– Понял, – виновато произнес отец мелких тиранозавров, приобняв меня за талию. А вот теперь опешила я. Я же висла у него на шее не для соблазнения, а он тут руки свои распускает уже во всю, исследуя еще неизвестную ему территорию. – Возьмете меня в свою компанию? Я хоть и не девочка, но веселиться тоже умею.
Дети просияли, кивнув, и победоносно подмигнули мне.
Виктор с жаром прошептал мне на ухо:
– Спелись?
– Не без этого. Прости, такого больше не повторится, – попыталась отстраниться, но кто бы дал. Вцепился в меня этот гад мертвой хваткой.
– Не поверишь, я чуть ли ни каждый день слышу: “я больше так не буду” от дочек и в этом вы как-то уж очень сильно похожи в данный момент.
– Ага, я такая же милая? – черт, не планировала же флиртовать. Но как тут удержаться, если по коже от его прикосновений мурашки разбегаются. А он еще недвусмысленно так поглаживает мне поясницу. А у меня чуть ли глаза не закатываются от удовольствия. Надо сходить на массаж, точно, а то уже растекаюсь лужицей от такого незатейливого прикосновения.
Виктор лишь хмыкнул, предпочитая проигнорировать мой вопрос. Гад, же говорю. Ну что так сложно что ли сказать девушке хоть один малюсенький комплимент?!
– Так что? Мы идем на аттракционы? – слова детей выдернули меня из фривольных мыслей. Вот тебе и мать, япона мать. О себе только думаю, а не о них. У меня тут вообще-то аттракционы на очереди еще не катаны. Ага, один большой и крепкий аттракцион для моего рассудка и не уравновешенного либидо. Эй, последнее, не шали, тут вообще-то дети.
***
Ох уж эти дети.
Хоть конкретно эти две оторвы почему-то и запали в душу, но они такие неугомонные, что невольно начинаешь пенять либо на их активность, либо на свою приближающуюся старость и отвратительный, как оказалось, вестибулярный аппарат. Господи, с каких пор я стала такой… Хм, нюней? Ну ка, Аллочка, собралась тряпка и пошла покорять очередной бастион в виде какого-нибудь супер-головокружительного аттракциона.
Собраться то я собралась, но определенно не настроилась, потому что при виде “Ой, а на эту можно”, все внутренности заходили ходуном с утроенной силой. Блин, с каких пор для детей все такое экстремальное стало?! Я вот помню в наше время лодочки были, ракушки там… А это, слов короче нет, цензурных.
Негодование переполнило еще и потому, что я начала даже думать, как моя мама. Нет уж, это никуда не годится.
– Идем, девочки. Порох в пороховницах еще остался, – кажется.
– Алла, ты уверена? – ехидненько поинтересовался Виктор.
– Я-то уверена. А ты? Есть еще порох или все, капец Бобику?
– А что такое порох в этих самых пороховницах? У меня он есть?
– Ну ты че-о-о-о?! – протянула Надя. Опознала, правда, я ее, когда кинула быстрый взгляд на запястье, где красовался подаренный мной браслет. Она получила тут же явственный тычок от сестрицы, которая уставилась на нее, серьезно сдвинув бровки на переносице.
Блин, ну какие они милахи, не могу.
– У нас, – как можно убедительнее кивнула Надя, – этих самых пороховниц вообще завались, а пороха и подавно.
После очередного девчачьего перла, уже батенька свел свои бровки точно так же, как только что до этого делал его ребенок и скрестив на груди руки выдал:
– Девочки, – я прямо-таки уже представила очередную отповедь по поводу их поведения и закатила глаза.
Черт, ну почему он такой нудный то?! Надо срочно спасать ситуацию, а то настроение точно будет испорчено у всех. Девчонки же просто дети, которым и надо веселиться, хулиганить, доводя при этом взрослых до белого каления… Додумать не успела, потому что:
– Ну па-а-а-ап, – нижние губки у обеих подозрительно оттопырились, явно давая понять, что отец пал в немилость.
Я бы, конечно, сейчас встала на их сторону, но впадать в немилость от Витька в мои планы тоже не входило, да и не спортивно это как-то потакать мелким, заворачивая на мнение их собственного отца.
Я же вроде благоразумная, взрослая женщина, поэтому должна поступать правильно. Елки-палки, когда вспомнила сей постыдный факт своей биографии, чуть в голос не заржала. Упс, надо же мину держать. Ага, опять чуть не забыла об этом.
Боднула в бок папашку и кивнула в сторонку, мол, надо перетереть кое-что, а то ж точно заведется сейчас и коту под хвост все настроение. У него, кстати, вообще с нервами походу не все в порядке, как девчонки тоже часто губы дует, а то и вообще щеки. Со стороны смотрится, конечно, отпадно, ведь он весь из себя такой важный павлин. Но павлином он может быть на работе, например, а сейчас Витек отдыхает с детьми, поэтому заворачиваем губы, щеки, разбираем детей и идем хапать очередную дозу адреналина.
Разговор вышел довольно быстрым, продуктивным и неприятным, для меня так точно, потому что Виктор не из тех людей, которые привыкли сопли жевать. Сказал, что его дети как бы совсем не мое дело и нечего совать свой, то есть мой нос, куда не просили, ибо я всего лишь так, мимо проходила, как говорится, а ему бедненькому этих самых детей еще растить и растить. Головой то понимаю, что он во всем прав, но такая категоричность сильно задела, даже не могу объяснить почему. Настроение тут же покатилось под откос, но показывать естественно этого я никому не буду. Облезет, голубчик. И не такой словесный навоз перерабатывала.
– Витек, – от такого обращения мужчина аж поперхнулся от возмущения, но я и бровью не повела, потому что тоже очень хорошо умею “бить” словами, – знаешь, ты вроде ничего такой мужик, но давай ка усмиряй своих тараканов, а то вон какой дерганный. Если на работе какие-то терки или не хватает витаминок Е, Б, Ц, то я и мелкие здесь совсем не причем. Поэтому натяни ка на свой грязный ротик улыбку и устрой дочкам праздник в коей-то веки, а то и их уже задергал своими репетиторами, танцами-шманцами и чем ты их там еще грузишь ежедневно.
– Алла Анатольевна, Вы просто невыносимая женщина.
А я разве представлялась полным именем? Хотя, мысленно махнула рукой, этим голову даже не стоит себе забивать, потому что стоит только открыть интернет, как он выдаст кучу необходимой информации.
– Я-то? – коварно улыбнулась. – Это Вы мало каши кушаете, батенька.
Перекинувшись еще парочкой колких фразочек, мы все-таки вернулись к девчонкам, которые уже успели приуныть.
– Кнопки, кто последний, тот вонючка.
Вот чего-чего не ожидала, так это того, что вполне себе взрослый мужчина ринется быстрее детей к контроллеру.
– Эй, а ну стойте, – возмутилась я немножко. – Это что же получается, я теперь вонючка?! – хмыкнула и последовала за нашей громкой компанией за тем самым адреналином. Ага, мне же его по жизни вот ни разу не хватает.
В общем, новый заход на карусели Виктору, будто бы придал сил. Или он просто своим поведением хотел что-то мне доказать? Великовозрастный балбес! Мы лавировали между аттракционами, потому что мы ого-го, фудкортом, потому что маленькие проглоты хотят подкрепиться (Господи, сколько ж в них влазит?), туалетами, потому что сколько входит, столько и выходит (офигеть, какая неожиданность) и когда на горизонте показался выход спустя еще несколько часов, а точнее практически перед самым закрытием торгового центра, я чуть честно не прослезилась от облегчения. Вот это денек выдался.
– Ну все девочки, пожелайте Алле хорошего вечера. Пора расходится.
– Нет! – в унисон вякнули мелкие, выдернув меня своим возгласом из уже гипотетического забытья.
– У нас автокресла новенькие.
– Красивенькие, розовенькие не то, что у тебя.
– И мы на них еще даже не катались.
Виктор перевел на меня страдальческий взгляд, кажется, прося о помощи. Тоже умаялся, хотя и старается не подавать вида. Ага, кремень мужик, а я в свою очередь уже готова растянутся прямо на бетонном полуподземной парковки.
– Девочки, мы же еще обязательно увидимся, и вы обновите свои красивенькие креслица, да?
– Когда это еще будет?
– А кресла есть уже сейчас. Я с Аллой поеду домой.
