Когда она села в машину, то подумала о той части тела, которая чувствовала покалывание при касании сиденья машины. Из-за этого ощущения ей всегда нравилась конная езда, и она даже не подозревала, что это имело сенсуальный подтекст. Она точно больше не сможет тем же взглядом посмотреть на любительниц езды на лошадях. При мысли о миссис Томас, ее инструкторши по лошадиной езде, она снова покраснела, так как не могла представить, что женщины могут чувствовать сексуально возбуждение от движений лошади, но… возможно, она была неправа.
Майк вскоре должен был вернуться из Лос-Анджелеса. Они звонили друг другу, переписывались, и между ними образовалось спокойствие, которого она не чувствовала, когда он уезжал. Она даже постыдилась, что так разочаровалась в нем перед его поездкой. Возможно, он остался в расстроенных чувствах, подумала она, и поэтому была рада, что они могли друг другу написать и уладить все проблемы. Благодаря расстоянию между ними это стало возможным, и она лишь надеялась, что этого будет достаточно. Она только надеялась, что этого было достаточно.
Глава 6
Воспоминания детства
Кто-то делал маме больно. Она слышала ее подавленные крики. Эми стояла у двери и смотрела, хотя как только мать увидела ее, то перестала кричать. Это не были стоны от удовольствия. Не так, когда люди смеются или кричат от восторга. Скорее, отец делал ей больно. Много раз эта сцена снилась Эми, и каждый раз та просыпалась, все еще думая об этом.
Это правда, были ее родители? Вспоминала ли она действительно что-то мрачное из своего детства? Она не была в этом уверена, хотя каждый раз после этого сна просыпалась в поту, чувствуя себя из-за этого неприятно. Наверное, поэтому Эми хотела, чтобы все получилось с Майком. Может, она ожидала слишком многого. Девушка сомневалась. Знала она лишь то, что сны снова повторятся, как какое-то предупреждение. Ее мама, нисколько не смутившись тогда, подошла к двери и проводила Эми обратно в ее комнату. Как можно сразу переключиться с такого на нормальное состояние? Она даже улыбнулась дочери, словно уверяя ее, что все в порядке, но Эми так не думала.
Девушка перевернулась на другую сторону, в попытке избавиться от сна. Иногда на другом боку можно было начать думать о чем-то совершенно другом. Изредка это работало. Сегодня — не вышло. Эми могла слышать, как бьется ее сердце. Она видела себя, маленькую девочку, стоящую в дверях спальни ее матери посреди ночи, пугаясь звуков, исходящих от кровати. Девушка вспоминала, как мать вела ее по темному коридору в детскую.
— Ложись спать, солнышко, — сказала ей мать, несмотря на то, что ребенку с таким живым воображением было тяжело уснуть после увиденного. Эми помнила чувство беспомощности. Помнила, как лежала в постели, ощущая, что описалась. Утром ее поругают за это, но она ничего не могла поделать. Хотя попыталась удержать себя, но что-то внутри нее не дало ей это сделать. Лежа в обнимку с плюшевым мишкой, думала о том, что ее отец мог делать с ее матерью, и это наполняло ее страхом. Он не казался плохим человеком, но Эми больше не была уверена в этом. Знала лишь то, что чувствовала в тот момент — она не была в безопасности. В ее жизни словно появилась драма, и Эми размышляла о том, уйдет ли мать от отца, и придется ли ей быть в школе одной из тех ребят, чьи родители разошлись. Они всегда казались такими грустными, а она не хотела быть грустной.
Сон повторялся в ее жизни несколько раз, хотя Эми не могла вспомнить его в позднем детстве. Воспоминания словно всплыли тогда, когда у нее появились первые месячные, и ей приходилось терпеть гормональные изменения, через которые проходят женщины каждый месяц. Она даже не могла утверждать, что сон был регулярным. Это был лишь сон, которого она так страшилась. И каждый раз, как он ей снился, она снова чувствовала себя незащищенной, как в детстве. Эми никому никогда об этом не рассказывала, и сейчас думала, не связан ли этот сон с ее мыслями насчет Майка. На самом деле, он не сделал ничего такого, чтобы заслужить такое отношение, но также он не сделал ничего, чтобы заслужить ее уважение, что беспокоило ее. Возможно, это было связано с психологическими проблемами, и девушка решила записаться на сеанс к психотерапевту.
Если она запишется на обеденное время, то сможет скрыть факт посещения от всех, и не придется ничего объяснять Майку или родителям. То, что как ей казалось, заставляло ее думать так плохо про Майка, было ее личным делом. Она знала, как только он вернется из Лос-Анджелеса, они отправятся на совместные выходные, и была уверена, там он сделает ей предложение. Эми уже не знала, как к этому относиться, и хотела быть более уверенной насчет своего будущего, чем обещать ему Луну, а затем забрать обратно. Нужно было лишь убедиться в том, что ее мысли насчет секса были совершенно нормальными, и со временем пройдут. Также ей нужно было знать, относится ли это к детским воспоминаниям о родителях. Может быть она, а не Майк, все портила. Другие девушки не думали, что это такая большая проблема, и постоянно напоминали ей, какая он выгодная партия, в социальном и финансовом плане. К тому же, выглядел он шикарно, так что они вообще не понимали, на что можно жаловаться. Эми всегда могла укротить его со временем.
Хотя, в этом девушка была не уверена. Она хотела ощущать ту дикую страсть, которую показывали в фильмах. Ей даже приходила в голову мысль, что такого на самом деле не существует, и это всего лишь игра на камеру, а не реальность. Да, поначалу, когда они с Майком только начинали встречаться, она чувствовала, как расцветала страсть. Это были гормональные всплески, которые возникают, когда ты встречаешь кого-то, в кого, как тебе кажется, ты влюблена, но Эми хотела большего.
Психотерапевт задавала ей вопросы, на которые ей было некомфортно отвечать, но приходилось.
— Думаете ли вы, что этот случай вообще повлиял на поведение в постели?
Это ей самой приходило в голову, так что она ответила, что возможно, это как-то связано. Затем врач расспросила о деталях их интимной жизни, и что хуже всего, намекала на то, что у Майка, возможно, маленький член.
— Все в порядке, — уверила она психотерапевта. — У него большой размер.
Врач скрыла свое смущение кашлем, хотя Эми подумала, что за такие вопросы та это заслужила. Физических проблем у Майка не было. Более того, он был прекрасным образцом мужского достоинства. Просто не знал, как правильно его использовать.
— Возможно, это вас что-то сдерживает, потому что вы не хотите снова ощутить этот страх, и мысль о потере контроля возвращает вас в тот момент жизни, когда вы стояли в дверях родительской спальни, — предположила психотерапевт.
— Тогда что мне с этим делать? — спросила Эми, плача от разочарованности. Она не хотела являться источником проблем, но пришлось признать, что так и было.
— Почему бы вам не обсудить это с Майком? Исходя из того, что вы мне рассказывали, он вас любит и сможет помочь вам приложить дополнительные усиление для преодоления ваших проблем.
— Я не могу с ним так поступить, — ответила Эми. — Это очень оскорбительно признать то, что я думаю о чем-то абсолютно другом, в момент, когда он пытается сделать мне приятное.
После окончания приема на небольшое количество времени Эми ощущала себя чуть лучше, в основном, потому что смогла вытащить наружу чувства, которые раньше хранила в себе. Как будто кто-то снял груз с ее плеч. Так как ее проблемы еще не были решены, девушка не могла понять бурление негативных эмоций внутри нее, но ее первая мысль была о Майке, и когда шла по улице к своему офису, отправила ему сообщение.
«Эй, красавчик», — написала она, зная, что из-за этого он почувствует себя лучше.
Эми как-то раз отправила ему это сообщение в тот день, когда Майк был на встрече. И представила, как он краснеет, потому что, несмотря на то, что другие не могли видеть текст сообщения, она знала, что парень смутится настолько, что с красным лицом спрячет телефон очень быстро.
