Он должен что-то сделать. Очень быстро. Его жизнь распалась надвое. В этом он обвинял Малколма. И Франческу Корральдо, оставившую его с отцом. Он ненавидел обоих. Пришло время что-то предпринять.
В ту ночь Малколм, любитель звездного неба, наблюдал за Венерой. Крыша дома была гладкая, ночной морозец сделал ее немного скользкой, но, огражденная по периметру, она была безопасной. Приникнув к телескопу, Малколм улавливал игру света на поверхности планеты. Он поднял голову, чтобы отрегулировать прибор. Внизу вскрикнула сова, вероятно, схватив ничего не подозревающую добычу в маленьком церковном дворике за деревьями.
За спиной Малколма в бледном свете Луны мелькнула тень.
А через несколько секунд Малколм уже кричал, падая с крыши, размахивая в воздухе руками и ногами, словно ветряная мельница.
Малколм понял – смерть настигла его. Он кричал от ужаса и недоумения: почему именно он столкнул его? Малколм разглядел лицо убийцы…
Он перестал кричать, ударившись о дорогую мозаику двора. Кровь, покидающая тело, стекала в щели между плитками, орошая плодородную оксфордширскую землю. Землю, которая пять столетий подряд принадлежала графам Равенскрофтам.
Франческа завтракала, когда непричесанная и без косметики на лице дочь, зевая, вошла на кухню. Мать посмотрела на нее. В мешковатом аквамариновом свитере, который связала сама, и в желто-коричневых брюках она походила на красивого пушистого котенка. Флейм плюхнулась на ближайший стул и взяла чашку чая из рук матери.
– Мама, я должна тебе признаться кое в чем, – заявила она.
– В чем? – Франческа встревоженно посмотрела на дочь.
– Да не волнуйся, ничего особенного. Это просто… – Флейм умолкла и решила начать издалека. – Ты знаешь, как популярны побрякушки, которые я делаю подругам? Ну вот, недавно я начала увлекаться ими больше, чем рисованием с натуры, и стала собирать портфель с рисунками ювелирных украшений, которые более… ну, как бы сказать, более интересны с точки зрения коммерции. И Гиббси, спасибо ей за это, отправила их, не предупредив меня… в «Ридекс».
Франческа взволнованно заморгала.
– О, понимаю… – Машинально она стала крошить круассан, а потом тихо, с любопытством спросила: – И что они сказали?
– Вот в этом-то все и дело. Сегодня утром позвонила Гиббси: они назначили мне встречу… но как к этому отнесется дядя Энрико? – спросила Флейм. – Я знаю, Корральдо не нужны мои работы. Можешь себе представить, что сказал бы дедушка… – И Флейм тотчас умолкла, осознав, что теперь этого никогда уже не узнать.
Франческа быстро перевела взгляд в свою тарелку, надеясь, что дочь не заметила ее замешательства. Флейм права. Корральдо не отнеслись бы всерьез к ее работам, а девочка никогда не стала бы прорываться с ними в «Альциону». По крайней мере пока. Но Франческа хорошо понимала: ее дочь намерена доказать себе самой, на что способна, в чужой компании. Но «Ридекс»?..
– Итак, ты хочешь сделать карьеру художника-ювелира, но только не в «Альционе» и не в компании Корральдо? спросила Франческа.
Флейм беспомощно пожала плечами.
– Не знаю, мама, но понимаешь, я оживаю, когда работаю над этими эскизами. А если у меня действительно получается… тогда да. Я хочу делать украшения.
Франческа кивнула, она давно уверилась, что дочь сама способна разобраться с собственной жизнью и довольно успешно. Еще в детстве девочка была очень ответственной. Любимого котенка кормила сама и никогда не забывала сделать это, потом, уже в школе, если понимала, что опаздывает домой, всегда звонила и предупреждала. Флейм, очень упорная и трудолюбивая, училась лучше всех в классе. Ее не надо было ни поощрять, ни заставлять и уж тем более наказывать. Мать радовало еще одно ее качество: Флейм никогда не требовала от других такого же поведения и отношения к жизни.
– О, все это так ужасно! – вдруг взорвалась Флейм. – Я думала, моя жизнь давно уже распланирована. Колледж, карьера художницы, замужество. Все было так ясно!.. – Но пляшущие огоньки в глазах выдавали, что она смеется над собой.
– Жизнь невозможно спланировать, – тихим печальным голосом возразила мать, и Флейм тотчас отбросила свои проблемы.
– Ты подумала о своей, да? – спросила она.
Франческа, вздохнув, кивнула.
– Да, – пробормотала она, а в памяти вспыхнуло лицо Малколма в их первую встречу. Какой красивый! И, думала она, какой добрый!.. Жестокая ошибка! Он женился на ней только потому, что она была из семьи Корральдо и подходила на роль матери наследника «Альционы». Он никогда ее не любил.
Флейм нежно погладила руку матери.
– Скажи, что ты чувствуешь… Я имею в виду смерть моего отца.
Франческа с болью вздохнула, но ответила честно:
– Облегчение. Я всегда… Я никогда не чувствовала себя в безопасности. Казалось, В любой момент он может отобрать тебя и моя жизнь рассыплется в прах.
– Ты самая сильная личность, которую я знаю! Посмотри, ты вернулась к учебе, получила степень. Ты переводишь, редактируешь, работаешь с профессором. Извини, я не хотела бередить твою боль. Значит, ты ничего не чувствуешь, кроме облегчения?
– Нет, еще мне его жаль. Он никогда не знал тебя, Флейм. Но зато теперь я наконец увижу Джастина. У меня появился шанс увидеть собственного сына, – почти прорыдала она.
– А Джастин еще не написал тебе? – поспешно спросила Флейм.
Франческа покачала головой.
– Нет, пока нет. Он, конечно, занят, ведь там идет расследование.
– Но это несчастный случай. Разве нет? Он упал, когда наблюдал за звездами?
– Да. Бедный Джастин, как ему сейчас тяжело. Может, мне поехать к нему? О Флейм, я так давно этого хочу. Просто сесть в самолет и полететь. Как только я увижу его, снова все будет хорошо!..
Прошло два дня. Утром Франческа, по обыкновению, вынула почту и вошла в комнату, где Флейм ожидала такси в аэропорт. Она заметно нервничала перед встречей с представителем «Ридекса», но всячески пыталась скрыть это.
– Расслабься, – подбадривающе улыбнулась Франческа. – Все будет прекрасно.
– Тебе легко говорить, – улыбнулась Флейм. – Ты знаешь, какая я на самом деле трусиха.
Франческа засмеялась.
– Ну, девочка, вот уж и нет. Я уверена в тебе.
– Что слышно от бабушки? – спросила Флейм, пытаясь отвлечься от мыслей о предстоящей беседе… А если в «Ридексе» понравились ее работы? Но она никогда не сможет сотрудничать с ними. По крайней мере, до тех пор пока владеет половиной акций «Альционы», этим реально существующим замком ее детства. Она читала о ней, видела фотографию в английском журнале, но «Альциона» всегда была для нее вне досягаемости. Туманное наследство, к которому она не могла прикоснуться или даже увидеть воочию. Теперь это вдруг ее…
