- Нет.
- Ты испугался. Того, что можешь стать отцом.
- Нет, - я вдруг подумала о том, что это одно из Даниных любимых слов. – Я не боюсь стать отцом. Но, - он протянул руку и заправил мне прядь за ухо, – я хотел бы сначала насладиться тобой единолично. Хотя бы пару лет. Прежде чем делить тебя с нашим ребенком. Это очень эгоистично?
Через секунду я уже прижималась щекой к кашемировому плечу.
- Я на самом деле не знаю, Дань. До твоего приезда из Японии я не была беременна. А теперь…
Он поднял мое лицо за подбородок.
- У тебя все-таки кошмарный характер, - вздохнул он.
- Можно подумать, у тебя он лучше! – не осталась в долгу я. – Зачем ты ляпнул про мою работу в агентстве?
- Я хотел спасти твою… хм… репутацию.
- Ты полагаешь, что после всего, что я натворила, мою «хм, репутацию» может хоть что-то спасти?
И спустя еще секунду мы целовались. Прямо на ступеньках ЗАГСа. Крайне удачное место для поцелуев, мне кажется. Мы целовались, пока Данин телефон не разразился трелью.
Леониду срочно нужна была консультация тимлида о том, как подавать заявление в ЗАГС.
* * *
Родители мои на Даню поначалу косились с подозрением. Вот Ксюшу они приняли сразу и, как мне кажется, с облегчением. Они как будто давно этого ждали. В конце концов, они Ксюшку с самого детства ее знают, она в нашем доме почти как родная. А теперь уже и без почти. А Данил… Непонятно.
Было непонятно ровно до того момента, когда выяснилось, что Данил, несмотря на швейцарские часы на запястье - свой, физматовский. И вот уже за столом идет бурный спор про… Ой, не спрашивайте меня, про что. Я потеряла нить разговора на первой же минуте, и мы просто сидели и переглядывались с Ксю. И пытались не ржать.
Спор, наконец, утих. Фракция, в которой состояли Даня и наш отец, одержала сокрушительную победу над командой из Лёни и нашей мамы. Даня откинулся на стуле и самодовольно произнёс:
- Ну вот, я же говорил, что я никогда не ошибаюсь. Не спорь со мной, Лёнечка.
- Когда невесту у меня увел – тоже был прав?
За столом повисла тишина. Первой ее нарушила Ксюша.
- Значит, ты все еще забыть ее не можешь…
Она подскочила со стула и быстро вышла на балкон. Спустя пару секунд за ней ломанулся Лёнька.
- Пойдем-ка мы… чаю заварим, - мама неловко встала со своего места и потащила отца за рукав. – Пойдем, Виталий.
Мы остались с Даней за столом вдвоем. Я обернулась к балконной двери. Там, за стеклом, Лёня что-то быстро говорил Ксюше. А она смотрела прямо в противоположную сторону.
- Знаешь, по-моему, Ксюша переигрывает, - Даня проследил за направлением моего взгляда. – Ну брякнул Лёнька, не подумав. В пылу спора чего только не брякнешь. Я его переспорил, вот он и пытался хоть как-то меня уесть. И ничего такого он не имел в виду. – Данил снова обернулся к балкону. – Нет, ну Ксюшка точно переигрывает! А Лёнька, по-моему, еще чуть-чуть - и на колени бухнется.
Я тоже еще раз посмотрела туда, в сторону балкона. Леонид гладил Ксюшу по спине и все так же что-то быстро и эмоционально ей говорил. Таким я брата не видела, если честно. А Ксюша явно из последних сил изображала из себя поруганную гордость.
- А ты, значит, против коленопреклонения?
Даня едва слышно фыркнул.
- Ради чего? Что такого можно сделать, чтобы упасть на колени?
- Приехать в дом отдыха в Карелию, например.
Моя привычка ляпать, не думая, в этот раз подставила меня по полной программе. Я это поняла тут же и сразу – по тому, как окаменело лицо Данила. Он несколько мгновений смотрел в стол перед собой.
- Ты права. Хорошо. Прямо сейчас? Да, точно, именно. Прямо сейчас.
И он начал вставать. Я вцепилась в его плечи мёртвой хваткой, уткнулась носом в шею. Чувствуя, какой он весь каменный от напряжения. Господи, с этими взаимными обидами давно пора кончать! Они же остались в прошлом! В прошлом, Лиля, в прошлом!
- Данечка мой… - я гладили его слегка дрожащими пальцами по шее. – Ты пойми, пожалуйста. Если из двоих людей один человек умный, а другой дурак…точнее, дура… то умный должен проявлять терпение и снисхождение.
Я с облегчением почувствовала, как его рука коснулась моей спины.
- Это кто сказала – Заратустра?
- Это сказала Лилия Доценко.
Когда наши родители вернулись с кухни, они обнаружили, что их сын целуется на балконе со своей невестой, а их дочь – за столом, со своим женихом. Они постояли некоторое время – а потом снова вернулись на кухню. Может быть, тоже решили вспомнить молодость. Или успеть съесть по дополнительному кусочку торта, испеченного Ксюшей, пока до него не добрался Леонид.
* * *
Ксюша проявила солидарность. И твердость. В общем, мои родители погоревали, но не очень. В конце концов, они сэкономили себе деньги и нервы – что всей этой дурацкой свистопляски с белой фатой и куклой на капоте - все это в двойном размере, прошу заметить! - у нас не было. В день нашей регистрации – одной на четверых – мы все дружной компанией поехали на дачу жарить шашлык. Кажется, больше всего нашей свадьбе радовался Чарли.
А потом мы укатили в медовый месяц. Вчетвером. Но про него я вам рассказывать не буду – даже самые добрые и честные люди, если их припечет – завидуют. И вообще, как говорится, все, что было в Вегасе - останется в Вегасе.
* * *
Ксюша: Мне надо край с тобой поговорить. Вопрос СРОЧНЫЙ. Где пересечемся?
Лиля: Жду тебя здесь.
Я скинула Ксюше метку геолокации и отложила телефон. И взялась за
