— Это как же?
— Я знаю ее много лет, но встречался с ней всего пару раз.
— Гм… А мой дед ее знал?
И снова уголок его рта приподнялся.
— Ага. Знал.
Одри снова занервничала, хотя Джолли продолжал улыбаться ей. Внезапно ее осенило. Может, Джолли говорит о ней? Эта мысль заставила ее оцепенеть.
— Одри, неужели вы еще не догадались? Она — это вы.
— Я? — Ее сердце дало сбой.
— Верно.
— Не смешите меня. Как я могла удержать вас от поисков приключений?
— Очень просто. Сначала мне нужно договориться с вами о взаимодействии, а я догадываюсь, что добиться этого будет нелегко.
Одри выпрямилась и призвала на помощь всю свою волю.
— Попробую догадаться. Вы намекаете на то, что вашим следующим приключением станут поиски клада Старого Арчера.
Джолли ответил на вопрос без промедления.
— Именно.
Одри фыркнула.
— Удивляться не приходится. И все же я удивляюсь, — сказала она, поднося чашку к губам и моля Бога, чтобы Добсон не заметил, как у нее дрожат руки. Если он это заметит, то ни за что не поверит в ее напускную храбрость. — Мне следовало знать, что вы не выдержите такого искушения.
Он оставался серьезным.
— Ну что, объединим наши усилия?
Одри поставила чашку на стол, так и не успев поднести ее к губам.
— Это что, завуалированное предложение вступить с вами в брак, мистер Добсон?
Джолли сдвинул шляпу на затылок, откинулся на спинку стула и усмехнулся.
— Ага. Так и есть.
— Тогда позвольте мне быть откровенной. Нет, нет и еще раз нет.
— Не забудьте, что половина клада будет принадлежать вам.
— Какой бы ни была эта половина, ее недостаточно, чтобы заставить меня выйти за вас… или за кого-нибудь другого. — Одри наклонилась вперед. — Когда — вернее, если — я выйду замуж, то сделаю это только по любви.
— Но этот брак будет лишь временным. И продлится столько, сколько нам потребуется, чтобы получить карту и найти клад.
Ну да, конечно, сказала себе Одри. Ничего другого от него ждать не приходится. В конце концов, он и сам временный. Сегодня здесь, завтра там. Нужно быть последней дурой, чтобы не понимать этого.
— И все-таки нет.
Джолли покачал головой и посмотрел на разделявшую их узкую полоску стола.
— Я знал, что это будет нелегко. — Он поднял глаза, в них горела решимость. — Есть идея. Это будет брак ради денег. — Саркастически усмехнувшись, он прижал руку к груди и спросил: — Слушайте, если мне все равно, то какая вам разница? В следующий раз выйдете замуж по любви, если думаете, что это сделает вас счастливой. А сейчас это просто деловое предложение.
В душе Одри разгорался гнев.
— И как у вас хватает духу просить меня выйти за вас замуж только для того, чтобы вы могли пуститься на поиски какого-то дурацкого зарытого клада? О Господи, неужели вы никогда не повзрослеете? На свете существуют гораздо более важные вещи, чем поиски приключений. Вы ведете себя, как избалованный мальчишка!
Джолли не сводил с нее глаз.
— Повзрослеть? То есть заняться тем, что вы пытались сделать в семнадцать лет?
Упоминание о том периоде жизни Одри, когда она была последней идиоткой и считала, что красивый молодой человек, приехавший вместе с дедом, испытывает к ней нежные чувства, едва не лишило Одри равновесия. И все же она сумела сдержаться.
— Как вы можете напоминать мне о величайшей глупости в моей жизни? Что ж, если вы так низко пали, я буду говорить прямо. Позже в моей жизни было множество мужчин, с удовольствием принимавших предложение, которое вы так любезно отвергли!
Джолли сидел и слушал, стараясь держать себя в руках. Он знал, что в его тогдашнем обращении с Одри не было ничего любезного. Но ничуть не жалел об этом. Тогда она была девочкой-подростком, но ее нежные невинные глаза говорили, что она хочет стать женщиной… его женщиной. Наверное, именно поэтому его так потянуло к ней. В тот момент, когда она набралась храбрости подойти к нему, он отчаянно желал сделать ее своей. Однако это явилось бы ошибкой. Потому что потом он все равно расстался бы с ней. Вынужден был бы. Это было бы нечестно и несправедливо. Как тогда, так и сейчас. Потому что за девять лет его образ жизни ничуть не изменился. Он по-прежнему любит приключения, свободу и хочет быть самому себе хозяином.
И так будет всегда.
И все же мысль о том, что другой мужчина — мужчины! — целовал ее нежные губы, заставила его вспыхнуть. Вынести это было выше его сил. Он протянул руку и грубо схватил Одри за плечо.
— Интересно, как вы это делали, черт побери? Шлялись повсюду и как дурочка предлагали себя всем и каждому только для того, чтобы пролить бальзам на свои оскорбленные чувства?
— Да, — решительно ответила Одри и вздернула подбородок. — И теперь, если бы у меня вдруг возникло такое желание, я сама могла бы кое-чему научить вас.
Джолли знал, что Одри лжет. Недаром она отвела глаза. Черт побери, она вынуждена лгать! Он просто не может представить ее в такой роли. Он обозвал ее дурочкой сгоряча. И был уверен, что она тоже разозлилась. Взяв себя в руки, Добсон решил подыграть ей.
— Что ж, пожалуй, когда-нибудь я дам вам такую возможность. На мой вкус, это заманчивее любого приключения.
Ответить Одри не успела. Официантка принесла их заказ и поставила на стол тяжелые ресторанные тарелки.
— Что-нибудь еще? — спросила она.
— Нет, — ответил Джолли, сердясь на себя за то, что его задело упоминание о количестве мужчин, которые якобы были у Одри. Могла бы просто послать его к черту. Это было бы намного легче.
Официантка отошла к другому столику.
Джолли понял, что должен отвлечься, и сосредоточился на большом сочном чизбургере. Откусив кусочек, он услышал собственный голос:
— Этелдред, не стоит так говорить о себе. Кое-кто может принять это за чистую монету.
— А вы нет?
— Я слишком хорошо вас знаю.
— Ничего вы не знаете! Как и мой покойный дед. Который вообще не хотел иметь со мной ничего общего.
— Ну, это не совсем так. Грэм заботился о вас. Правда, на свой лад. Вы просто не имели возможности в этом убедиться.
— Я бы охотно дала ему такую возможность, но он не желал этого.
— Может быть, Грэм считал, что будет лучше, если он не станет вам слишком надоедать.
— Да уж, лучше некуда.
Одри трясло так, что ей казалось, будто она вот-вот рассыплется на куски. На миллион кусков, которые ни за что не сложатся снова. Она схватила сумку, перекинула ее длинный ремень через плечо с намерением немедленно уйти и быстро сказала:
— Извините, у меня дела. Не сомневаюсь, у вас они есть тоже. Счастливо оставаться, Джолли. — Она встала.
