— Надо было сказать об этом до того, как мы обратились к Кастильо, — проговорил Рик, призвав на помощь все свое знаменитое самообладание.
Она сжала его пальцы:
— Рик, погибли три человека. Думаю, это важнее, чем мое личное спокойствие. — Ее взгляд был гораздо красноречивее слов, однако Рик не знал, как понять его, — он чувствовал только то, что она не хочет уходить.
Как же сделать так, чтобы она осталась? Очевидно, что, если они найдут заказчика, все проблемы будут решены, но, как верно подметила Саманта, у них не осталось ни одной ниточки. Рик задумался. А вдруг зацепка все-таки есть?
— Помнишь то зеленое платье, в котором ты была у Тома? Пойди надень его.
— Что? Учитывая, как мало времени, я…
— И туфли на высоком каблуке. В шкафу есть несколько пар. — Саманта продолжала упрямиться, поэтому он наклонился и поцеловал ее. — Доверься мне. Жду тебя в гостиной.
Она не понимала, о чем думает Рик, но зато прекрасно сознавала, что ей пора сматывать удочки. Кто бы ни стоял за всем этим, этот человек проделал слишком большую работу, чтобы остановиться на полпути. У ФБР и Интерпола пока нет достаточно улик против нее, но это вопрос времени. Они будут копать глубже. А, как любил повторять ее отец, когда глубоко копаешь, всегда находишь червей.
Странно, что решение уйти далось ей с таким трудом. У нее оставались еще примерно сутки до того, как мужчины в строгих костюмах придут за ней. В глубине души она давно поняла, что этим все кончится. Смерть Этьена могла означать лишь одно: на карту была поставлена не только табличка.
Если уйти до рассвета, то можно успеть на самолет. Когда Кастильо принял решение прекратить ее поиски, полицейские кордоны в аэропортах значительно поредели.
Сэм сняла платье с вешалки и бросила его на кровать. Потом она достала пару бежевых туфель. Наряд был замечательный, но от этого настроение Саманты не улучшилось. Ее угнетала мысль о том, что придется покинуть Солано-Дорадо. Покинуть Рика.
Вот ведь как бывает. Она спокойно жила себе на окраине Палм-Бич почти четыре года, занимаясь увлекательной работой, которая не требовала применения отмычек и ружей для пейнтбола, иногда выполняя кое-какие особо интересные задания Стоуни. А теперь, через неделю после того, как она встретила… самого прекрасного мужчину на свете, ей надо было уходить. Злая судьба.
Что бы там ни придумал Рик, он явно хотел, чтобы она выглядела достойно, поэтому девушка причесалась и поправила макияж. Взглянув на свое отражение в зеркале, она чуть не расплакалась.
— Соберись, Саманта, — проворчала она. Она никогда не плакала. Тот факт, что она только что осознала, какое счастье подарила ей судьба, еще не означает, что этот дар вечно пребудет с ней.
Спустившись в гостиную к Рику, она забыла про слезы. Более того, она забыла сделать очередной вдох. Он стоял возле двери в черном костюме с серой рубашкой и алым галстуком. Она всегда считала Ричарда уверенным в себе, сильным человеком, но сейчас он выглядел по-настоящему… внушительно.
— Ого! — воскликнула она. — Похоже, Армани работает только для тебя.
— Спасибо. Ты тоже потрясающе выглядишь. Готова ехать?
— Куда?
— В тюрьму.
Понедельник, 11 часов 8 минут вечера
Офицер провел их в небольшое помещение, похожее на комнату для допросов из передачи «Закон и порядок», хотя раньше Саманте не доводилось бывать в таких местах. Она сразу же обратила внимание на огромное, во всю стену, зеркало. Интересно, кто стоит по другую сторону? Кто может наблюдать за ними и слышать весь разговор?
— Расслабься, — шепнул Ричард, усадив Саманту на стул.
— А вдруг мы будем не одни? — пробормотала она в ответ, не отрывая глаз от зеркала. — Вдруг я скажу что-нибудь компрометирующее?
Ричард взял ее руку и поцеловал костяшки пальцев.
— Доверься мне, Саманта. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Клянусь.
Она выдавила улыбку:
— Снова пытаешься нацепить блестящие доспехи?
Ричард не успел ответить, потому что в комнату в сопровождении полицейского вошел Данте Партино. У Сэм перехватило дыхание при виде оранжевой тюремной робы и привязанных к поясу запястий в наручниках. Она не могла представить себе, что чувствует человек, закованный в наручники и запертый в маленькой камере.
— Вы не могли бы снять это? — спросил Ричард, жестом указав на наручники.
— Это вообще-то… ладно, но только на десять минут.
Как только за полицейским закрылась дверь, Данте стремительно вскочил со стула.
— Я могу надеяться, что вы пришли вызволить меня? Рик, я работал на тебя десять лет. А ты готов поверить словам этой шлюхи, которая пробралась к тебе в постель?
— Данте, я не собирался к тебе сегодня вечером. — Голос Ричарда прозвучал настолько спокойно и холодно, что Саманта даже удивилась. — С тобой хорошо обращаются? Я просил Тома найти тебе самого лучшего адвоката, за мой счет, разумеется.
Партино нахмурился.
— Ничего не понимаю, — уже более спокойным тоном произнес он. — Почему все утверждают, будто я украл табличку и пытался убить… ее? Зачем мне это?
Рик пихнул девушку ногой под столом, так что она подскочила от неожиданности. Видимо, сейчас ее выход. Саманта сделала глубокий вдох и постаралась забыть, где они находятся, и не замечать зеркала у себя за спиной.
— Может, из-за денег, — начала она.
— Я не собираюсь слушать ваши глупости, — окрысился Партино. — Кроме того, денег у меня достаточно. Рик хорошо платит, потому что я хорошо работаю. Спросите любого. У меня не было причин воровать эту проклятую табличку.
— Я говорю не о табличке. За нее вы получили сколько, десять тысяч? Даже такому мерзавцу, как вы, этого мало.
Партино стукнул кулаком по столу, явно рассчитывая устрашить девушку.
— Кто еще из нас двоих мерзавец! Я-то знаю, что на самом деле табличку украли вы. Это в вашей сумке, а не в моей нашли подделку.
— Потому что все ваши подделки давно развешаны по стенам, — парировала Саманта.
Партино побелел как полотно.
— Не понимаю, о чем вы.
— Да ладно вам, Данте. Картина Пикассо выглядит так, словно ее рисовала макака. А вы настолько глупы, что даже пометили дату, когда украли настоящую.
— Чушь!
— Июнь 1999 года, — продолжала Саманта, мысленно скрестив пальцы. Один неверный шаг, и он уйдет в себя. А ей не хотелось задерживаться в этой комнате. Господи, Саманта Джеллико в тюрьме!
Партино смотрел на нее с такой ненавистью, что она была готова к тому, что он вот-вот накинется на нее. Он шумно выдохнул, подошел к зеркалу и вернулся обратно. Рик повернулся на стуле, чтобы не упустить его из виду. Он явно не доверял итальянцу точно так же, как и Саманта.
