от книги.
— Тает прямо на глазах, — с улыбкой добавил он. — И давно так?
— С тех пор как встретила его, — сухо отозвалась Мария.
— В баре… — дон Диего покачал головой. — Бьянка в баре… Как это вообще возможно?
— Мое недопущение.
Дон Диего некоторое время смотрел на ее белый фартук, словно собираясь спросить что-то еще, а потом отвернулся к стене с пустыми рамочками.
— Может, оно и к лучшему, — вздохнул он.
Мария резко захлопнула книгу и встала с места, будто прерывая разговор, продолжать который не было смысла. Дон Диего перевел взгляд на единственную оставшуюся на стене фотографию, где были только он и унылая, хмурая Бьянка.
— В общем, я все понял, — серьезно сказал он, — и все решу с ним сам. Завтра. По-мужски. Можешь больше не волноваться…
Матео разбудил звук льющейся воды. Он изумленно открыл глаза и, разглядывая узорные ножки кровати, попытался понять, где он находится. Воспоминания пришли сразу же, как только он почувствовал затекшую шею и ноющую спину. Он провел ночь вместе с Бьянкой в доме ее отца, вот только он — на полу, а она — на кровати. Однако сейчас там лежал лишь ее бесформенный халат, в котором она встретила его вчера вечером и который ему так не понравился. Самой Бьянки в комнате не было.
Матео сосредоточенно прислушался. Звук, который его разбудил, раздавался из ванной. Значит, она там. Его взгляд снова уперся в кровать. Халат здесь, а она там… И от одной мысли об этом он возбужденно потянулся на месте, вспоминая родинку на ее груди и пытаясь представить все остальное. Сколько дней уже прошло с того раза? Решив, что слишком много, он повернулся к закрытой двери в ванную и уставился на нее так, словно старался прожечь насквозь. Вот бы сейчас ее увидеть, а еще лучше присоединиться, но вряд ли она ему там обрадуется. И это издевательство будет продолжаться еще два месяца? Два месяца без секса?..
Замок легонько щелкнул, и дверь начала медленно отворяться. Матео поспешно опустился на подушку и закрыл глаза, притворяясь спящим. В воображении одна за другой замелькали картинки: разгоряченное, еще влажное тело, обернутое коротким полотенцем, мокрые волосы, нежные пальцы, гладящие его по щеке, отбрасывающие одеяло, и снова эта родинка на груди. Кровь ударила в голову так сильно, что он не выдержал и с любопытством прищурился. Но сквозь приоткрытые веки он различил полностью одетую Бьянку, которая с самым что ни на есть недовольным лицом приближалась к нему. И предпочел снова зажмуриться, причем как можно крепче.
— Просыпайся! — она совсем не нежно прикоснулась к его плечу. — Быстрее!
Ее голос прозвучал настолько взволнованно, что Матео мигом открыл глаза.
— Что случилось?
— Мы уезжаем, — сказала Бьянка, даже не удивившись скорости его пробуждения. — Собирайся!
Вытянув руку, Матео нашарил брюки, лежащие около его импровизированной постели, и вытащил из кармана смартфон.
— Почему так рано? — спросил он, глядя на время на экране.
— Потому что папа еще спит!
— Ты что, хочешь сбежать?
— Мария останется и все ему объяснит. Собирайся!
Глаза ее решительно сверкнули, и Матео был почти уверен, что еще мгновение — и она вцепится в него, вытряхивая из груды одеял на полу. Зная, что для спора с нетерпеливой женщиной ему и самому не хватит терпения, он быстро откинул простыню. Бьянка сразу же отвернулась. Ну конечно, с легкой досадой подумал он, опять эта ложная скромность! Она же тогда видела гораздо больше. Зачем притворяться, будто между ними ничего не было?
— Что объяснит? — спросил он, натягивая брюки.
— Что у нас срочные дела, — не оборачиваясь, ответила она.
— И какие?
Вместо ответа Бьянка бесшумно подошла к двери и, слегка приоткрыв ее, выглянула в коридор. Там было темно, тихо и пусто.
— Идем! — бросила она уже успевшему одеться Матео и выскользнула из комнаты.
Все еще ничего не понимая, Матео последовал за ней. Спальня, в которой они провели ночь, находилась на втором этаже особняка. Так что сначала нужно было немного пройти вдоль коридора, затем спуститься по лестнице, пересечь маленький внутренний дворик с фонтанчиком, нырнуть под арку и добраться до машины. Не так уж и сложно, и весь путь можно было проделать за пару минут. Однако у лестницы Бьянка взволнованно остановилась и, прижавшись к перилам так, что согнулась почти пополам, уставилась куда-то вниз пролета. Что она хотела там увидеть, Матео не знал, просто молча стоял рядом, задаваясь вопросом, стоит ли ее спасать, если она вдруг полетит головой вниз. Так прошло несколько минут, а потом она торопливо шагнула на первую ступеньку.
— А это вежливо вот так уходить? — с сомнением спросил Матео, вспоминая гостеприимство ее отца.
— Если мы сейчас не уйдем, — шепотом отозвалась Бьянка, — все будет только хуже.
— Что хуже? — не отдавая себе отчета, он тоже перешел на шепот. — Вчера все было отлично…
— Вчера все было просто отвратительно!
У подножия лестницы она жестом остановила его и с опаской оглядела внутренний дворик. На цветах поблескивала роса, в фонтанчике, около которого спал Феликс, мирно журчала вода, а на одной из пустых скамеек лежал забытый журнал. Первые лучи солнца падали на выложенные камнями дорожки, и Матео больше чем когда-либо захотелось не уйти, а остаться. Однако Бьянка настороженно продолжила путь, стараясь держаться как можно ближе к кустам.
— А Феликс? — спросил Матео, глядя, как пес заворочался во сне.
— Его Мария привезет.
— Вот поэтому он тебя и боится!
— Тише!! — шикнула Бьянка и, схватив его за руку, целеустремленно потащила вперед.
Несмотря на ранний час и внезапное пробуждение, спать Матео совсем не хотелось. Более того, встревоженный вид Бьянки, ее нервный шепот, торопливые движения и отрывистые жесты его заметно развеселили.
— Мы от кого-то прячемся? — усмехнулся он.
— Тебя, идиота, спасаем, — проворчала она и, отпустив его руку, нырнула в арочный пролет.
— И от чего же?
— Доброе утро, дети!..
На крыльце стоял бодрый и крайне довольный дон Диего. Бьянка вздрогнула и, внезапно сникнув, замерла на месте.
— Вы куда? — спросил он.
Матео только пожал плечами. Он и сам не особо понял, куда они собрались. Самое правильное — сказать, что они просто сбегали, но говорить он этого не стал. Бьянка же виновато опустила голову, как ребенок, пойманный около съеденной коробки конфет, и тоже ничего не ответила.
— Иди-ка в дом, Бьянка, — сказал ее отец.
— Но, папа… — пробормотала она, судорожно сжимая пальцы.
Как Матео уже заметил, пальцы были у нее чем-то вроде индикатора душевного состояния. Волнуясь или нервничая, она их
