– Да, я чрезвычайно всем этим недовольна. – А я завтракаю. Прощай, Патти.
– Патри…
Сэм отключилась и бросила трубку Рику.
– Прости, если хотел, чтобы мы поладили, – вздохнула она.
– Обойдусь, – хмыкнул Рик. – На самом деле я предпочел бы, чтобы вы держались как можно дальше друг от друга.
Едва он снова попытался набрать номер, позвонили в дверь. Класс! Это, наверное, ФБР.
Сэм с заколотившимся сердцем нагнулась, чтобы завязать шнурки на кроссовках. Сначала пленка, потом Патти, теперь звонок. Возможно, это совпадение, но она не могла поручиться за это жизнью или свободой.
– Собираешься открыть дверь? – спросил Рик, зажимая ладонью микрофон.
Саманта встала.
– Я сейчас вылезу в заднее окно. Позвоню тебе от Делроя. Узнаю, можно ли без опаски вернуться сюда.
– Я перезвоню, – сказал он в трубку и швырнул ее на диван. – Саманта, ты хороший парень, и это подтвердит всякий.
– Верно. Отныне ты становишься председателем моего фэн-клуба, но я больше не желаю носить наручники… Никогда.
Она не успела выйти в коридор, как он схватил ее за руку.
– Подожди здесь, – проворчал он, когда звонок, прозвенел снова. – Я сам открою дверь. Ты… постой у заднего окна. Если дела плохи, я что-нибудь съехидничаю насчет янк.
Она постаралась выбросить из головы мысли о том, что, если он поможет ей сбежать, сам может оказаться в тюрьме. Он знал это не хуже ее.
Поэтому она наскоро поцеловала его и помчалась в спальню за рюкзаком, который всегда держала наготове. Тем самым, в который сложила все, что может понадобиться при побеге.
Внизу открылась входная дверь, и она различила бормотание мужских голосов. Про янк ничего сказано не было, но Сэм тем не менее оттащила столик от окна и открыла шпингалет.
– Саманта, не могла бы ты на минуту спуститься? – позвал Рик.
Ладно, либо все в порядке, либо все очень плохо, и он нуждается в помощи.
Поморщившись, она сунула рюкзак под столик и направилась к лестнице.
– Мы в гостиной!
Судя по голосу, Рик ничуть не встревожен, но опять же мелкие неприятности его не трогают.
Подобравшись на цыпочках к двери, готовая в любую минуту удрать, она заглянула внутрь.
На диване сидел Фил Риптон. Рик устроился напротив на стуле. Третий был ей незнаком. Жилистый коротышка, выглядевший так, словно не спал последние два дня, сидел рядом с адвокатом. Прекрасно. Этих она всегда сумеет обогнать.
– Привет, Фил, – кивнула она, появляясь в дверях.
Все трое встали по инициативе, разумеется, ее сэра Галахада.
– Фил здесь по небольшому неофициальному дельцу, – пояснил он, взмахом руки приглашая ее подойти.
Сэм уселась, и все последовали ее примеру.
– Неофициальному? Какому же именно? – не выдержала она.
– Сэм, это Джозеф Висканти. Джозеф, это Саманта Джеллико. Джозеф – это…
– Директор Метрополитен-музея, – докончила за него Саманта. Класс. Просто супер. Если он хочет, чтобы она извинилась за произведенный в здании беспорядок, зря надеется. Официально ее там не было.
– Мы с Филом играем вместе в теннис, – начал Висканти мягким, тихим голосом типичного библиотекаря. – И я случайно узнал, что он выполняет какую-то работу для «Аддиско».
Беседа с молниеносной скоростью перетекала из тревожащей в скучную.
– Потрясающе, – кивнула она, изобразив улыбку. – Если верить новостям, вчера у вас был тяжелый день.
– Не то слово. Слава Богу, ничего не пропало, хотя некоторые картины, вырезанные из рам, придется реставрировать.
– Простите, но мне кажется, что у вас полно забот. Почему же вы здесь?
Висканти откашлялся. Носи он очки, наверняка сейчас снял бы их и стал протирать стекла.
– Видите ли, все это довольно неловко, но буду откровенен. Я много лет в бизнесе и кое-что слышал. И знаю о вашей репутации, мисс Джеллико.
Рик заерзал на стуле.
– Нам всем известно, что отец Сэм – взломщик. Но это еще не означает, что она имеет какое-то отношение к…
– О, нет-нет. Я здесь не потому. Мне сказали, что вы работаете в качестве консультанта по охранным системам и что вы с блеском находите утерянные шедевры. Я… хотел спросить, может… вы возьметесь вернуть Ренуара, украденного восемь месяцев назад из запасника. Мы сумели не допустить шумихи, но наш страховщик уверен, что это сделал кто-то из своих, и поэтому отказывается платить.
Саманту словно громом ударило. Возврат утраченных шедевров. Она слышала о людях, работавших в этой области в основном по поручению страховых компаний. Но таких было немного, и работали они недолго.
– Как вы уже сказали, – вставил Рик, и его жесткий голос вернул ее к действительности, – Саманта – консультант по охранным системам. Она никогда никого не грабила и не вламывалась в чужие дома. Ни при каких обстоятельствах…
– Какая информация по воровству у вас имеется? – перебила она голосом, дрожащим от нескрываемого предвкушения. Иисусе! Сейчас она чувствовала себя, как во время очередной операции: тот же трепет, тот же пьянящий прилив адреналина.
– У меня имеется досье толщиной в два дюйма, которое я могу переслать вам, если потребуете. Музей готов заплатить восемьдесят тысяч долларов за возвращение картины. – Висканти перевел взгляд на Рика. – Я ни на что не намекаю, мистер Аддисон. Просто хочу знать, заинтересована ли мисс Джеллико в помощи музею или нет.
– Заинтересована.
– Саманта…
– Буду благодарна, если перешлете мне это досье сегодня же, – продолжала она, вставая. Температура Рика поднялась на глазах, даже не глядя на него, можно было это понять. Поэтому необходимо выставить обоих парней, прежде чем он взорвется.
– Вы получите все сегодня же днем.
Мужчины и Рик встали, и она повела гостей к входной двери.
– Рада была познакомиться, мистер Висканти. Я дам вам знать, что решу.
– Спасибо.
Сэм закрыла за ними дверь и вернулась на диван. Что сейчас будет?!
– Сэм! – процедил Рик, прислонившись к косяку. Синие глаза казались почти черными.
– Что?
– Мне это не нравится.
Она медленно выдохнула.
– Что именно тебе не нравится?
– Твое согласие работать на Висканти.
Так она и знала. Ему не терпится связать ей руки! Первое по-настоящему крутое занятие, которое она нашла себе в мире честных людей, и он тут же заявил, что ему это не нравится.
Саманта вскочила и угрожающе шагнула к нему.
– Жаль, что не угодила тебе, но я…
– Откажи ему, – резко перебил он.
– Что? Да ты, никак, спятил? Я не…
– Сядь.
– Я не соби…
– Сядь!
Она скрестила руки на груди и злобно уставилась на него.
Он ответил таким же злобным взглядом, но выражение его лица в отличие от ее собственного было непроницаемым.
