— На дороге. Он меня чуть не задавил, когда я поскользнулась и упала, — мямлю я.
— Ой, я смотрю, у тебя сценарий не меняется: шла, упала, очнулась, мужчина, — смеется Катерина.
— Катя, у меня жених есть, свадьба скоро, какой мужчина.
— Да ты чего, Полина, совсем головой ударилась, где твой пришибленный и где такой красивый мужчина, рядом не стояли, хватала бы и бежала, таких, как он, разбирают прямо с колыбели.
— Вот, вот, кто тебе сказал, что он свободен, может так, для развлечения и познакомился, — сама себя успокаиваю я. — Да и кто на меня посмотрит, не красавица ведь.
— Ну, ты и дура, Полина, ты себя в зеркало видела, да когда летом мы с тобой по улице идем, мужики головы сворачивают, у тебя же ноги от ушей, фигура как у модели, волосы вон какие красивые, мне бы такие параметры, все мужики бы мои были, — завистливо вздыхает Катерина.
Маленькая ростом черноглазая и бойкая Катька только для вида вздыхала, у нее у самой отбоя не было от кавалеров, один парень встречал ее с работы, и караулил, с другим она ходила в клуб или кафе, третий отбивал ее у второго ухажёра.
Ольга Леопольдовна и Катя ждали продолжения моего рассказа, но я повздыхала и принялась за работу. Видимо сегодня я действительно сильно головой ударилось, все мысли о красивом парне, никак не могу выбросить его из головы. Впервые у меня от взгляда мужчины перехватило дыхание, в животе запорхали бабочки, а сердце понеслось галопом. Ну что я за неудачница такая, вот даже поговорить с ним не могла. Сегодня у меня все валилось из рук.
В результате меня с работы отпустили пораньше.
Глава 10 Тайны «мадридского двора»
До дома добралась быстро и без приключений. Зашла домой тихо и сразу услышала в гостиной голоса. Заглянув, увидела всю компанию в сборе. Во главе стола, развалившись, в майке алкоголичке и трениках сидит Семен Петрович, справа от него как императрица в золоте и брильянтах восседает Ангелина, на другом конце овального стол — раскрасневшаяся, с блестящими глазами Алла Семеновна и ее сынок. Сынок, как всегда, прилизан, в костюме при галстуке и от него на версту воняет одеколоном, а Алла Семеновна в дорогом блестящем платье в обтяжку, что обтянуло ее безразмерные телеса, как оболочка краковскую колбасу, вся увешанная яркой бижутерией, похожая на престарелую проститутку.
Ну, прямо сбор во дворце императрицы Ангелины — великой и ужасной. И тут меня заметили, компания дружно поворачивает головы, и в их глазах я вижу презрение, пренебрежение, явилась Золушка в услужение королеве, сейчас будут подавать на стол.
— О, ты уже пришла, — окинула меня своим взором Ангелина. — Давай на кухню, пирогов нам сделай к чаю, и не стой тут.
— И кофе мне свари, а то надоело пить это пойло, — рыкнул мне в след Семен Петрович. Видимо опять налили чай, который он терпеть не мог.
Я подорвалась и побежала на кухню, тесто у меня стояло еще с вечера, нарезать начинку к пирогам — дело не долгое. Я быстро поставила на плиту турку с кофе, и схватилась за нож, руки привычно начали чистить, резать, шинковать, любила работу на кухне, самое главное не сидеть с ними за одним столом.
Кофе сварилось, я перелила его в кофейник и побежала в зал. При моем появлении все как то сразу замолкли, и странно переглянулись. Тут я поняла, что они что-то обсуждают и не хотят, чтобы я это слышала.
Я вышла из гостиной и прикрыла за собой дверь, но не плотно, оставив маленькую щелку. Пока пироги пеклись, я решила послушать, о чем идет речь.
— А вдруг заартачится и откажется, что тогда будем делать, — продолжила разговор Алла Семеновна.
— А что тут гадать, если откажется, поместим в больничку к одному доктору, он быстро сделает послушной, — глумливо усмехнулся Семен Петрович.
— В дурдом что ли? — взвизгнул Витек.
— Тихо ты, заполошный, — понизил голос Семен. — Ну, конечно, у меня везде свои доктора есть, посидит недельки две, а то и три, и выйдет шелковой.
— Потом недельку на даче, там посидит, отдохнет, там свежий воздух и дешевые натуральные продукты, — продолжила Ангелина. — А там мы с нотариусом подъедем документы подписывать.
Дальше слушать я не стала, вот это тайны мадридского двора, и что за странные документы, которые надо подписать с нотариусом, и кого они собираются отправлять в дурку и кормить таблеточками? Бабушку или меня? Может еще кого? Тогда кого? Вопросов становится все больше, а ответов я пока найти не могу.
От мыслей, что роятся в моей голове, не слежу за временем. Пироги чуть не подгорели, пришлось срочно бежать на кухню.
Потом я раскладывала пироги на блюда, накрывала на стол, заваривала чай, расставляла посуду. Разговоры за столом перешли в другое русло, в рабочее, Алла Семеновна с Ангелиной жаловались на непослушных учеников, Витек хвастался своими «успехами» на работе, один Семен Петрович взирал на это все осоловелыми, пьяными глазами и молчал. Чем больше он пил, тем страшнее становились его глаза, тем ужаснее было его молчание, словно гроза, что копит свою силу, собирает темные дождливые облака, а потом обрушивается на головы тех, кто не успел укрыться.
Быстренько накрыв стол для гостей, я побежала кормить бабушку.
Ба встретила меня встревоженным взглядом, видимо тоже подслушивала разговоры в гостиной, куда выходит дверь ее комнаты. Ба уже давно глуховата, и не понимает многого из того, что вокруг говорят.
— Привет, Ба.
— Добрый вечер, внученька, наши то окаянные что опять о свадьбе талдычали? Что они тебя в покое оставить не хотят?
— Да, ладно, ба, прорвемся как-нибудь.
— Как ты прорвешься то …
— Тихо, бабушка, пусть думают, что у них все получится.
— Бежать тебе внученька надо, бежать, пока не поздно.
— Конечно, ба, всему свое время, ты ужинай, давай, а я с тобой посижу.
В это время дверь в комнату бабушки широко распахивается, на пороге стоит пьяный Семен Петрович, он держится за косяк, чтоб не упасть, глаза у него уже были стеклянными от большого количество вылитого в его утробу алкоголя. При его появлении бабушка вздрогнула и инстинктивно прикрылась пледом, словно тряпка могла спасти от грозы по имени Семен Петрович.
— Ты что, профурсетка, уже и слушать меня не хочешь, я тебя кричу, а ты значит, этой старой кляче ужин принесла, а своему отчиму даже кофе не подашь.
— Семен Петрович, кофе на столе в кофейнике.
— Так иди и налей, — он начинает дико орать, от чего лицо его наливается и становится бордовым, где-то в глубине я даже была бы рада, если бы сейчас у него случился удар. Но он стоит в проходе, весь багровый, с пьяными стеклянными глазами, в грязной майке алкоголичке и трениках с вытянутыми коленками, не понимаю, что в нем нашла наша Ангелина.
Чтоб избежать скандала, быстро поднимаюсь и бегу мимо стоящего в дверях майора, но проскочить не успеваю. Он хватает меня за длинные волосы, наматывает их на руку и со всей дури бьет меня головой о косяк. Я падаю, бабушка кричит, Ангелина пытается урезонить своего сожителя, и он, напоследок, пинает меня по ребрам.
Пытаюсь встать, в голове туман, к горлу подкатывает тошнота, в глазах двоится, я вроде вижу картинку, но она какая то не реальная, как искаженная, как-будто я вижу все в кривом зеркале, уши заложило, словно заткнули ватой, я вижу, что Ангелина наклонилась надо мной, открывает рот, но слов не слышу. Через мгновение я теряю сознание и проваливаюсь в темноту.
Как сквозь вату слышу голоса, видимо приехал врач, меня трогают, ощупывают, потом куда грузят, несут, и я снова погружаюсь в спасительную темноту. Мыслей нет, нет чувств и боли.
Глава 11 Неожиданная встреча
Я очнулась в больнице. Не знаю, сколько тут провалялась. Очнулась днем, солнце заглядывало в большие окна, бликами играя на полу, в палате было тихо, где то что-то пикало и издавало непонятный звук. Огляделась, часть палаты от меня скрыта ширмой, возле меня нагромождение приборов, это они издают много странных звуков, от них ко мне тянутся провода. Попыталась встать, но тут прибор издал какой-то противный звук, моя голова закружилась, и я снова упала на подушку.
