– О, братец, вот оно снова начинается.
– На твоем месте я не стал бы слишком переживать, – сказал Митчелл. – Октавия очень милая молодая женщина.
– Она рыжая.
– И что с того? У тебя проблемы с рыженькими?
– В ней есть что-то знакомое, Митч.
– Ты уже видел ее раньше. Октавия была на свадьбе Ханны и Рейфа. И еще ты видел ее в Портленде на прошлой неделе.
– Нет, я имею в виду что-то по-настоящему знакомое.
– Что, например?
– Эти рыжие волосы, этот профиль. То, как она держится. Взгляни-ка получше, приятель. Она тебе никого не напоминает?
Митчелл долго и пристально смотрел на Октавию.
– Да, черт возьми, она точная копия. Странно, что я не заметил этого сразу. Так как, черт возьми, – на этот раз голос Митчелла звучал как-то глухо, – это понимать?
– Разрази меня гром, – сказал Салливан, – но, по-моему, это не просто совпадение.
– Нет, на совпадение не похоже. – В глазах Митчелла появился озорной огонек. – Это не совпадение. Но Нику следует лучше вести себя с ней.
– А тебе что за дело, как он с ней себя ведет?
– Октавия одна на свете. У нее нет семьи, и защитить ее некому.
– И ты решил взять эту почетную обязанность на себя? – спросил Салливан.
– Кто-то должен взять это на себя. У твоего внука дурная репутация в том, что касается женщин.
– Просто он еще не нашел той, которая была бы достойна занять место Амелии.
– Судя по слухам, не особенно-то настойчиво он ищет жену, – заметил Митчелл. – Кажется, он предпочитает менее обременительные отношения со своими подругами, такие, где можно обойтись без колец, церемонии, обязательств. Я слышал, что в некоторых кругах его называют Хартом Жестокосердным.
– Черт возьми, частная жизнь моего внука тебя не касается.
– Я не позволю ему обижать Октавию, понял? – Митчелл насупился. – Она не станет его очередной подружкой на месяц. Лучше бы тебе наставить его на путь истинный, не то Нику твоему плохо придется.
Салливан мрачно взирал на парочку в дальнем конце комнаты.
– Это грозит все осложнить, – сказал он.
– Еще бы.
Салливан не мог бы с точностью сказать, о чем думает Митчелл, но он был готов поставить хорошие деньги на то, что его приятель вспоминает ту же сцену, что пришла на ум ему самому. Сцену, которая обоим очень хорошо помнилась. Сцена из прошлого: тревожные, беспокойные воспоминания о том дне, когда девушка с огненными волосами, в короткой юбке и туфлях на высоких каблуках открыла дверь их маленького офиса на Бей-стрит и сказала, что сделает их обоих очень богатыми.
Они оба, открыв рот, во все глаза смотрели на Октавию. Вне всякого сомнения, она обладала потрясающим сходством с Клаудией Баннер, тем таинственным существом, что, подобно комете, пронеслось через их жизни много лет назад, запудрило обоим мозги и перевернуло весь их мир, чтобы затем исчезнуть со всеми активами «Харт – Мэдисон».
– Кто же такая, черт возьми, эта Октавия Брайтуэлл и что она затевает здесь, в Эклипс-Бей? – очень тихо спросил Салливан.
Она слушала, как он поднимается по ступеням, как идет по коридору, направляясь к ней в мастерскую. Она продолжала чистить кисти. Шаг у него был легким, ровным, целеустремленным. Сущность Гейба Мэдисона проявлялась и в его походке.
Она положила кисти и подошла к двери. Гейб резко остановился перед ней. Он оставил пиджак в машине, запонки у него были сняты. Воротник угольно-серой рубашки был расстегнут, а галстук в серебристо-черную полоску свободно болтался вокруг шеи. Гейб не улыбался.
– Ты сегодня поздно. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала его.
– М-м… – Он обнял ее за талию и прижал к себе, не давая ей отстраниться, затем, не отпуская от себя, поцеловал долгим и жарким поцелуем.
Когда он наконец ее отпустил, она вся пылала и дышала с трудом. Лилиан увидела этот жадный сексуальный блеск в его глазах и поняла, что это объятие подействовало не только на нее.
– Спасибо, мне это было нужно, – сказал он. – Адский выдался денек.
– Что случилось?
– Два часа назад, когда я уже подумывал о том, чтобы выехать из города пораньше, Митчелл, Салливан и твой отец без предупреждения приехали ко мне в офис. Настоящая засада.
Она сморщила нос.
– И чем это кончилось?
Гейб не сразу ответил на ее вопрос. Он прошел в мастерскую и остановился возле ее последнего творения, незаконченного группового портрета ее матери, бабушки и ее самой. Все три фигуры были изображены у Эклипс-Арч – скалы в виде арки на берегу залива. Все три женщины внимательно смотрели на зрителя; каждая символизировала определенную стадию в жизни женщины, молчаливо признавая свою глубинную связь с остальными двумя.
Гейб смотрел на картину.
– Черт, мне нравится твоя работа, – сказал он наконец. – Правда, нравится.
– Спасибо, но ты уходишь от темы.
– Я генеральный директор. У меня природный дар избегать неприятных тем.
Лилиан не понравилось, как он это сказал.
– Чего они хотят, Гейб?
– Они внесли новое деловое предложение.
– Ого!
– Да, я тоже примерно так отреагировал.
– Ну и?..
– Они хотят слияния.
Лилиан смотрела на него несколько долгих секунд, не смея признаться себе, что правильно поняла смысл сказанного.
– Слияния «Мэдисон коммершл» и «Харт инвестментс»?
– Да.
– О Боже!
– Равный обмен акциями между компаниями. В новой корпорации только члены семьи будут иметь право на долю. Совет директоров будет состоять из равного числа Хартов и Мэдисонов. Я буду генеральным директором.
– Господи!
– Во многих смыслах сделка весьма перспективная, – продолжал Гейб так, словно зачитывал проспект одного из инвесторов. – Активы компании сразу же удваиваются. Мы могли бы значительно расширить сферу деятельности. У нас была бы возможность предоставлять нашим клиентам более широкий спектр консалтинговых и менеджерских услуг на более длительные сроки и на более выгодных условиях.
– Господи! – Смех рвался наружу. Лилиан зажала рот рукой.
– И конечно, это мой самый жуткий кошмар.
– Могу тебя понять. – Она с трудом сдерживала смех. – Сама мысль о том, чтобы пасти стадо… о, прошу прошения, управлять советом директоров, сплошь состоящим из Мэдисонов и Хартов, может посеять страх в любом разумном и осторожном генеральном директоре.
– Это точно.
– Но ты Мэдисон. Я готова поспорить, что ты даже глазом не моргнул. Так как ты собрался назвать эту новую компанию?
– Было предложение назвать эту новую компанию «Харт – Мэдисон». Думаю, это идея твоего отца. Сентиментальная попытка восстановить ту компанию, которая была основана Митчеллом и Салливаном. Но я был категорически против.
