Шелковая блуза на спине прилипла к лопаткам от испарины. Хорошо, цвет черный, не видно ее предательской слабости.
И все же, несмотря на все эти аргументы, Дамир сел здесь, рядом с Тоней.
Пархомов кивнул, скупо улыбнувшись, явно заметив ее удивление, и теперь, довольный произведенным эффектом, здороваясь. Привычно, пусть и не совсем легко взяв себя в руки, Тоня точно так же склонила голову, приветствуя его поверхностной улыбкой.
Иначе нельзя. Ей оказали честь, выделив и запомнив, она понимала, и было как-то даже лестно.
Будь здесь Акимов, Денис, да та же Эля, возможно, намекнули бы, что это стоит использовать. Босс, вот поспорить могла, тут же решил бы, что стоит ей доверить Пархомова в их компанию «завлечь», пусть за Дамиром никогда и не тянулась слава бабника или намеков на то, что мужчина неразборчиво падок на женщин.
Скорее можно было сказать, что Пархомов предпочитает личное и деловое никогда не смешивать. Да и, в принципе, равнодушен к близким отношениям. Жены или близкой женщины у него даже «для статуса» не было. Или очень пряталось. Впрочем, не у него одного в этом кругу, так что, мало ли, по каким причинам? Кто-то поговаривал, что корни уходят в темное прошлое, о котором вслух не упоминали (как казалось Тоне, просто потому, что никто ничего не знал толком, а не потому, что в прошлом том действительно нечто ужасное имелось); кто-то — что Дамир просто по жизни одиночка, и в бизнесе, и в личном плане.
Нет, Тоня не узнавала специально такие подробности. Просто, как и вокруг любого значимого человека, слухи и сплетни, связанные с Дамиром, сами собой вились. А уж после того, как пересеклись в том ресторане… не могла не прислушиваться.
Самое забавное, что он тогда ее так поразил своей властной аурой, железным характером и тем магнитно-повелительным взглядом, что она больше ничего и не могла вспомнить, хоть постоянно на протяжении недели думала о Дамире Пархомове. Однако спроси ее, в чем он тогда одет был, — не смогла бы ничего описать. В чем-то темном…
Даже не знала, при галстуке ли? Наверное, ведь середина рабочего дня… Какая стрижка, ни одной догадки. И черты лица вживую не могла воскресить в памяти, картинки с сайтов и из журналов мелькали перед глазами. Попроси ее описать мужчину, и все что она смогла бы сказать, характеризуя: «Сбивающий с ног властностью».
Потому ли сейчас, уже окончательно поставив крест на выступающем с совершенно пустой речью, косила глаза на соседа? Чтобы в этот раз запомнить одежду? Ну-ну… а на кой черт ей запоминать, как он одевается и как подстрижен? Чтоб личное досье в голове пополнить? Молодец, Тоня, пять баллов за находчивость в самообмане!
Но не могла же она… м-м-м, сложно слово подобрать: заинтересоваться, увлечься им, как мужчиной, а не потенциальным клиентом?
Честно сказать, от одних допущений и предположений мороз по влажной коже шел. Не то, что стоило делать умной женщине, без вариантов! А Тоня себя же умной всегда считала… И все же нечто предательски вздрогнуло внутри, зазвенев, как струна на виолончели. Низко, тревожно, будоража, будто каждый нерв в ее теле принуждая вибрировать в ритме, которым именно этот мужчина управлял. Разве так бывает?
И все равно — нет! Совсем-совсем не то, что стоит себе позволять…
Ручка, маркированная эмблемой форума, выпала из пальцев, почему-то задрожавших, утративших твердость, чего с Тоней никогда не случалось с выпускного в школе, наверное. И, точно в каком-то дешевом сериале, упала прямо под ноги Пархомову! Выглядело так, словно бы она его внимание привлечь пытается, чего и в помине не было!
— Ну что за «детский сад»! — раздраженно пробормотала сквозь зубы Тоня.
Ответом ей послужил тихий мужской смех. Гадство!!!
Поняв, что ее услышали, с Тоней случилось что-то странное. То, чего не случалось еще больше лет, чем дрожи в руках, кажется. Она покраснела. По-настоящему залилась румянцем… Хотя жестоко отучивала себя от этой дурацкой стеснительности, рано поняв, что с подобным багажом в жизни никуда не пробиться выше менеджера среднего звена. Напор и легкий привкус самоуверенного нахальства прокладывают дорогу туда, куда и постель не пропустит. А вот что Тоня никогда не пробовала и не планировала делать, так это трахаться с клиентами или начальством ради продвижения.
Еще раз чертыхнувшись, теперь в уме, она потянулось за ручкой. Но Пархомов опередил ее, оказавшись первым. Поднял канцелярскую принадлежность, впрочем, не торопясь возвращать ту Тоне.
— Как насчет кофе и легкого завтрака, Антонина? — поглядывая на нее с каким-то странным и не очень читаемым выражением в своих гипнотизирующих глазах, вдруг проговорил Дамир. — До четвертого выступления все равно ничего интересного не планируется. А зона фуршета здесь весьма неплоха.
Глава 3
— А вы точно уверены, что знаете, какие выступления мне интересны, Дамир? — чуть весело, чуть иронично отозвалась, будто забавлялась и совсем-совсем не нервничала, лихорадочно пытаясь понять, что стоит за этим приглашением.
— Вы однозначно не похожи на человека, увлеченного политикой, Тоня… Надеюсь, позволите себя так называть? — с паузой и чуть припрятанной саркастичной усмешкой в уголках рта, словно и тоном давал понять, что запретить она этого ему не сможет.
Точно был уверен, что никто не откажется от такого. Да и Тоня поводов вроде как не имела. Кто, вообще, рискнет отказать Пархомову Дамиру в такой «мелочи»?
— Вы правы, политиков я не особо люблю, — опять ограничилась улыбкой, которая давала это все понять. Собеседник явно доволен остался. — Они часто нам работать мешают. Только какая-то стабильность, только какие-то правила наработаем — все рушат. И опять по-новой изучай их условия, — не углубляясь в детали, в стиле «small talk» отозвалась Тоня.
— Значит, хороший кофе и завтрак будут нам обоим куда интересней, потому как меня эти типы тоже порядком раздражают чаще. Хотя и выгоду из них порою можно извлечь, — будто тоже мимоходом заметил Дамир, поднимаясь.
Докладчик как раз закончил свою речь и под жидкие аплодисменты покидал трибуну. И для них удобное время вежливо удалиться. Еще несколько человек поднялись, видимо, так же собираясь покинуть зал.
— А из общения со мной вы как выгоду собираетесь извлечь? — напрямую уточнила Тоня, поднимаясь самостоятельно, хоть Пархомов и протянул вежливо руку, предлагая помощь. — Интересуетесь возможностью сотрудничества с нашей компанией и почву пытаетесь прощупать, в обход моего босса, чтобы подготовиться заранее? — единственное, чем проще всего могла объяснить для себя его такой настойчивый интерес.
Но не отказалась, пошла к проходу, куда он ей путь указал, пропуская вперед.
— Вы слишком подозрительны, Тоня, — демонстрируя легкость и открытость, весело рассмеялся Дамир. — Мой интерес исключительно личного толка.
Проблема Тони, что ей все равно нечто в его магнитных глазах виделось, что напрягало? Интуиция или банальный мандраж? Как ни крути, а с таким, как Пархомов, по своим правилам не поиграешь, если он и правда на какую-то «личную… симпатию» намекает. Да и весь ее опыт указывал, что все «личные интересы» подобных людей исключительно их личной выгодой и ограничиваются, по любому вопросу. А оно ей нужно?
Ответа Тоня пока не знала. А то, что тело вибрировало и все больше ту самую туго натянутую струну напоминало, не довод. Не на тех ставках может пойти игра, чтобы на какие-то свои, вдруг вспомнившие про существование, гормоны внимание обращать. И жар на щеках, скорее, довод в минус, чем в плюс такого общения… Не любила терять контроль над ситуацией.
Только как это Дамиру вежливо донести, чтобы не обидеть?
Он привел ее в ту зону фуршетного зала, которая была предназначена именно для «особых» персон. От остальных она была отделена плотной шторой и вежливым, но стойким швейцаром, видно, чтоб аккуратно отправлять восвояси тех, кому не положено здесь быть. По поводу Дамира никаких вопросов не возникло, очевидно, и ее никто не подумал остановить в его сопровождении, так что они беспрепятственно вошли.
