часы, лоб покрылся испариной и меня уже начало трясти от
раздражения, что захотелось крикнуть на него.
— Приятных снов, малышка Ливи, — наконец-то произнёс он
и вышел из моей спальни, оставляя после себя свой аромат,
наполнивший пространство.
Я закрыла дверь, и прижалась к ней спиной, скатившись на
пол.
Это будет сложнее, чем я себе представляла. Ведь в фильмах
показывают, как просто бывшие девушки мстят своим обидчикам.
В жизни это оказалось иначе. С другими ребятами играть и
добиваться своего было намного проще, чем с Гарри. Он
заставлял меня возвращаться в прошлое, в те переживания.
Когда последний раз моё сердце стучало так громко и быстро?
Когда моё тело пребывало в таком стрессе, как сегодня? Только
пять лет назад. И то, я забыла те ощущения, и сейчас они
казались мне ярче.
Во мне ожило столько чувств, что организм давал сбой, не
успевал перестраиваться, но по выработанной привычке, выдавал
эмоции, как робот. Зато после мне становилось плохо, как сейчас.
Да, я знаю, кто я и что он сделал мне. Но мне придётся жить с
этим накалом внутри всё это время, и, возможно, он мне поможет
в моём плане. Гарри остался ведомым на женские прелести, как и
раньше. Только и я ведома на его внешность. Он продолжал
привлекать меня, как бы я это ни пыталась отрицать. Значит,
придётся поменять тактику игры, чтобы добиться своего.
Я уверенно встала на ноги и подошла к сундуку, на котором
лежало разорванное письмо. Рука потянулась к нему, разложив
клочки на белой поверхности.
Печаль зародилась внутри, когда я узнала уже выцветший
почерк, принадлежащий мне. Я должна сделать себе ещё больней,
чем есть, чтобы придать себе сил.
«Гарри.
Сегодня я бы хотела рассказать о своих истинных чувствах
к тебе, единственному и желанному. В реальной жизни я бы ни
за что не осмелилась рассказать о любви, открыть своё сердце
и, заглядывая в твои удивительные глаза, ожидать ответа.
Письмо о любви — мой вариант поделиться с тобой самым
сокровенным, что таит моё сердце, об искренних чувствах,
вспыхнувших так давно. Только в этих строчках мои руки
будут уверенно выводить каждое слово, каждую букву. Мои
глаза не наполнятся слезами и не опустятся стыдливо вниз, а
голос не начнёт дрожать и пропадать с каждым словом о моей
безграничной и сильной любви. В строках я та, кем являюсь на
самом деле — женственная, искренняя и умеющая любить так,
как любят только раз в жизни.
Моя любовь к тебе — этот та жизненная энергия, которой
не хватало мне до встречи с тобой. Возможно, это прозвучит
слишком наивно, но мне казалось, что любовь должна быть
иной. Я готовилась ощутить какой-то «щелчок»,
почувствовать озарение, которое полностью изменит меня и
мою жизнь. Я смотрела фильмы, читала книги и полагала, что
моя любовь будет такой же – внезапной, яркой, сметающей на
своём пути все. Мне казалось, что познать любовь могут
только те, кто выстрадал её, прошёл сквозь все: обиды,
унижение и разочарование. Но впервые встретившись с твоими
глазами, услышав твой голос, моё сердце, словно пленённое,
стало биться быстрее. Вмиг изменилось все вокруг, и я поняла –
любовь не может быть страданием. Она, как глоток свежего
воздуха, как окрыляющая волна, несущая тебя в мир твоих грёз.
Я не знаю, какие эмоции одолеют тебя, когда ты
прочитаешь это письмо! Но я буду надеяться всем своим
сердцем и хранить свою любовь, чтобы однажды подарить
тебе себя.
Всегда твоя, малышка Ливи.»
— Глупышка Ливи, так было бы точнее, — покачала я
головой на последних строках.
Собрав эти крупицы наивности, я скомкала их и запрятала в
тумбочку рядом с постелью.
Примечания:
* Перевод:
Эти раны никак не заживают,
Эта боль слишком реальна.
Время не может стереть слишком многое.
Глава 4.
Chorando se foi quem un dia so me fez chorar
Chorando se foi quem un dia so me fez chorar
Chorando estara ao lembrar de un amor
Que un dia nao soube cuidar
Kaoma – La Lambada *
Проснувшись утром, я была полна сил, вдохновения и
желания начать свои пакости. Но теперь больше не будет ни
опущенной головы с покрасневшими щеками, ни тайного
наблюдения за предметом своих мечтаний. Я начну открытое
сражение.
С позитивными мыслями я переоделась в джинсы и футболку
и быстро спустилась после утреннего душа. В доме стояла
тишина, когда я зашла в столовую в поисках кухни. Долго
блуждать не пришлось, ибо следующая комната ей и была. Она
отличалась от величественной столовой. Конечно, тут находились
последние модели техники, блестевшие тёмным отполированным
серебром, стоя вдоль стены, в тон им были оформлены напольные
и навесные шкафы стиля модерн. Недалеко от них стоял обычный
на вид стол из чёрного дерева, на котором, как я догадалась,
готовили ингредиенты для будущих изысков. Всё это было
ограждено тумбочками, как островок для любителя программы
«Готовим дома».
Я остановилась у небольшого круглого стола, где стояла ваза
с ромашками. Мне в этом помещении нравилось намного больше,
чем в том, где мы ужинали вчера. Я обошла препятствие из
шкафов и открыла холодильник в поиске молока.
В этой позе меня и застала Дороти, громко кашлянув, что я
ударилась макушкой о полочку, пока пыталась дотянуться до
