Эльжбета добавила немного вечернего макияжа на лицо, сделав еще более выразительными свои миндалевидные «египетские» глаза и усилив чувственность четко очерченных губ.
Потом посмотрела на изящные швейцарские часики марки «Радо». Боже, уже пора ехать.
Неудобно опаздывать на первое свидание, машинально подумала она. Но тут же спохватилась. Какое еще свидание? Это деловая встреча, хотя, конечно, с весьма интересным мужчиной. Но само слово ей понравилось. С таким импозантным напарником было бы действительно неплохо встретиться не для решения деловых вопросов… Надо бы позвонить подругам. Рассказать о том, что американец оказался совсем не похожим на тот образ, который они рисовали, фантазируя за чашкой кофе и пирожными накануне его приезда…
Дэниэл тоже не терял времени даром. Он быстро распаковал свои вещи, принял душ, затем переоделся в элегантный синий костюм.
Плащ решил не брать. Он посмотрел на свой «Ролекс» в титановом корпусе, приобретенный год назад в Цюрихе. До назначенной встречи остается еще целый час. Стоит, пожалуй, прогуляться по окрестностям, чтобы скоротать время и размять ноги. Может, захватить с собой фотоаппарат? Но потом решил, что не стоит. Он все же не турист-однодневка, чтобы сразу хвататься за аппаратуру и снимать все подряд. Вначале надо осмотреться, составить общие впечатления.
Отель действительно оказался всего в двух шагах от площади Героев. Судя по путеводителю, самая импозантная площадь столицы. Недалеко от входа в Городской парк Дэн увидел «Памятник тысячелетия». Вверху, на колонне, архангел Гавриил держит святую корону и двойной апостольский крест. Угловые пиллеры украшены скульптурами воинственных всадников с суровыми лицами. Слева и справа колонну полукругом охватывает колоннада, а между колоннами — скульптуры каких-то исторических, незнакомых ему персонажей. Очень зрелищно для съемки, можно было бы поработать аппаратом, если бы он его прихватил…
Дэн прошел в парк, побродил немного по посыпанным песком дорожкам, вдыхая влажный, пахнущий озоном после недавнего дождя воздух. Добрался до зоопарка, привлеченный оригинальностью его построек в стиле исламских минаретов, но внутрь, естественно, не стал заходить. Затем решил вернуться к назначенному месту встречи.
Эльжбета опоздала всего на пятнадцать минут, что, в общем-то, нормально для женщины, тем более для женщины за рулем, зависимой от транспортного потока. Правда, здесь явно было проще перемещаться в пространстве, чем в родном городе. Не такой бешеный ритм жизни, меньше сумасшедших камикадзе за рулем. Местные водители были гораздо дружелюбнее и строже соблюдали правила, чем в Нью-Йорке.
Эльжбета, как он сразу заметил, сменила наряд, надев для вечера нечто особенное. Длинные, иссиня-черные волосы, смуглая, шелковистая кожа, тонкие черты лица и слегка удлиненные карие глаза делали ее похожей на дочь султана из сказки «Тысяча и одна ночь».
Вначале они выехали к Дунаю, перебрались по мосту королевы Эржибеты на другую сторону, потом проехались по набережной, до моста Маргит и вернулись в Пешт. Эльжбета по ходу давала беглые комментарии. Впереди, через мост, гора Геллерт. На обрывистом склоне памятник епископу, одному из первых крестителей угров, давшему название этой горе. Мадьяры-язычники скатили его сверху в бочке, обитой гвоздями, прямиком в Дунай. Видимо, был чересчур настырен в своих проповедях. А может, это просто судьба всех первопроходцев и белых ворон, попавших в черную стаю? Потом, после моста, слева промелькнули Королевский дворец и Рыбадкий бастион. Справа, отражаясь в водной глади, раскинулось великолепное здание Парламента с множеством башенок и скульптурных украшений в готическом стиле.
Для первого дня зрелищ было достаточно.
Пора было подумать и о хлебе насущном. Дэниэл вспомнил, что после того, как управился с довольно скромным обеденным набором на борту самолета, после приземления не выпил даже чашки кофе. Пора было вкусить от местных земных щедрот, не ограничиваясь ломтем хлеба.
Совсем неплохо было бы его дополнить объемистым куском запеченного мяса и парой стаканчиков густого мадьярского вина. Дэн даже сглотнул слюну, мгновенно заполнившую рот при одной мысли о предстоящем пиршестве. Но не стал молить своего добровольного гида о пощаде и о смене маршрута, решив стойко выдержать до конца намеченную на сегодня культурную программу.
Впрочем, спутница оказалась догадливой.
Уже через час Дэниэл с Эльжбетой сидели в уютном ресторанчике «Матьяш Пинце», за накрытом белой скатертью столом. В углу зала, оформленного под старинные каменные палаты, разместился небольшой музыкальный ансамбль. Шестеро колоритных цыган с длинными волосами, в узких, черных, расшитых поверху рейтузах, белых рубашках и красных безрукавках без устали наигрывали чардаш и прочие экзотические мотивы.
По просьбе гостя Эльжбета заказала только национальные блюда и вина. Густой и довольно острый суп, в котором было намешано много овощей, в том числе даже соленые огурцы. Затем «пастуший» гуляш с перцем, огненный, как поцелуй мадьярской красавицы. На десерт целый набор различных кондитерских изделий.
И, естественно, увенчал все это великолепие букет отличных вин. К сожалению, дегустировать напитки Дэну пришлось в одиночку. Как известно из полицейских наставлений, дорожная дисциплина водителя — залог безопасности пассажира.
Так что Дэн не стал настаивать даже на символическом участии Эльжбеты в принятии горячительных напитков. Каждый должен стойко нести свой крест. Для начала, в качестве аперитива, он попробовал по рюмке абрикосовой и сливовой палинки. Потом, под гуляш, два бокала красного вина «франконе». А на десерт еще один бокал сладкого, ароматного «токайского асу», особый вкус которому придают вяленые на солнце виноградинки. Чем больше корзин этого вяленого винограда — «путтонь» — засыплют в бочку с вином, тем оно дороже и слаще.
За столом шла легкая беседа, обо всем понемногу, как это обычно бывает при первом знакомстве, когда люди только начинают присматриваться друг к другу. Дэн в присущей американцам раскованной манере рассказал немного о себе. Родился и вырос в Бостоне. Был младшим ребенком в семье. Есть еще сестра, Роберта, старше его на пять лет. Родители были достаточно состоятельными людьми, но, к сожалению, умерли, когда ему было всего одиннадцать лет. Пришлось переехать вместе с сестрой из Бостона в Нью-Йорк, к тетушке, сестре матери, ставшей их официальной опекуншей, даме набожной и считавшей, что детей надо держать в строгости и не распускать. Радостей в жизни после этого резко поубавилось. Сестра вскоре уехала, воспользовавшись первой же возможностью сбежать от опекунши. Поступила в университет, причем на западном побережье в Калифорнии, как можно дальше от Нью-Йорка. Там же и вышла замуж. Сейчас живет в Лос-Анджелесе, где ее мужу, адвокату, предложили весьма перспективное место в одной юридической компании, связанной с кинобизнесом. Теперь их семья живет на Мельроуз-авеню, на холме, в одном из престижных районов города, где растут эвкалипты и пальмы, с прекрасным видом на лазурные воды Тихого океана. У него есть две очаровательные племянницы.
