за решётку. Сейчас же почти всё кончено. Он в псих больнице, моё дело закрыли за недостаточностью улик. Признаюсь, мои связи помогли мне в этом, но я не хочу гнить в тюрьме за то, что мучился несколько лет, а потом пытался спасти причину моих мучений. Я всё объясню. Это сложно. Не в письме.
Я приду к тебе, если ты этого захочешь."
Я сжала письмо, которое наполовину пропиталось моими слезами.
Я не могла о чём то думать, кроме как о письме. Я планировала написать ответ, но не знала, какой мне быть. Я была рада, что он жив, но мне было страшно и больно из-за того, что он был таким. Он сказал, что может объяснить всё…Дедушка в психушке…А не он ли его туда отправил, а, Ника? Не думала об этом? Хватит идеализировать его!
" То, что ты сделал, ужасно. Ты должен был понести за это наказание, но избежал его. Я не скрою, что рада, что ты жив. Я искала тебя. Помоги мне избавится от чувства, будто я что-то упустила в твоей истории. Помоги мне понять тебя"
Я надеялась, что он поймёт, что я зову его.
Вечером я сидела у камина и читала книгу, над которой потом стала засыпать. За окном тихонько стучал дождь, в доме было темно, но мне хватало света от огня в камине. Мне было уютно и безопасно. Я впервые за долгое время чувствовала физическое спокойствие, но мысли мои кружились снежинками в хороводе вокруг пальмы.
Сердце забилось чаще и дыхания стало не хватать, когда я услышала стук в дверь на веранде.
Сейчас? Я не готова его сейчас видеть, мне нужно всё обдумать, ведь я....Ах, иду!
Стук был громким и настойчивым, будто кто-то хотел спрятаться у меня, убегая от хищника.
Я знала, что это он. Максим. Я открыла дверь и даже не взглянула на него, а быстро пролепетала в комнату.
И вот, я стою у камина, укрывшись пледом, а он стоит напротив меня. Я не знаю, может в тот момент у меня текли слёзы, или я улыбалась, или злобно оскалилась или надула ноздри…Я не понимала, что со мной происходит и стояла в туманном забвении. Я видела его, живым, здоровым, и таким же обаятельным, каким он предстал передо мной в первый раз.
Сколько мы молчали я тоже не знаю. Я потеряла счёт времени. Но в конце концов тишина пронзилась его голосом.
–Что только не говорили обо мне…Но правда в том, что старик пришёл в самый последний момент. Этот дом, в который ты въехала, раньше он тут жил с женой. Потом, когда мы с Кристиной купили свой дом тут и переехали в него, забрали его к себе.
Моё отсутствующее выражение лица приняло более менее адекватный вид. Максим присел на диван, и последовала за ним.
– Мы не были знакомы так хорошо, как тебе говорили, и любви такой большой не было. Она просто забеременела от меня. И мне пришлось. Потом ребёнка она потеряла. Странно, но я был рад этому. А она спятила. Потом я не выдержал, и тогда и подумали, что сельская местность пойдёт ей на пользу. Мы и года тут вместе не прожили. Ну а потом… Ты знаешь, что было.
– Ты убил жену и замял это дело. И стал издеваться над стариком…
–Ты тоже спятила? Никого я не убивал, ты не понимаешь?
– Нет, объясни!
Я подскочила с места, не в силах больше сдерживать себя. Как можно так нагло врать! Он надеется на мою доброту и на то, как он хорош собой? Думает, это сгладит его вину передо мной и перед всеми? Было бы всё так просто…
– Она сама подожгла себя, у неё была истерика. Она страшно смеялась при этом. Другие кричат, просят о помощи, а она смеялась. Она была счастлива… Но, мне ничего не оставалось, как бросить её горящую в пруд, я думал, что так потушу огонь. Но этот огонь, что горел у неё в душе, не потушить водой. Она утонула. Дед её пришёл тогда, когда я уже вытащил её тело из воды. Я сидел склонившись над ней. Я плакал, мне было очень жаль её. Однако, я принял её смерть. Знаешь, что было самым ужасным в её смерти? Она улыбалась. Она улыбалась, когда умирала, и эта улыбка посмертно запечатлелась на её лице…
– Как мне хочется тебе верить! – вздохнула я сокрушаясь.
– Так верь же! Не для этого ли ты меня искала?
Я не могла собраться с мыслями и переварить им сказанное.
– …А маска? При чём тут она?
– Маска? Да ни при чём. Впервые я увидел её у тебя в доме.
– Но один человек, которому она раньше принадлежала, сказал, что помнит тебя, как ты брал её в аренду и не вернул.
– Что? Как ты это разузнала?
Я скрестила руки на груди и встала в позу ожидания объяснений, легонько постукивая носиком туфель.
– Я мог бы не рассказывать…Но ты ведь не отстанешь? – он поднял бровь. А я покачала головой. Я была слишком решительна.
Что кроется за этой маской, какая у неё тайна?
Максим набрал полные лёгкие воздуха и выпалил:
– Я взял её для ролевых игр.
Теперь выдохнул и слегка покраснел, глаза его стали…Что??Ролевых игр…?
Я округлила глаза. Он решил разъяснить.
– Моя последняя любовница любила такое. И я взял её у того парня из театра. Мы встречались с ней в этом доме. А потом всё усложнилось. Смерть жены, обвинения деда, его безумие…И я забыл вернуть. У меня всегда были ключи от этого дома. И ты не знала, но арендодателем твоим тоже был я, как и продавцом. Когда бумаги пришли, я понял, что ты вернёшься сюда. И тоже вернулся. До этого решал дела в Москве.
– Последняя любовница?
– Эмм…Может сейчас не будем об этом? Ладно! – прикрикнул он, сдаваясь под моим надутым взглядом.
– Ну, я не любил её. Жену. И у меня было достаточно других женщин. Конечно, это было после того, как она стала сумасшедшей.
– Теперь эта маска в моих руках.
– Понял. Можешь вернуть её владельцу. Или оставить себе.
– И что я буду делать с ней?
– Лично я не хочу, чтобы между нами было подобное.
Я кивнула. И в миг поняла, что нужно сказать.
– Между нами будет тело.
Максим поднял бровь в знак вопроса.
– Тело между нами.
ПОСЛЕ ТЕБЯ
– Кажется, у меня обгорели пятки!
– Ты так думаешь? Дай-ка посмотрю.
