— А что, не терпится меня раздеть? — хмыкнул Влад, окидывая сотрудницу изучающим взглядом. Та, не обращая на него ни малейшего внимания, уселась на край стола и с удовольствием поглощала конфетки из вазочки.
— Тебя? Ну, в некотором роде, — внимание Вероники полностью сосредоточилось на обертке от конфеты. — Так что, джинсы есть?
— Есть, — кивнул Дангулов. — А что, при тебе переодеться? Стриптиз и все такое?
— Уй, нет, — поморщилась Вероника. — Стриптиз и все такое давайте без меня. Но, если так неймется, могу тебе устроить персональным желанием в каком-нибудь баре. Может, кто и купится на твои сомнительные прелести.
И почему только не умеет держать язык за зубами? Вряд ли ее персональному мучителю «сомнительные прелести» придутся по вкусу, если он за вполне невинную шуточку отомстил таким вот пари… Но что сказано, того уже не возвратить. Так что с ужасом остается ожидать следующего задания…и надеждой самой не оказаться в стриптиз-баре.
— Сомнительные прелести? Ну-ну, — он даже не прокомментировал никак ее оговорку, но создалось ощущение, что в персональном черном списке уже пометил. — Ну тогда брысь отсюда, не хочу тебя смущать.
Вероника закатила глаза и демонстративно медленной походкой вышла из кабинета. Отправила пару смс, получила удовлетворительный ответ и приготовилась ждать стрипти…босса, в смысле. Впрочем, там, куда она собралась, выделяться точно не стоит. Крикнув Дангулову, что она отойдет на две минуты, Ника отправилась в дамскую комнату — переодеваться. Узкую юбку-карандаш сменили джинсы, пара штрихов — и вот она больше напоминает студентку, чем чьего-то личного помощника.
Начальник был уже готов к труду и обороне. Запоздало Ника пожалела о том, что заставила его переодеться — в костюме он смотрелся бы куда более эпично, но поезд уже ушел, оставалось только махать ему вслед.
— Ну-с, и куда же вы меня поведете, мисс внезапность? Что задумала? — полюбопытствовал Влад, ожидая от нее чего угодно. На что-на что, а на фантазию эта дамочка не жаловалась. Впрочем, отчасти потому он и предложил пари. Скучно точно не будет.
— Приедем — узнаешь, — улыбнулась девушка и назвала один из известных в городе торговых центров.
— Только не говори, что ты собралась устроить мне шоппинг, — рассмеялся Влад.
— Это было бы слишком просто, — пожала плечами Ника, устраиваясь на пассажирском сидении его авто. — И скучно. Так что…
И после этого «так что…» в машине повисла зловещая тишина, которую, казалось, можно было потрогать руками. Хорошо, что до торгового центра было недолго ехать. И вскоре огромное трехэтажное здание, которое состояло сплошь из стекла, возвышалось над ними из окна.
— Идем, — скомандовала Ника, спрыгивая с подножки внедорожника за землю. Но повела она его, к удивлению начальника, далеко не по магазинам. Выйдя с парковки и перейдя дорогу, девушка свернула в один из переулков. Влад покорно шел за ней, гадая, что же ей тут могло понадобиться. Остановилась девушка неподалеку от стеклянных дверей, над которыми переливалась огнями огромная буква М.
— Ну наконец-то, — к Нике тут же подскочил парнишка, по виду — ее ровесник. — Полчаса уже тут мерзнем.
— На улице плюс, не заледенеете, — фыркнула в ответ девушка.
— Жестокая ты женщина, — лениво проговорил еще один парень, подходя к ним.
— Тебе ли не знать, Андрей, — ехидно улыбнулась Вероника. — Столько лет знакомы.
— Поэтому и говорю, — он шутливо щелкнул девушку по носу и схлопотал по рукам. Закатил глаза и поднял ладони, словно сдаваясь.
— Принесли?
— Конечно, в машине лежит. Лех, притащи, — скомандовал Андрей. Его приятель исчез, чтобы спустя мгновенье появиться с каким-то футляром и картонкой.
— Это что? — требовательно спросил Владислав и с угрожающими нотками в голосе уточнил. — Ника?
— Солнышко, а он хоть играть-то умеет? — поинтересовался Андрей. — А то я ему свою красавицу не доверю, расстроит еще своей безрукостью.
От этого немного нагловато-панибратского тона Дангулова слегка перекорежило, тем более он уже начал догадываться, что задумала эта лиса в женском обличье. И это его что-то ни капли не радовало.
— Вот сейчас и узнаем, — мило улыбнулась Вероника. — Владислав Олегович, вы на гитаре играть умеете?
Выпороть бы ее, да женщин даже цветами бить нельзя. Но помечтать-то невредно?
— Умею, — сквозь зубы процедил Влад.
— Отлично, — радостно потерла ладошки Вероника, до жути напоминая в этот момент какого-нибудь темного властелина. — Вот видишь, Дрю, тебе не о чем беспокоиться.
Что-то ее слова не успокоили ни одного из присутствующих мужчин, но возражать никто не стал. Тем временем это чудо от слова «чудовище» свысока оглядела возвышавшихся почти на голову парней и изрекла:
— Итак, мое желание. Тебе надо спустится в метро и спеть под гитару. При этом пока не наберешь три тысячи рублей, уйти не сможешь.
Нет, он уже догадался, что она хочет. Вот только озвученным это желание было еще более жутким, чем в его воображении. Спуститься в метро и спеть… На три косаря. Интересно, а сколько зарабатывают уличные музыканты? Вот зараза-то… Надо было ее стриптиз танцевать заставить, а не танго. Хотя на стриптизе бы точно больше набрала.
— Сбрендила? — все свое возмущение он выразил в одном-единственном слове. А больше и сказать было нечего — его непокорная помощница именно это ведь хотела услышать от него?
— Слабо? — подперев бок рукой, Ника склонила голову и довольно ехидно на него посмотрела, одним лишь взглядом напоминая условия пари.
— Не дождешься, — процедил Владислав, забирая у Андрея гитару. — Ты как, наблюдать будешь?
— Естественно. И картонку не забудь, — напомнила Вероника, жестом указывая на сварганенное друзьями художество, гласившее: «Подайте талантливому музыканту».
Выпороть. Так, чтобы месяц сидеть не смогла. Так сказать, вбить ума в задние ворота. А заодно и воспитания добавить. И инстинкта самосохранения. У него ведь тоже желания остались. Так что берегитесь, госпожа Северцева… Мало вам не покажется.
* * *
Нет, совесть ее не мучила. Ни капли. Почти. Но, в конце концов, она и так ей уступила, попросив этого мучителя ее трудодней переодеться. В костюме он бы смотрелся куда более нелепо. Сейчас еще более-менее органично. К тому же, она точно знала, что на гитаре он играть умеет. Нашла в соцсетях фотографию с гитарой. Если, конечно, он не взял ее в руки просто покрасоваться, но, вроде, этого за неугомонным начальством не водилось. Так что она его почти не опозорит. Наверное…
Наблюдая за располагающимся в переходе метро Владом, Вероника чувствовала себя камикадзе. Кто-то был явно злой. И этот кто-то — не она. Однако отражалось это только в глазах, на лице не дрогнул ни один мускул. А уж когда запел….
Влад, в свою очередь, тоже изучал стоявшую неподалеку Нику. В этот момент она очень напоминала ребенка — каждая эмоция отражалась на симпатичном личике. Злорадство, сомнение, чувство вины, страх попеременно сменяли друг друга. Впрочем, зря надеется. Он может ее удивить в этом плане, и еще как. Перебрав гитарные струны, Влад ненадолго погрузился в себя, вспоминая, когда последний раз держал в руках гитару. Кажется, это было очень и очень давно. Но пальцы помнили аккорды давно написанной другом песни, а мозг уже прокручивал слова. И, слегка опустив голову, Дангулов запел:
Ты подаришь ему ту последнюю ночь,
Он лишь вкрадчиво скажет, прощай,
И судьба вам не сможет уж больше помочь,
Встречи новой ты не обещай.
Не прощай ты предательства в страшной игре,
Друг покинет тебя на обрыве,
И пускай тает музыка в алой заре,
Саван черный тебя не покинет…
