— Какое расточительство…
Клэр дернулась, изогнулась, ощутив прикосновение его губ: жарких, жадных, возбуждающих. Попыталась было увернуться от них, но уже не было спасения от этих неумолимо ищущих губ и языка, ласкавшего ее груди, языка, игравшего с набухшими сосками, отчего она вздрагивала всем телом, прерывисто дыша. Его рука отпустила ее, потянула за ленточку, стягивающую пеньюар у шеи, и, помогая себе губами, Джейк спустил пеньюар с ее плеч, и Клэр осталась в одной ночной сорочке ниспадающей прямо из-под груди каскадом розовато — красного шелка и с корсажем из нежных кружев — теперь совершенно мокрым и прилипшим к телу.
— Ты вся мокрая… — бормотал он, словно во сне, все тем бархатным, тягучим голосом, и Клэр ощущала на себе жар его горящих губ. Она непроизвольно дрожала, но не только от страха Его коварные губы делали ее совершенно беспомощной Он сумел так быстро столького достичь! Как это в духе Джейка! Не надо, не надо этого!.. Но, несмотря на призывы разума, чувства уже усыпили волю. Единственное, что ощущала Клэр, было движение этих жарких, заставлявших ее замирать губ, нестерпимо сладостно блуждавших по ее влажному разгоряченному телу. Это заставляло ее непроизвольно подрагивать под ласками, и когда губы Джейка подступили к ее губам, Клэр в изумлении, в ужасе услышала, как из ее уст вырывается стон сладостного предчувствия. Испуганная, она попыталась было вырваться, но тут Джейк поднял голову и заглянул ей в глаза. Его пылающий взгляд был неистов. В тишине слышно было лишь их частое, отрывистое дыхание. Клэр казалось, что она смотрит на себя как бы со стороны и видит все как в замедленном кино. Время застыло, пока они вот так смотрели друг другу в глаза; он был так близко, казался таким огромным. Чистые, как родник, глаза блестели перед ней, точно вода под солнцем, но от них не веяло холодом, в их свете все таяло. Клэр чувствовала, как под воздействием этого взгляда она раскрывается навстречу Джейку, словно цветок. Медленно, устав от напряжения, ее веки сомкнулись. Почувствовав прикосновение языка, Клэр на какой-то момент отчаянно напряглась и оттолкнула Джейка от себя, но это было все равно что сдвинуть с места танк. Джейк не был тяжел, зато был очень силен. Его рот поглощал ее всю целиком, язык медленно, с наслаждением проходился по ее телу.
Клэр показалось, что она падает, теряет равновесие. Поцелуй засосал ее глубоко; Джейк, не отрывая губ, обхватил ее руками крепче, тесней прижал к себе. Снова до слуха Клэр донесся стон, и она поняла, что это стонет она сама. Последнее, что она ясно помнила, — как ее собственные руки блуждают по спине Джейка, в то время как ее губы раскрываются жарче навстречу его губам, страстно отвечая на его поцелуй, как жадно трутся ее бедра о его пылающий, напряженный торс; но вот с силой взорвалось долго тлевшее внутри разочарование и самоотречение, навсегда канув в жарком пламени чувственности. Пеньюар упал на пол; Клэр, охваченная страстью, срывала с Джейка одежду, расстегивала пуговицы на его рубашке, кровь стучала у нее в висках, тело лихорадочно жаждало его, она больше не сдерживала себя. Все, чему она когда-то научилась у Рори, бурным потоком прорвалось наружу. Клэр покрывала лицо Джейка поцелуями, ощущая, как пульсирующая в ней кровь вливается в его кровь, сливается с ней. Когда наконец они оба освободились от одежд и Джейк подхватил ее на руки, глаза Клэр вновь открылись, чтобы снова увидеть глаза Джейка, ощутить, как глубоко внутрь ее проникает его взгляд. И опять, как бы истомившись смотреть, Клэр прикрыла глаза, прижалась щекой к его сильному плечу. Джейк понес ее к лестнице, ведущей наверх.
Клэр лежала на постели в спальне Джейка, уставившись в потолок. Рядом лежал и он сам, вытянувшись ничком, и, несмотря на его большой рост, их тела вписывались друг в дружку, точно два фрагмента большой головоломки; Джейк лежал, забывшись глубоким и безмятежным сном, прильнув щекой к изгибу ее шеи, так что его дыхание приятно овевало ее тело. Клэр окончательно проснулась, но никак не могла поверить в происшедшее. «О чем ты думала! — укоряла она себя и сама себе раздраженно отвечала: — Скорее всего, моя дорогая, ты как раз ни о чем не думала! Именно поэтому взяла и уничтожила все своими руками! Он был пьян, а ты оказалась под боком. Так старалась устоять перед напором Чарли, что тут же уступила Джейку! Он даже не знает, с кем спал!» Слезы выступили у нее на глазах, едва Клэр вспомнила, как ночью дрожащим от любви и восторга, срывающимся от страсти голосом Джейк все время повторял: «Стелла, о, Стелла, Стелла!..» «Да уж, заварила ты кашу! — с горечью отчитывала себя.
— Ну что ты наделала? Не надо было хвататься за это проклятое виски. Хотя мы-то с тобой знаем, что не виски вызвало твой приступ белой горячки, так ведь? Это Джейк Бернс!» Джейк отдавался сексу так, чтобы она чувствовала, что ему сладко ее наслаждение, что ее восторг становился восторгом для него, позволяя ее ощущениям воспарить до небывалых высот, где они взрывались бурным фейерверком; и единственным, что уязвляло гордость Клэр, было то, что он называл ее именем другой женщины. Рори завладел всеми тайными хранилищами ее души. Он растоптал в пух и прах ее гордость, порядочность. «Неужели и Джейк, — думала Клэр, — отдав ей все, захочет потом забрать все это назад, прихватив и ее душу, унизив ее до уровня очередной из тысяч своих ночных бабочек? Так тебе и надо за твое двурушничество! — говорила себе Клэp — Господи, ну почему жизнь тебя ничему не научила!» И слезы отчаяния брызнули у Клэр из глаз, стоило ей осознать, что слепую страсть она принимала за настоящую любовь, что она сама себе выдумала Рори, которого не было на самом деле. А теперь и снова совершила непоправимую ошибку — отдалась мужчине, который даже не понял, с кем спал! «Это от долгого воздержания! — со стыдом думала Клэр. — Стоило ему лишь пальцем до меня дотронуться, и я тут же сорватась! Ясно, почему! Как ты могла! Господи, как ты могла! Как теперь ты сможешь без стыда смотреть ему в глаза? Он даже не понял, что это была ты!»
Она ощущала жаркую тяжесть в груди: вот уж поистине — душа горит! И от этой мысли из глаз Клэр вновь потекли слезы; тихонько струясь по щекам к подбородку, они капали прямо на прикрытые глаза Джейка, и он проснулся. Заморгал, и, хотя весь хмель из головы уже выветрился, Джейк на какое-то мгновение не мог сообразить, где находится. Но вот уловил знакомый аромат роз. Немедленно включилась память, и замелькали в мозгу картинки, восстанавливая ход минувших событий, начиная с расплесканного виски, переходя на пропитанный влагой, облегающий красный шелк и…
— Клэ-эр! — проговорил Джейк радостно, придвигаясь ближе к ее источавшему аромат теплу. — Слава богу, не сновидение, явь…
