Ухмыльнувшись, я поправила шлем, села на мотоцикл и вставила ключ в зажигание. Мой старичок отозвался привычным ревом, и, захлопнув козырек шлема, я бросила последний взгляд на босса. Он смотрел на меня, не отрываясь, и что–то еще хотел сказать, но я сорвалась с места и выехала с парковки.
ГЛАВА 6
– Алиса, ты выглядишь потрясающе! – выдохнула моя мама, когда я вышла из спальни, – Помада! – скомандовала она и протянула мне ненавистный флакончик.
Я поморщилась и помотала головой.
– Не надо, мам.
– Надо! Это твой цвет.
Я пожала плечами, взяла помаду и повернулась к зеркалу. На меня смотрела невысокая девушка с медными волосами и голубыми глазами. Серебристый ворот блузки приятно подчеркивал ее тонкую шею и практически сливался с белой кожей, если бы не пиджак. Винно–бордовый цвет придавал лицу свежесть и подчеркивал легкий румянец на щеках, а еще заставлял волосы переливаться новыми оттенками. Юбка в тон пиджака прикрывала колени, но открывала тонкие икры и щиколотки.
Девушка подняла руку, открыла помаду и нанесла несколько мазков на свои губы. Те в момент приобрели сочный бордовый оттенок. Глаза заиграли всеми оттенками синего – от бледного, до глубокого темного, и девушка невольно улыбнулась.
Этой девушкой была я.
– Дочка, ты такая красавица, – вздыхает мама и улыбается.
Она держит на руках Тео, который следит за каждым моим движением, раскрыв рот.
– Спасибо, мама. Мне пора, – сказала я, пропуская волосы Тео сквозь пальцы, в очередной раз, удивляясь, какие они нежные и мягкие на ощупь.
Махнув рукой, я взяла рюкзак, бросила в него черные туфли–лодочки, и выбежала из квартиры. В кедах, естественно.
Прошел месяц с моего визита в офис Александра Сергеевича. Сегодня открытие клуба и мой первый официальный рабочий день. Точнее ночь, но не суть. Клуб называется «Палаццо», дань моде на необычные и иностранные названия. Я добираюсь до работы быстро, сегодня на автобусе, потому что юбка не позволяет мне сесть на мотоцикл. У главного входа, ведущего в общий зал, уже длинная очередь, я иду мимо и встречаюсь глазами с Димой. Он подмигивает мне, а я, расплываясь в улыбке, обхожу здание, и добираюсь до черного входа, который вдет в ВИП.
У двери я переобуваюсь, становясь на десять сантиметров выше. Глубоко вздыхаю и вхожу в коридор. Ковролин поглощает мои шаги, я иду, словно невидимка, мимо бетонных стен.
Я вхожу в ВИП–зал, где собрались фотографы и видео операторы. Кристина и Александр тоже здесь, дают интервью какой–то журналистке. Я вижу Майю и Бри, они расставляют бокалы с шампанским. Бри приветственно улыбается и машет мне рукой. Я подхожу к ней.
– Алиса, помоги. Там еще подносы, – она кивает на стойку позади себя.
Я ничего не отвечаю, беру поднос с бокалами и расставляю их на столики. Невольно улыбаюсь, глядя, как пузырьки напитка прыгают в бокале. Мама позволила мне выпить бокал шампанского в прошлую новогоднюю ночь, и этот напиток вызывает у меня приятные воспоминания о празднике. Жидкость пузырится и шипит, так и маня отпить глоточек. Может быть, начальство разрешит нам слегка отметить открытие?
Бокалы расставлены, Александр жестом указывает нам занять свои места и в следующую секунду двери клуба открываются. Что творится в общем зале я не знаю, но в ВИП начинает стекаться толпа народа в смокингах и вечерних платьях. Я замечаю, что Кристина и Александр по очереди приветствуют каждого и приглашают их к столикам, где медленно выдыхается игристое. Люди берут бокалы, звонко звенит друг о друга хрусталь, и легкая музыка теряется в шуме голосов. Как в кино, я наблюдаю за ними и замечаю, что все расставленное буквально десять минут назад заканчивается.
Словно по невидимому приказу, я беру поднос и двигаюсь в зал, между столиков, собирая посуду. Я улыбаюсь посетителям, стараюсь грациозно наклоняться и забирать пустые бокалы, но ноги дрожат, а ладони покрываются холодной испариной.
Через полчаса мои ступни гудят так, как будто я разгружала вагоны всю ночь. Каблуки слишком высокие для такой работы, для моей работы. Мы с девочками по очереди меняем друг друга, ходя по залу и подливая гостям шампанское. Александра я вижу мельком, но почему–то постоянно ощущаю его присутствие, будто он наблюдает за мной.
– Алиса, у нас шампанское закончилось, – сообщила мне Бри, когда я вернулась к стойке с очередной партией пустых бокалов, – Нужно сходить за ящиком с маленькими бутылками.
– Где он? – спрашиваю я, и отчаянно борюсь с желанием скинуть проклятые туфли.
– В кабинете Александра. Сходи, пожалуйста, Майя разливает остатки.
Я хмурюсь и иду в кабинет, стараясь не задевать людей своими костлявыми плечами. Кто–то щиплет меня за задницу, я вздрагиваю, подпрыгиваю и пускаюсь пулей к спасительной двери. Закрыв ее за собой, я со свистом выдыхаю и снимаю туфли, вставая ногами в телесных чулках на ковролин. Он мягкий и теплый.
Ступни ноют, пятки болят. Я оглядываю кабинет, освещаемый тусклым светом настольной лампы, и ищу глазами ящик с шампанским. Нахожу его в углу у письменного стола и, прихватив туфли на шпильке, иду в ту сторону. Замечаю кожаное кресло, задвинутое за стол, и понимаю, что последний час я просто мечтаю о том, чтобы посидеть. Я бросаю взгляд на отцовские часы, которые я ношу с тех пор, как его не стало, и думаю, что пару минут девочки без меня справятся. Отодвигаю стул, сажусь на него и закидываю ноги на стол. Бумаги зашуршали, но мне было плевать. Приятная истома разлилась по моему телу, и кровь отхлынула от гудящих пяток.
Это самое прекрасное ощущение на свете, клянусь.
Я откинула голову на подголовник и прикрыла глаза. В следующую секунду я их открыла, потому что дверь в кабинет открылась, и в нее вошел мой босс.
Твою дивизию!
– Алиса? – он удивленно вскинул бровь, а я залилась краской.
– Черт! – я скинула ноги со стола, и они подхватили за собой бумаги, – Да чтоб тебя! Простите, Александр Сергеевич, я сейчас все уберу.
Как идиотка падаю на колени, и принимаюсь собирать бумаги. Несколько листков залетели под стол, и я залажу под него, высоко задрав задницу. Ткань юбки обхватила ее донельзя и у меня появляется дурацкое ощущение, что юбка вот–вот разойдется по швам.
– Не торопитесь, – услышав мягкий голос откуда–то сверху, я подскакиваю и ударяюсь головой об стол.
– Твою мать! – ною я, и выбираюсь из–под стола, держа в руках смятые бумаги.
Александр стоит надо мной, хищно улыбаясь. Похоже, он слегка пьяный.
– Алиса, если бы вы не ругались, как сапожник, вы были бы самой сексуальной женщиной на свете, – он говорит это, потирая подбородок большим пальцем.
