку, она дрожала от обиды. Боль давно заглушила ее злость, Кэролин думала теперь о том, как ей жить дальше. Ведь без Дерека все теряло смысл. И самого Дерека она потеряла. Вернее, он никогда и не был с ней, только в мечтах…
Все, что было связано с ним, вызывало в ней мучительную тоску. Конечно, можно забыть обо всем и жить дальше, но куда деть любовь к нему? Даже сейчас Кэрри не могла не думать о том, что с ним происходит и где он. Теперь она жалела, что ударила его – ей просто хотелось исчезнуть из его жизни, чтобы Дерек никогда не помнил о ней. И самой стереть его из памяти.
С трудом сдерживая выступившие на глазах слезы, Кэролин подняла глаза на подошедшего к ней Терри. Он опустился рядом и вздохнул:
- Опять загрустила?
Кэрри кивнула, а Мэйден протянул руку и потрепал ее по ладони.
- Все пройдет, вот увидишь, - сказал он. – Человек так устроен, что, рано или поздно, забывает обо всем. Ты привыкнешь жить иначе, хотя сейчас это и кажется невозможным.
Кэролин молчала. Наверное, он был прав, но хотелось ли ей привыкнуть? Только выбора у нее не было – Дереку она не нужна. Даже если бы сейчас он стал искать ее, Кэрри не согласилась бы и говорить с ним. Он сказал все, что считал нужным, а больше ни слышать, ни видеть его она не хотела.
Только вот как без него жить дальше?
***
Ханна приехала пораньше – вечером того же дня. Как и подозревала Кэролин, Терри сообщил ей о гостье, и девочка, конечно, не утерпела, заставив няню поменять билеты.
Едва завидев Кэрри, Ханна с визгом кинулась навстречу, и уже через секунду обе крепко обнимались. Кэролин была очень рада видеть девочку, и едва не расплакалась, сжимая в объятиях ее худенькую фигурку.
- Как здорово, что ты у нас! – вскричала Ханна, с восторгом глядя на Кэрри. – Когда папа сказал, я даже не поверила, думала, что он меня разыгрывает! Ведь ты всегда с Де…
Ханна внезапно замолкла на полуслове, бросив быстрый взгляд на отца, и Кэролин догадалась, что Терри предупредил ее – ни слова о Уинслоу.
- Я тоже рада тебя видеть, Ханна, - искренне улыбнулась Кэрри, подавив боль при упоминании Дерека. – Как ты, рассказывай! Только сначала обними папу, он очень скучал.
Ханна повисла на шее у Терри, а тот подмигнул Кэролин из-за ее плеча.
- Ну, что, девочки, оставлю вас одних, - засмеялся он, выпустив дочь. – Пойду помогу Стеф разгрузить вещи.
Ханна сбросила куртку и усадила Кэрри на диван. Она тут же засыпала ее рассказами о прошедших неделях, а та с удовольствием слушала. Присутствие очаровательной малышки Ханны отвлекло Кэрри от переживаний, и она подумала, что без друзей ее жизнь была бы совсем пуста.
Вскоре вернулись Терри, держащий в руках большие сумки, и симпатичная молодая женщина лет сорока. Стефани – как догадалась Кэролин, это была именно она – имела весьма ухоженный вид и очень добрые глаза. Наверное, с другим человеком Ханна не смогла бы найти общий язык – девочка и сама была очень доброй.
Приветливо поздоровавшись с Кэрри, Стефани увела Ханну – переодеться и сделать укол инсулина. Ханна с трудом оторвалась от Кэролин, но пообещала скоро вернуться.
- Вот и дома мой чертенок, - улыбнулся Терри, когда они с Кэролин остались в гостиной одни. – Жаль, что мне придется уехать как скоро – уже завтра.
- О, я думала, еще пара дней… - пробормотала Кэрри, невольно огорчившись отъезду друга. С ним было так спокойно и хорошо… Ей почему-то стало страшно оставаться одной, без его поддержки.
Мэйден почувствовал ее настроение, и слегка приобнял ее за плечи.
- Давай, не грусти, - сказал он. – Все наладится! Будь здесь, сколько захочешь. Когда я вернусь, мы решим, как тебе быть дальше. Если захочешь, можешь остаться насовсем – Ханна будет счастлива.
Кэрри рассмеялась сквозь слезы. Да, пожалуй, так и стоило сделать.
Вечером они с Ханной погуляли на улице, поиграли за приставкой, а потом, когда Ханна легла спать, Кэролин вместе с Терри немного посидели в гостиной за бутылочкой вина.
Мэйден рассказывал о прошлом, о том, как он стал известным, и о первых годах жизни дочери. Слушая его, Кэрри немного дивилась, как он изменился – из безбашенного рокера Терри превратился в уверенного в себе, серьезного музыканта, с уважением относящегося к своему творчеству и перекроившего свою жизнь ради благополучия дочери. Ей очень хотелось верить, что такие перемены возможны для каждого…
В свою очередь, Терри долго расспрашивал ее о ней самой, о жизни до встречи с Дереком. Кэролин погрузилась в воспоминания, и, неожиданно для себя самой, вспомнила, кем она была. Вспомнила, чего ей хотелось, о чем она мечтала. В последние месяцы всем в ее жизни был Дерек, но ведь сама Кэролин не перестала существовать. Она вдруг подумала, что, возможно, ей стоило побольше думать о себе. И тогда и Дерек относился бы к ней иначе.
Бросив очередной взгляд на Мэйдена, Кэрри подумала, что этот удивительный мужчина действительно спас ее. Он дал ей не только тепло, поддержку и кров над головой. Терри заставил ее подумать о себе самой, своим искренним интересом он показал Кэролин, что она – тоже личность. Кэрри не знала, как сложится ее дальнейшая жизнь, но знала, что этого человека она не забудет никогда.
***
Прошло около двух недель с тех пор, как Кэролин приехала в дом Мэйденов. Терри был на гастролях, и она проводила все свое время с Ханной. Когда первоначальные восторги обеих по поводу встречи улеглись, она обнаружила, что им удивительно интересно вместе. Кэрри и Ханна могли часами говорить о чем угодно, Кэрри с удовольствием слушала о увлечениях девочки, ее интересах, друзьях. Ханна была ничуть не испорчена, хотя все возможности стать «звездным» ребенком у нее были. Напротив, дочь Терри оставалась доброй, любознательной и умной девочкой, которая твердо знала, чего хочет в жизни, как можно поступать, а как – нет. Кэролин частенько думала, что именно такой она хотела бы быть с самой юности. Возможно, тогда ее жизнь пошла бы по иному пути.
Но тогда она не встретила бы Дерека.
Ханна за все минувшие дни сдержала слово и ни разу не упомянула Дерека, хотя Кэрри часто ловила ее сочувственный взгляд – девочка чувствовала, что ее подруга страдает. Кэролин старалась не показывать своего огорчения, но Ханна была очень внимательна, как и ее отец. И так же добра.
Но Кэрри это мало помогало. С каждым днем она все больше погружалась в какую-то пучину, из которой нет возврата. Все болело внутри, остро и сильно. Болело разбитое сердце, которое любило, несмотря ни на что. Даже во сне Кэролин продолжала видеть его – красивого, темноволосого, такого родного и любимого… И потерянного навсегда.
Очередным зябким утром Кэрри с Ханной прогуливались по аллее вокруг дома, когда Ханна, наконец, не выдержала.
- Кэролин, ты очень грустная! – воскликнула она. – Меня это огорчает!
Кэрри улыбнулась.
- Прости, - сказала она Ханне.
- Ты еще и извиняешься! – Девочка покачала головой. – Думаешь, я не понимаю, что причина – в Дереке? Папа запретил мне говорить о нем, но тебе, как мне кажется, не становится лучше. Может быть, нам стоит обсудить это?
