Паркую машину недалеко от крыльца дома. Думаю могу снять с крыши машины и хотя бы занести в прихожую. Покачу по снегу, получится. Выхожу из машины и утопаю в снегу. Столько снега еще никогда в своей жизни не видел. Вот в чем преимущество гор. Мне нравится. Хоть хозяев комплекса и предупредил, что тут снега много, и возможно в новогоднюю ночь снегоуборочные машины работать не будут. Чтобы позаботились заранее и приобрели все необходимое, чтобы не приходилось возвращаться в город. А то назад пути не будет. Заметет. Но мы вроде все купили. Даже в аптеку сходил, на всякий случай скупил еще пол аптеки. Всяких там средств, таблеток от отравления, рвоты, тошноты, порезов, ну короче пол аптеки. На восемнадцать человек. Мало ли, скорая не доберется. Надеюсь Бог убережет, ничего не случиться.
Ну ни тут то было. Новогодняя ночь еще далеко, а беда случилась.
Все из-за этой дуры, выскочки.
Выскочила в тапочках, схватила за ствол елки и потянула, ну и как результат, я не успел обойти вокруг машины, и удержать ее, как она вместе с елкой и криками покатилась вниз. Картина неЧто. Я бежать за ними не успевал. Они с такой скоростью катилась, что мне стало страшно, думал она уже умерла, свернула шею. Главное елку она не отпускала. Жесть. Вокруг нее снег летал, будто вентилятором на них дуло. Все в снегу. Тапочки сразу же слетели с ее ног. Крутятся, клубятся. Я бегу вниз, но не догоняю, пока они не останавливаются и наконец ее крики заканчиваются, что меня пугает еще сильней.
— Алена! — пытаюсь снять с нее сосну, хорошо что мы ее перевязали вокруг веревками и ветки собраны в кучу, что дает мне возможность откопать в снегу ее ледяное лицо. Слезы льются с ее глаз, в миг перемешиваясь со снегом, превращаются в лед, — отпусти ты эту елку! — разжимаю ее синие пальцы, и наконец скидываю с нее елку, — ты живая?
Глава 7
На кухне вонь сгоревшего молока! Дым и туман, я сразу же открыл все окна, как только зашел на кухню. Блядь… повар-кондитер блядь. Все пролилось и сгорело! Пусть сама разберется. Я только выключил плиту и убрал кастрюлю с молоком, с остатком.
Алена сидит на стуле, на кухне, стучат зубами, пока я, Я делаю ей чай! А что делать?!
— Черт! — кое как произносит мадам, — я забыла про молоко…
Пришлось нести ее на руках в дом. Было тяжело передвигать ноги в снегу с ней на руках, но по-другому я не мог. Она от холода и мороза, говорить не могла.
Та, рот которой не закрывается ни слово не говорила, молча лежала в снегу и стучала зубами.
Я не раздумывая схватил ее на руки и нес домой. Переодел в свои вещи. Только, когда я стягивал с нее ее свитер, тогда она пыталась схватить за мои руки, мешать мне.
— Что я там не видел? Успокойся или заболеешь! — это я говорил, точнее кричал приказным тоном. Дура блин! Из-за нее елка осталась внизу, как ее притащить к дому хотя бы, в душе не еб… знаю! Я конечно залипал на ее грудях, бедрах и плоском животике, когда раздевал, но я не настолько конченый, чтобы в этот момент думать о сексе, или конченный, потому как в штанах зашевелился член, напомнив о том, что у меня действительно не дотраХ.
Надел ей свой спортивный костюм, и шерстяные носки, которые положила мне мама. Спасибо ей, вот и пригодились.
Не успеваю я повернутся и подать ей кружку с горячим чаем, как…
— Блядь, Алена!
Не знаю, что она хотела сделать, какого черта встала, но она пролила на меня горячий чай. Я быстро среагировал, оттянул от себя футболку, но пиздец как горячо.
— Ой, — она принимается схватить салфетки и вытирать меня, дует на мою промокшую футболку.
— Не трогай, я сам! — достаю из морозилки пакет с заледеневшем мясом и прикладываю к месту, куда пролился чай. Пару минут подержу, хватит. Главное, чтобы кожа не ошпарилась.
— Ты можешь хотя бы десять минут сидеть и ничего не трогать?
— Я и так сижу! Сидела и ничего не трогала! Это вы на меня пролили чай!
— Ты наверное конкретно так заморозилась, потому как чай пролился на меня, а не на тебя! — блядь! Ей лишь бы покричать, — вот сейчас сиди и ничего не делай! — отворачиваюсь, ставлю мясо на место, иду к чайнику, наливаю чай. Еще один, протягиваю, она несмело протягивает дрожащие руки, берет кружку, делает глоток, прикрывая глаза, греет руки о чашечку, — я переоденусь и вернусь. Пей чай и грейся.
Быстро поднимаюсь в свою комнату, по пути стягиваю с себя мокрую футболку. Пиздец, вся грудь красная, но не страшно. Пронесло, я моментально оттянул от себя футболку, чтобы горячее не прилипло к телу. Хорошо хоть мозги не потерял, от вида ее охеренных грудей, и вспомнил, что делать в таких случаях.
— Нужно поехать в город, обратно..-застаю ее отмывающую плиту, от сгоревшего молока.
Пока я принимал душ и переодевался, она успела тут прибраться, уже не так сильно воняет, поэтому закрываю окна. А то на кухне, уже как на улице, морозно.
— Ты согрелась смотрю? — присаживаюсь за стол, — я бы тоже выпил чего-нибудь горяченького, — она ворчит что-то себе под нос, но нажимает на кнопку чайника. Не, а что? Я же ухаживал за ней? Ничего не станет с ней, если сделает мне чай.
— Мне нужно молоко! Для крема. Я должна сварить его сегодня, чтобы завтра нанести и закончить с тортом.
— Я сегодня, на ночь никуда не поеду.
— Вы издеваетесь? — чайник выключается и она принимается наливать мне чай, — завтра новый год! Я с утра намажу кремом и буду свободна, он пропитается к ночи. Мне нужно сегодня! Сейчас, — она ставит передо мной чашку с чаем, — молоко. Три литра!
— Я ничем не могу помочь! Алена, — делаю глоток, — мне сейчас нужно елку как-нибудь притащить домой! Благодаря кое-кому он остался там, внизу. Мне на верх его поднять нужно!
— Елка. блин…что делать, я ума не приложу!
— Я сам разберусь с елкой! Помощь не нужна, — предупреждаю на всякий, чтобы не вздумала лезть помогать.
— Мне нужно молоко, при чем тут елка?
— Завтра новый год! Елку нужно занести в дом, и как минимум украсить! — украсить! Пиздец, какой же я идиот! Чем украшать то будем? Игрушек нет, гирлянд нет, я отставляю чай в сторону, смотрю на Алену, которая ходит из угла в угол, нервно мнет пальцы.
— Все из-за вас! Сдался мне этот торт?! Когда я его доделаю? Аа? Завтра все будут красится, прически делать, а я торт доделывать? Нужен мне такой новый год?
— Нам украшать елку нечем. Игрушек нет, — я нервничаю как вчерашний пацан. Блядь, я все скупил, все! Но про игрушки не подумал!
— Браво! Зачем вы устроили такой корпоратив, аа? Вот та половина, которая будет в ресторане, вот они встретят, отметят новый год по высшему классу! А у нас? Кто и когда будет все готовить? Вы не подумали? Что люди едут отдыхать, праздновать новый год, а не печь и готовить?
— Не ворчи как бабка!
— У нас даже елки нет! — смеется, и наконец присаживается на стул.
— Сейчас, я немного высохну после душа, пойду за елкой. Занесу как-нибудь, чтобы он к утру растаял, он тоже весь в снегу, благодаря тебе!
— Я хотела помочь!
— Больше, пожалуйста, не изъявляй желания помогать!
— Даже и не подумаю!
— А утром поедем в город, за молоком и за игрушками.
— Нет. Мне нужно сейчас! Я не успею завтра!
— Алена! Хватит!
— Останетесь без торта! Мне все равно! Я не собираюсь вместо того, чтобы наряжаться и готовится к новому году, печь торт!
— Не усложняй. Тебе же только крем нанести? Делов-то пять минут!
— Крем еще нужно сварить! Он должен остыть! Его горячим не наносят.
— Ну так сделай другой крем, который не нужно варить.
— Я вам не кондитер! Других рецептов не знаю. Только этот…Мне еще печь коржи, — на этих словах она встает, достает из холодильника комок теста в пакете, — мне до утра печь!
— Я бы помог, но я не умею.
— А я вот умею. Я спец в этом деле.
— Ладно. Пойду, попытаюсь притащить елку. Помогать не надо! — успеваю раньше, чем она открыть рот и что-то сказать, — я сам. А ты тут, — обвожу кругом стол, — постарайся ничего не спалить.
