Ничего не говоря, я вытерла лицо салфеткой, и пригладила волосы. Бывший босс наблюдал за каждым моим движением. Когда я, молча, направилась к выходу из туалета, он преградил мне дорогу. Я сделала шаг вправо, он повторил мое движение. Потом, то же самое произошло, когда я попыталась обойти его слева. Я скрестила руки на груди и прищурилась:
– Что тебе надо?
Он повторил мой жест – тоже скрестил руки на груди.
– А ты молодец, – он ухмыльнулся, – Я почти поверил.
– Во что? – я моргнула и нахмурилась.
– В ваш поцелуй.
Я пожала плечами:
– Каким боком это тебя касается?
Саша шагнул и встал ко мне вплотную. Потом опустил руки и провел одной из них по моей голой спине, задевая цепочки. Она мгновенно покрылась мурашками, и он довольно хмыкнул.
– Значит, я не ошибся, – он вздохнул и убрал волосы с моего лица, задержав ладонь на шее.
Рой мурашек со спины переметнулся на плечи и руки. Хорошо, что рукава у платья длинные, иначе он увидел бы, что волоски на моих руках встали дыбом.
– Знаешь, мне даже жаль его, – слегка наклонившись, сказал он.
Так, что это прозвучало где–то рядом с моим ухом, и его лицо я уже не видела.
– Знаешь, мне даже все равно, – передразнила его я.
Бывший босс отодвинулся и улыбнулся уголками губ. В его глазах плясали искорки, которых мне так не хватало.
– Да неужели? – он водрузил свою лапу мне на бедро и придвинул меня к себе.
От этого жеста я немного растерялась. От жеста, от уже знакомого ощущения прохлады под тонкой тканью, от запаха его тела. Потом, я собрала остатки воли в кулак и уперлась ладонями ему в грудь. Ощутив, как она напряжена, как дергаются мышцы, я, задержав дыхание, оттолкнула его и отодвинулась.
– Знаешь, что? – спросила я, набравшись смелости, – Ты считаешь, что я играла с тобой? А как ты относишься к тому, что не я скрывала от тебя жену и ребенка. Не я трахала свою помощницу, продолжая дурить тебе голову. Кстати, как часто ты это делал? Каждый день или через день? Скорее всего, каждый, потому что табаком от тебя несло за версту.
Он удивленно округлил глаза и шагнул назад, а я продолжила, ткнув пальцем ему в грудь:
– Ты думаешь, что я шлюха? Посмотри в зеркало, Саша. Может быть, подобное притягивается к подобному.
С этими словами, я толкнула его плечом и выскочила из туалета.
ГЛАВА 4
Пробираясь сквозь толпу, я расталкивала людей локтями, и ловила возмущенные возгласы. Выбравшись из душного клуба, я оказалась на улице и примерзла к месту. Ну и холод! Я мгновенно задрожала, мои мозги заледенели, и я тщетно пыталась найти такси, но мысли сбивались, и я снова и снова провожала отъезжающие машины взглядом.
Когда на мои плечи опустился пиджак со знакомым запахом, я даже не шелохнулась.
– Замерзнешь, – тихо сказал он, беря мою руку под локоть.
Я не сразу сообразила, что бывший босс, куда–то меня тащит. Когда я опомнилась, мы уже свернули за угол и направлялись к парковке.
– Я никуда с тобой не пойду, – сказала я, дрожа от холода, и дернула свою руку из его хватки.
Саша остановился и опустил голову. Потом вздохнул и снова настойчиво взял мою ладонь, переплетая свои длинные пальцы с моими.
– Алиса, дай мне час, – он дернул мою руку, и невольно я шагнула к нему, – Всего час.
– Мне это не нужно, – ответила я, снова дергая рукой, но он не отпускал, а только вцепился в нее сильнее.
– Это нужно мне, – ответил он сухо, уволакивая меня вглубь парковки.
Когда он подвел меня к белому Mercedes C–class последнего года выпуска, и открыл пассажирскую дверь, я выдала:
– У меня нет шансов отказаться?
– Никаких, – ответил он с широкой улыбкой и кивнул на машину, – Садись.
Я послушно села, вжимаясь в теплый пиджак всем телом. Похоже, мне придется выбраться на шопинг. Мой спортивная ветровка, которую я взяла с собой на случай плохой погоды – ничто. От такого холода спасет только фуфайка.
Когда бывший босс сел на водительское сиденье, я поджала губы. Он завел мотор, включил климат–контроль и в салон начал проникать теплый воздух.
– Ты совсем умом тронулась? Зачем ты полуголая разгуливаешь в середине октября в Швейцарии, – спросил он, выезжая на дорогу.
– Я не полуголая, а просто без пальто, – процедила я, стуча зубами.
– Нет, ты полуголая, поверь, – Саша нахмурился, – Если бы я был твоим мужем, ты ходила бы в более приличной одежде.
Он бросил короткий сердитый взгляд на меня, и я, не выдержав, рассмеялась:
– Если бы, да кабы. Ты не мой муж, так что выдохни, – посмотрев в окно, я спросила, – Куда ты меня везешь?
– В одно место.
– Ты хотел мне что–то рассказать, – сухо бросила я, переводя взгляд на него.
Он вздохнул, потом ухмыльнулся, и выдал мне:
– Я не думал, что все так выглядит.
Я уставилась на него с интересом:
– Что именно?
– Вся эта ситуация. Ты, я, Кристина. Я на самом деле не имел с ней никаких отношений.
– Ну, кроме периодического траха, да?
Саша шумно выдохнул, и свернул с дороги. Он съехал на узенькую тропинку, окруженную деревьями и кустарниками.
– О, ты везешь меня в лес. Зашибись, – вырвалось у меня, и он разразился хохотом.
– Нет, я везу тебя в ресторан. Здесь есть одно неплохое место с шикарным видом.
Бывший босс не обманул. Через пару минут машина притормозила у двухэтажного здания с просторной террасой. Когда я посмотрела вперед, у меня перехватило дыхание.
Женевское озеро – это самое необычное зрелище, что я видела в своей жизни. Вы можете себе представить бескрайнее море с абсолютно спокойной водой? Вот примерно так это выглядит. Конечно, можно было увидеть другой берег, дома на его стороне, но визуально все это было так далеко, что больше похоже на мираж.
Моя дверь открылась и мне протянули руку. Саша снова незаметно оказался рядом. Недолго думая, я выставила одну ногу на высоченной шпильке на тротуар. По ней тут же скользнул обжигающий взгляд, резко контрастирующий с холодом на улице. Вылезая из машины, я с трудом держала равновесие. Колени предательски задрожали, когда я оказалась лицом к лицу с бывшим боссом.
Знаете, что такое идеально? Это когда ваши глаза находятся на уровне глаз собеседника. Вот сейчас я стояла на каблуках и смотрела прямо ему в душу. В буквальном смысле. Ощущение у меня было странное, потому что в этом было что–то личное. Я попыталась отодвинуться, но уперлась спиной в машину. Саша даже не шелохнулся.
Простояв так – глаза в глаза – пару секунд, а может и минут, он как будто ожил, встрепенулся и сказал:
