В палату пришел анестезиолог и с помощью иглы в позвоночнике сделал эпидуралку. Натали почувствовала сильную боль, но как только игла вошла на место, она перестала ощущать схватки, а затем они слегка замедлились. Таким образом врачи получили время, необходимое для того, чтобы подготовить младенцев к появлению на свет.
Натали лежала на боку с видом измученным и встревоженным. Ее кололи, обследовали, тыкали, и она боялась за детей. Фетальный монитор показывал, что все три сердечка бьются. Натали лежала спокойно, держа Хьюза за руку, а по щекам ее катились слезы.
— Я боюсь, — прошептала она. — Не за себя, за них.
— Все будет хорошо.
Ей так хотелось поверить ему, но она не могла. Слишком многое могло пойти не так.
К восьми утра ей ввели все необходимые для нее и для детей лекарства и ослабили эпидуральную анестезию. Натали тут же почувствовала сильную боль. Похоже, пройти через это без мучений было невозможно, и Хьюз страдал вместе с Натали. Но врач сказала, что схватки все еще необходимы, чтобы подготовить легкие детей к самостоятельному дыханию. Она заверила Натали, что теперь уже недолго и скоро ей сделают кесарево сечение. Хьюз подумал, что одно хуже другого — либо тяжелые болезненные роды, либо кесарево, то есть серьезная операция.
Тут врачи снова посмотрели Натали, и ей стало еще больнее.
— Я хочу домой, — сказала она Хьюзу и залилась слезами.
Он тоже хотел увезти ее домой с детьми на руках, целую и невредимую. Но сейчас требовалось остаться тут.
Вскоре в палату вошли еще двое докторов и с полдюжины акушерок. Эпидуралку снова усилили, и события начали разворачиваться очень быстро. Между двумя схватками Натали переложили на каталку и повезли в операционную. Хьюз крепко держал ее за руку, а вся акушерская бригада поспешала следом. Поскольку она рожала тройняшек, врачей собралось больше, чем обычно. Теперь, с гормональным лечением и ЭКО, рождение нескольких детей происходило часто, и трое считалось вполне разумным числом. Только вчера тут принимали четверню.
Оказавшись в операционной, все начали действовать очень быстро — так быстро, что Натали не успевала следить за происходящим. Дозу эпидуральной анестезии еще раз увеличили, и она вообще перестала что-либо ощущать. Живот чем-то смазали, в операционную вошли трое педиатров, непонятно откуда появились три инкубатора, перед лицом поставили экран, так что Натали ничего не могла увидеть, и велели Хьюзу встать возле головы жены. Обе ее руки с капельницами привязали, поэтому за руку он ее больше держать не мог, но Хьюз наклонился и поцеловал Натали, а она сквозь слезы улыбнулась ему. А потом все помчалось еще быстрее. Монитор показал, что одно сердцебиение стало неравномерным, и ответственный врач велел немедленно начинать.
Хьюз сел рядом на табурет, мониторы пищали, и хотя Хьюз не мог сказать точно, но ему показалось, что он слышит биение только двух сердец. Но спрашивать он не стал, чтобы не пугать Натали, она и так была в панике.
Врачи постоянно обменивались репликами, Хьюз приблизил лицо к лицу жены, и вдруг оба они услышали с той стороны слабый писк.
— Мальчик! — объявил врач. Натали и Хьюз одновременно расплакались. Педиатр быстро унес ребенка, чтобы осмотреть его и поместить в инкубатор. Спустя несколько секунд они снова услышали писк, на этот раз более громкий. — И девочка!
Хьюз и Натали сияли сквозь слезы. Монитор больше не пищал, и Хьюз подумал, что его выключили. Но прошло довольно много времени, а плача третьего ребенка они так и не услышали. А потом раздались ритмичные шлепки, и реплики, которыми обменивались врачи, стали отрывистыми и резкими.
— Что происходит? — сдавленно спросила Натали, но никто не ответил.
Впрочем, они уже и сами догадывались. Третий ребенок так и не заплакал, хотя они слышали, как плачут первые двое. Врач обошла экран, и едва они увидели ее лицо, как все поняли.
— Мы попытались спасти вашу вторую девочку, но у нее не выдержало сердечко. Она весила меньше двух фунтов. Мы старались ее оживить, но… мне очень жаль, — произнесла она, искренне расстроенная.
Натали разразилась рыданиями. Хьюз ласково гладил ее по лицу, и на ее щеки падали его слезы. У них родились двое здоровых детей, но третьего они потеряли. Вот она, сладкая горечь жизни — получить два потрясающих дара, но потерять третий.
Бригада зашила Натали, и врач снова к ним подошла.
— Ваша маленькая девочка была очень красивой. Ее уже полностью привели в порядок. Хотите посмотреть на нее и несколько минут подержать на руках?
Она по опыту знала, что иногда люди начинают себе бог знает что придумывать — что ребенка украли, или подменили, или он был страшно обезображенный. Натали кивнула, ей отвязали руки и принесли мертворожденного ребенка. У нее было милое маленькое личико, темные, как у Хьюза, волосы, и она лежала на руках матери, как будто спала. Натали всхлипывала, Хьюз потрогал крохотное личико. Потом подошла медсестра и мягко забрала девочку. Натали все еще плакала, но тут к ней поднесли сына и дочь и подняли повыше, чтобы она смогла их рассмотреть. Сын, похожий на мать, с пушком светлых волос, громко кричал. У маленькой девочки было личико ангела и кудрявые черные волосы. Каждый из них весил чуть больше трех фунтов, а та, что не смогла справиться, вполовину меньше. Но даже и двое — это уже была победа, а умерший ребенок, должно быть, и не собирался жить на свете. Врач старалась сосредоточить их внимание на живых младенцах. Их положили в инкубаторы, но врач сказала, что как только они наберут четыре фунта веса, их можно будет забрать домой.
К этому времени Натали зашили и укутали теплым одеялом — после операции ее трясло от шока и пережитых чувств. Она дрожала, как осенний лист, а Хьюзу казалось, что они только что преодолели Ниагарский водопад. Он был одновременно счастлив и печален, победно возбужден и убит горем, все вместе, — и Натали тоже. Ее еще час продержали в операционной, а потом отвезли в палату. А умершего ребенка унесли. Двоих остальных, как недоношенных, перевели в неонатальное отделение интенсивной терапии, но они чувствовали себя хорошо.
Когда Натали оказалась в палате, Хьюз заключил ее в объятия и сказал, как сильно он ею гордится, как мужественно она себя вела и какие красивые у них получились дети. Вслед за доктором он напомнил Натали, что им очень повезло и у них есть целых двое детей. Натали никак не могла забыть крохотное личико маленькой девочки, но Хьюз продолжал утешать ее, а когда она немного успокоилась, они позвонили Элоизе и рассказали ей новости. Хьюз сказал, что теперь у нее есть братик и сестричка. Элоиза ждала продолжения, и отец сообщил, что одну девочку они потеряли. Элоиза тоже расстроилась, но все равно была рада слышать, что Натали и двое младенцев чувствуют себя хорошо, особенно если учесть, как сильно та рисковала. Через четыре дня Натали собиралась вернуться в отель, а близнецов выписывали только через несколько недель.
