Вот оно! Возможность оторваться.
-Нет проблем, дорогой.
-Проблемы есть, Лен. Он со Стеллой.
Да. Тут он прав. Эти двое вместе танцуют так, что лучшими их не признает только слепой.
Но в Пирогова мы с Егором готовили номер к приезду каких-то гостей. Номер не обычный, там не только танец, но и отработанные трюки. Если заценят зрелищность, то у нас есть неплохой шанс на выигрыш.
В прошлый раз успех был сногсшибательным. Правда, сейчас это будет экспромт.
Еще раз оцениваю расположение зоны. Высота метров три с половиной. Випка сделана как нависающая над общим залом волна.
-Поймаешь?
Он тоже смотрит вниз:
-Да.
-Тогда после вступления.
Он уходит.
Внизу звучит трек. И пара, что танцует, она идеальна.
Но я все равно лучше.
Я специально не зацикливаюсь на том, что они делают. Это не важно. Они хороши по-своему, мы - по-своему. Танец - это способ самовыражения.
За спиной раздается голос Платона:
-Нам надо поговорить.
Что же он настырный такой? Может, ему дать и он отвяжется?
-Не сейчас, Платон.
Времени нет. Я уже слышу первые звуки Океаны "Cry, cry, cry".
Пора!
Перелезаю через перила, сажусь на них попой, свесив ноги вниз, дожидаюсь нужного аккорда и, игнорируя возмущенные вопли Хромова:
-Ты что делать собралась?!
-Идиотка!
Спрыгиваю.
Когда лечу, над головой раздается:
-Е*анутая!
Зачем же меня матом крыть? Обидно ведь.
Но внизу Гор. Он поймает.
Я оказываюсь у парня в руках, и первые движения танца Егор делает со мной на руках. Потом он отпускает меня, я делаю сальто. Конечно, видно белье. Но я без комплексов.
Каждый звук мелодии сочетается с нашими движениями. Мы как пламя. То медленно скользим, то ярко вспыхиваем.
Когда я в танце, закидываю ему ногу на плечо, одной ногой опираясь в пол, толпа свистит и улюлюкает. И мне хорошо - от ритма движения, от признания толпы, от того, что я в центре внимания.
Затихает звучание композиции. Зал взрывается аплодисментами.
С одной стороны от ведущего Дрон и Стелла, с другой стороны - я и Егор.
На табло результаты голосования.
-Итак, сегодня победили Гор и очаровательная Елена! Поздравляем победителей! - объявляет ведущий.
-А вы ребята, - обращается он к проигравшим, - Не унывайте. И вам улыбнется удача.
Вокруг нас с Гором столпотворение. Нас поздравляют, так будто мы выиграли Олимпийские игры.
Выпитый алкоголь дает о себе знать и, выбравшись из толпы, я иду в туалет. Но на первом этаже очередь, поднимаюсь на второй. Иду по длинному коридору и, наконец, вижу нужную табличку.
Распахиваю дверь, делаю шаг внутрь. Однако закрыть ее за собой не успеваю.
Ее удерживает Платон, который входит за мной и, закрыв дверь, запирает ее.
-Не так быстро, невеста. Я же сказал, нам нужно поговорить.
Он еще злее, чем был до того, как я ушла танцевать. Не может быть, чтобы я так на него влияла.
-Всему клубу трусы показала? Я заценил. Симпотные. Черные, с кружавчиками.
Ладошка чешется, от того как я хочу ему врезать по физиономии. Но взрослые девочки не дерутся с мальчиками.
-Дать поносить? - спрашивая, я наклоняю голову на бок.
Глаза у этого ирода красивые. Особенно, когда злится.
-Хватит паясничать! - он хватает меня за запястья и притягивает ближе к себе.
Долгие мгновения его глаза с расширенными зрачками изучают мое лицо.
-Ты с Киром? Ты, правда, такая дура? Или никто не просветил?
До сегодняшнего вечера я бы ответила утвердительно, а вот теперь сама не знаю, что сказать. Говорить, что я вместе с парнем, которому весь вечер было на меня фиолетово, - это все равно, что расписаться в своей полной женской несостоятельности. Но и отрицать тоже язык не поворачивается.
-Что ресницами хлопаешь? Ничего не знаешь? - потешается Хромов, - У Кирилла же четыре года назад неземная любовь случилась. К Саше. Ты же поняла? Да. Поэтому и в пляс пустилась. Никто не должен знать, что тебе фигово. Уясни себе, для Гордеева других девушек нет. Хотя, конечно, когда на нее смотрю, я его хорошо понимаю. Но любовь -любовью. А у Сашкиного папы долги, поэтому станет она скоро Дзагоевой. А ты - ты просто замена. К тому же неудачная. Он в твою сторону даже не смотрел. И пока ты плясала, и Саша куда-то испарилась, и Кир свалил.
Если все так, как он говорит, то со стороны Кирилла очень некрасиво так поступать со мной. Или это месть за детские выходки?
Но Платону какое дело до всего этого?
-Ты- то что так распереживался?
-Я тебя хочу. Думал, что за четыре года, пока тебя не видел, и имя твое не вспомню. Но нет, Лен. Помню. Ты как отрава. Жить не даешь.
Под эти слова я оказываюсь на холодном мраморе между раковинами, а он вклинивается мне между ног. И как-то мне это не нравится. Отодвинуться бы. Только некуда. Сзади зеркало.
-Платош, да ты..., -у меня даже слов не хватает, сказать все что я думаю.
Я почему-то не ожидаю того, что он делает. Он хватает меня за затылок и не целует. Нет. Вгрызается мне в рот, стукаясь своими зубами о мои. Меня так не целовали ни разу. Его язык скользит мне по нёбу, прикасается к моему языку, одна рука жестко фиксирует мою голову, не давая отстраниться. Вторая задирает платье и за бедро притягивает меня ближе к его телу. Мои руки замирают на его плечах. Я же оттолкнуть его собиралась! Почему не отталкиваю?!
А самое страшное - я робко начинаю ему отвечать. По телу разливается сладкая истома, мысли путаются, глаза закрываются. И будь, что будет. Меня бросает в жар, а между ног требовательно ноет. Так неприятно, что хочется захныкать. Хочется, чтобы мужчина, который меня целует, сделал с этим что-нибудь. А он может, я это чувствую.
Сердце грохочет с утроенной силой. И не разобрать - мое или его.
Но когда его рука пытается забраться под ткань трусиков, я моментально трезвею.
С силой отпихиваю его, слегка прикусывая за язык. Или не слегка, потому что чувствую во рту вкус крови.
-Нет, - цежу зло сквозь зубы, всем своим видом показывая, что не шучу.
Он явно не способен сейчас думать. За него думает то, что у него в штанах.
Дышит тяжело, рвано, грудная клетка вздымается и опускается. Волосы упали на лоб и закрывают глаза.
Убирает от меня руки.
-Почему - нет?
В каждом звуке этой фразы - едва сдерживаемая ярость.
Но у меня ее не меньше.
-Потому что!
Толкаю его еще раз. Он поддается.
Я вожусь с защелкой и открываю дверь.
За спиной раздается:
-Катись, Лен! Раз не хочешь. Пускай с тебя еще поржут. Если тебе мало было.
Захлопываю дверь, чтобы его не слышать.
Прочь отсюда. Мне нужны мои вещи и домой.
Знать ничего не хочу ни про Платона, ни про Кирилла.
Глава 4.
Еленка
Возвращаюсь в випку. Кирилла там действительно нет. Как и Саши. Почему этот факт совсем не беспокоит Дзагоева - мне не понятно. Наши отношения с Кириллом еще в самом начале. И он скорее приятен, чем я в него влюблена. Но этот-то жениться собрался?! И вместо того, чтобы блюсти собственную честь спокойно разговаривает, видимо, со своими соплеменниками. Такими же черноволосыми и черноглазыми.
Подхожу ближе, так как они расположились на диване, за которым на небольшом столике лежат мои вещи.
-Господин Дзагоев, будьте так любезны, передайте мне мои куртку и сумку.
Он делает то, что я попросила. Молча.
Однако мужчина в кресле напротив шарит по мне сальными глазами и говорит:
-Девушка, Вы так зажигательно танцевали.
Ему лет 35, не меньше. Он, что, всерьез думает, что может меня заинтересовать?
-И? - сухо спрашиваю, надевая куртку.
Он не успевает ответить, как Самир мягко произносит всего лишь его имя:
-Давид!
Но у этого слова такая обманчивая мягкость, что будь оно адресовано мне, я бы захотела спрятаться.
