– Ну, не знаю… По-моему, лучше не заводиться. Или наоборот: договорись встретиться, а там определишься. Вдруг при ближайшем рассмотрении она тебе и не понравится?
– Мне кажется, она уже мне понравилась. Конечно, ты прав: встреча есть встреча… Но чует мое сердце: она! Такая милая! У тебя здесь нет компьютера?
– Нет.
– Жаль! А то показал бы тебе.
Из переписки Семена и Веры:
Он: Вы мне очень понравились!
Она: Спасибо! Приятно! Правда, я отдаю себе отчет, что моя удачная фотография может быть лучше оригинала. Так бывает: в жизни человек проигрывает. Внешне, я имею в виду. Так что я не обольщаюсь. А вы давно на сайте?
Он: Давно. Почти три месяца.
Она: И как?
Он: Да никак!
Она: То есть?
Он: Я разочарован.
Она: Похоже, я тоже.
Он: А вы-то когда успели разочароваться? Вы же недавно зарегистрировались!
Она: Уже неделя прошла. И есть чем поделиться. Хотите расскажу?
Он: Хочу! Расскажите!
Она: Мужчин, по крайней мере тех, которые знакомятся со мной, я могу рассортировать по группам. Первая группа – это те, кто ищет секс. Что называется, просто секс. Без отношений, без продолжений и, как здесь модно говорить, без обязательств. Эту категорию я готова уважать за честность. Они не прикрываются высокими целями, не врут и не досаждают. Не хочешь – не надо! Повторяю, я уважаю их точку зрения, однако такие меня не интересуют. Совсем.
Он: Как ни странно, среди женщин я выявил точно такую же категорию.
Она: Вот бы им найти друг друга!
Он: Кто-то наверняка находит…
Она: Дальше рассказывать?
Он: Конечно!
Она: Вторая группа – молодые люди. То есть очень молодые. Моложе лет на пятнадцать-двадцать. И здесь я склонна видеть два мотива. Либо это потенциальные альфонсы, либо молодые мужчины, которых тянет к женщинам постарше. Ни те, ни другие мне тоже не подходят, хотя среди них попадаются очень симпатичные и явно неглупые. Поначалу я вступала в переписку с некоторыми из них, но быстро отказалась от этого.
Он: Очень интересно! Есть ли еще категории?
Она: Есть, конечно! Но в другой раз, ладно?
Женщины любили накрывать стол красиво. У них всегда имелись под рукой яркие салфетки, стильные стаканы и даже свечи. И хотя мужчины вроде бы не очень ценили подобные выкрутасы, а может, даже и не замечали их, Аня и Катя всегда старались сервировать с любовью даже самый простой завтрак на даче, не говоря уж об обеде с шашлыками.
На столе появился букет поздних астр. Яблоки блестели будто бы отполированными боками. Сливы, казалось, лопались от сока, а порезанный тонкими кружочками лимон так и притягивал взор. Катя даже накрыла блюдце с лимонами салфеткой. Временно. Якобы чтобы нарезанные дольки не заветрились, а на самом деле подальше от соблазна. Потому что сама она уже схватила одну и знала за собой: обязательно потянется еще, если не спрятать от самой себя этот цитрус.
– Ань, какие тарелки ставим?
– Хочешь, прозрачные… Или нет! Давай новый сервис откроем. Нам на серебряную свадьбу подарили. Вон там, в коробке, в большой комнате. Уже три месяца прошло, а все руки не доходят разобрать.
– Ой! Какая красота! – Катя достала тарелку и с восторгом рассматривала ее. Ей и вправду нравилось. Расцветка, качество, необычная форма: то ли овал, то ли квадрат с округлыми краями. – Слушай, Ань! Давай оставим. Жалко…
– Ты что? Почему жалко? Абсолютно не жалко! Доставай-доставай! Сейчас сполоснем и на стол.
– Очень красивая посуда! – искренне продолжала восхищаться Катя. – А кто подарил?
– Это с работы Виктора.
– Какие молодцы! – И без перехода: – А у нас в следующем году серебряная свадьба. Даже не знаю, отмечать или нет.
– Это почему? – изумилась Аня.
– Да… – Катя безнадежно махнула рукой, – никакого настроения!
– Подожди-подожди! Это что: сиюминутная грусть или глубинное нежелание? – Аня перестала протирать посуду и серьезно взглянула на подругу.
Глаза у Кати погрустнели, губы сложились в тонкую, напряженную полоску:
– Показуха все это!
– Ну почему показуха? Вот мы с Витей, когда отмечали…
– Ань, – перебила Катя, – ты извини меня, конечно… Я ничего подобного тебе раньше не говорила…
– Ты о чем?
– Вы с Витей… на вашей серебряной свадьбе… были в таком напряжении…
– Ну мы же переживали. Столько народу. Как все сложится, как пройдет. Знаешь, сколько волнений?!
– Ладно! Давай тогда оставим этот разговор. Я говорю, как вы смотрелись со стороны, а ты мне про народ…
– Ну и как мы смотрелись? – напряглась Аня.
– Как чужие! – Катя немного замялась, подыскивая слова. – И даже не как чужие, а как абсолютно равнодушные люди, не заинтересованные друг в друге, не привлекательные друг для друга… Анечка, ты меня извини, но это было страшно. Страшно, потому что я подумала о себе. Если я буду выглядеть так же, то лучше вообще ничего не надо.
– Подожди! Что значит – «страшно»? Ты же сама восхищалась моим платьем и говорила, что прическа мне к лицу…
– Да при чем здесь прическа? Внешний вид – это одно! А внутреннее состояние – совсем другое.
– И что? Что было не так?!
– Взгляд, улыбка, внутреннее напряжение. Все не так. Знаешь, когда люди счастливы, это видно… Это не сыграть, не придумать. Ты можешь улыбаться, но если в душе дискомфорт, то улыбка не спасает. Скорее, наоборот, усугубляет.
Аня буквально застыла в изумлении:
– Кать, ты меня удивляешь! Мы так были довольны торжеством! Столько гостей пришло, столько слов хороших наговорили. Подарки, тосты, цветы! Мы с Витей устали, конечно, но нам понравилось…
– Ань, ты не обижайся! Я, честно говоря, не собиралась говорить тебе ничего подобного, просто разговор зашел… Я больше о себе задумываюсь. Потому что глядя на вас, понимаю: показуха! Неискренне все, нечестно!
– Ну почему нечестно-то?! – не сдержалась Аня, выкрикнув очередную фразу громче, чем следовало. Мужчины удивленно оглянулись на нее, и она повторила тише, но с прежним глубоким надрывом: – Почему нечестно?
– Да потому что неправда! И ты сама знаешь, что неправда! Что нет любви между вами, что отношения дали трещину, что все чаще и чаще сквозит раздражение и даже грубость. Что при всем взаимном уважении видно: супруги устали друг от друга, а может, даже и надоели…
Аня потрясенно молчала. Она-то, конечно, знала, что все у них именно так, как говорит подруга, но предположить, что об истинном положении вещей догадывается еще кто-то, никак не могла…
Замолчала и Катя. Она вовсе не собиралась говорить подруге что-то неприятное, тем более, что после праздника прошло уже много времени. Как правило, ситуация обсуждается либо сразу после события, либо не обсуждается вообще.
