я. — Продолжай...
Он ни за что не собирался останавливаться. Его тело прижимается к моему, его член входит так глубоко, как только может. Затем он делает последний толчок, удерживая член в самом глубоком положении, и кончает внутрь меня. Я чувствую, как сперма вырывается наружу, не оставляя места для заполнения. Когда он вытаскивает член, сперма вытекает, и стекает по моим бедрам.
Я опускаюсь на ковер, ложась на бок, а Миколаш ложится позади меня, обнимая меня. Я идеально вписываюсь в ложбинку его тела. Его руки обхватывают меня, худые и сильные.
— Когда мы должны пожениться? — спрашиваю я его.
— Немедленно, — отвечает он.
— Ты хочешь подождать до лета?
— Нет, — рычит он. — Я не хочу ждать ни минуты.
33.
Мико
Я встречаюсь с Гео Руссо у входа в «The Brass Pole», чтобы передать ключи. Его платеж поступил на мой банковский счет сегодня утром — он станет новым владельцем обоих моих стрип-клубов (за исключением того, который сжег Неро Галло).
Руссо подъезжает на своем Бентли. Это невысокий, коренастый мужчина — совершенно лысый, с пухлыми, как будто мультяшными руками. Он выглядит довольным и подозрительным по поводу нашей сделки.
— Теперь, когда все улажено, — говорит он, засовывая ключи в карман, — почему бы тебе не рассказать мне настоящую причину, по которой ты захотел продать их? В чем дело? Неужели мужчины потеряли вкус к сиськам?
Он хрипло смеется.
— Нет, — жестко отвечаю я. — Я просто двигаюсь в другом направлении.
— Боже мой, — качает он головой в изумлении. — Они говорили, что ты сошел с ума из-за какой-то девушки, но я...
Он прерывается, увидев мое выражение лица. Он тяжело сглатывает, его кадык подпрыгивает вверх-вниз.
— Ты собираешься закончить это предложение? — холодно спрашиваю я его.
— Нет, — бормочет он, глядя вниз на мои туфли. — Мои извинения, Миколаш.
— Ты можешь поблагодарить «ту девушку» за то, что она подарила мне такое хорошее настроение, — говорю я ему. — Иначе я бы свернул тебе твою гребаную шею.
Я возвращаюсь к машине, где ждет Оли, чтобы отвезти меня в «Jungle».
— Проблемы, Босс? — спрашивает он, когда я забираюсь на заднее сиденье.
— Нет, — говорю я. — Просто люди забывают о своем месте в мире. Возможно, мне придется сделать из кого-то пример.
— Руссо будет хорошим началом , — ворчит Оли. — Он слишком умничает.
— Я заметил.
Я не жалею, что продал стрип-клубы. В этом мире слишком много других вещей, которые можно продать — у меня нет желания торговать женщинами словно товаром.
Но от «Jungle» я не избавлюсь. Это было первое место, где я увидел Нессу. И я не настолько изменился, чтобы отказаться от продажи спиртного. На самом деле, у меня есть планы открыть еще шесть клубов — здесь и в Сент-Луисе. Также есть возможность расшириться в Чикаго и в соседних городах, пока невостребованных.
Я также планирую отремонтировать дом. Несса не хочет, чтобы я его менял, но я говорю ей, что нам нужно хотя бы сделать нормальное отопление.
— Зачем? — говорит она. — Мне все равно, если будет холодно. Мы сможем постоянно прижиматься друг к другу.
— Для нас это будет хорошо. Но как насчет детей?
Она смотрит на меня широко раскрытыми зелеными глазами.
— Ты хочешь детей? — тихо спросила она.
Раньше я никогда не хотел. Но с Нессой я хочу всего. Я хочу получить любой опыт, который может предложить жизнь, лишь бы это было с ней.
— Я могу подождать, — говорю я ей. — Но да, в конце концов я хочу их.
— Я тоже этого хочу, — говорит она.
— Ты уверена? — я улыбаюсь. — Ты же знаешь, что близнецы — это наследственное.
Она смеется.
— С тобой никогда ничего не бывает просто, да?
— Нет, — говорю я. — Совсем нет.
В наш медовый месяц я планировал отвезти ее в Агру, посмотреть Тадж-Махал. Но Несса хочет поехать в Варшаву.
— Я хочу увидеть место, где ты вырос.
— Оно уродливо, — говорю я ей. — И там опасно.
— Весь город не может быть уродливым! — протестует Несса. — Там есть дворцы, и парки, и музеи...
— Откуда ты знаешь?
— Я посмотрела на сайте Trip Adviser!!!
Я качаю головой, улыбаясь бесконечному оптимизму Нессы. Она всегда находит прекрасные стороны во всем. Почему Варшава должна быть другой?
— Давай! — уговаривает она меня. — Я действительно хочу её увидеть. И я теперь говорю по-польски...
— В некоторой степени.
— Что значит «в некоторой степени»?
— Нууу... — я пожимаю плечами.
Она кладет руки на бедра, хмуро глядя на меня.
— Насколько хорош мой польский? Скажи мне правду.
Я не хочу ранить ее чувства, но и врать ей тоже не хочу.
— Примерно так же хорош, как у ребенка в четвертом классе, — говорю я ей.
— Что! — вскрикивает она.
— Умного ребенка в четвертом классе, — поспешно добавляю я.
— Это ничуть не лучше!
— Это немного лучше, — говорю я. — Это очень трудный язык.
— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы выучить английский?
— Может быть, неделя, — говорю я. Это совсем не так, но она знает, что я ее дразню.
Она пытается игриво шлепнуть меня. Я слишком быстро хватаю ее руку и целую ее ладонь.
— Мы едем в Польшу или нет? — требует она.
Я снова целую ее, на этот раз в губы.
— Ты же знаешь, что я отвезу тебя куда захочешь, Несса.
