смотрю на него, и думается мне, что не все-то тут потеряно. Только задать бы этим двум непримеримым упрямцам правильный вектор направления, и вуаля!
– Кхм, Кость, слушай...
– Мирон Александрович, можно вас на минутку? – перебил меня мужской голос, раздавшийся за нашими спинами. Мир обернулся, кивнул спешащему к нам мужчине, и бросил Косте:
– Присмотри за Лерой, будь другом! – а мне сказал:
– Я скоро вернусь, – и, торопливо целуя в щечку, отошел поговорить с окликнувшим его человеком.
Вот и хорошо. Даже идеально, я бы сказал. Теперь у нас есть время пошушукаться и посекретничать с Костей наедине! И я, не теряя времени даром, подхватила мужчину под локоток и увела его чуть в сторонку от общей суеты. А потом сразу, не ходя кругами, сказала:
– Слушай, Сонька, она, – тщательно подбирая слова, – м–м, как бы помягче выразиться… не любит таких, как ты.
– Это каких это?! – взбеленился мужчина.
– Бабников, Кость.
– Да все мы не святые, вообще-то.
– Я не спорю. Но у Соньки опыт печальный. Сердце разбитое. И если у тебя нет к ней серьезных намерений, а чисто так, поразвлечься и позажигать – лучше не надо. Правда! Не хочу, чтобы ты был тем, кто снова разобьет Соньке сердце. Потому что она, может, и непрошибаемая, упрямая и уверенная в себе девушка, но если влюбляется, то это все. Пиши пропало. Полная концентрация ее вселенной на объекте обожания. А ты… ну… ветреный.
– Знаешь, Лера, Мир тоже не без греха, – надулся финансовый директор. – Но ему, однако, ничего не помешало поменяться. Ради тебя и с тобой.
– Знаю, – ответила я предельно честно. – И понимаю, на что иду. Ну и о сильных переменах пора рано говорить, мы вместе всего сутки. Но… очень хочется верить.
– Ой, да брось, ты же видишь, какими он глазами на тебя смотрит? – отмахнулся Костя. – Это все. Конченый случай. Ты, кстати, про беременность сказала?
Теперь пришла моя очередь стушеваться и отвести взгляд. Да так неудачно, что попала на Мира, улыбающегося собеседнику и смотрящего краем глазом за нами с Костей.
Вот как объяснить, что даже у меня в голове не до конца сложилась мысль, что мы с Троицким скоро станем мамой и папой?
– Лера! – поджал губы Костя, по-своему поняв мою заминку.
– Скажу. Обязательно. После вечера, выберу момент.
– Очень надеюсь, а то я лопну от нетерпения!
– Я смотрю, вы обожаете друг над другом издеваться! – закатила я глаза, улыбаясь.
– Исключительно по-дружески. А что касается твоей подруги. Ты сказала, что понимаешь, на что идешь с Миром. Так может, я тоже? Понимаю. На что иду. Может, я… не знаю, скажем, влюбился? – развел руками недоловелас, подхватывая с подноса пробегающего мимо официанта бокал. И вроде бы язвит, улыбается, а вот в глазах есть что-то такое, что уколом надежды пронзает сердце.
– Тогда мой тебе совет: действуй мягче, а не в лоб и нахрапом. Она такого не любит. Как-то более изящно, что ли. Кафе, кофе, цветы, свидания, милые приятности. Сонька из таких девушек, которые любят красивые ухаживания, а не поцелуи на заднем дворике ни с того ни с сего! – упрека в моих словах не услышал бы только глухой.
Ну, а Костя никогда глухим не был. Впрочем, и глупым тоже. Сразу распушил хвост и подобрался, заявив:
– Все было продумано, между прочим! Я собирался ее впечатлить!
– Кем? И чем? – усмехнулась я. – Собой? Ну, так вот и этого моя подруга тоже не любит. Терпеть просто не может самовлюбленных индюков!
– Лер-р-ра! – предупреждающе рыкнул друг Мирона.
– Ну, что, Лера-Лера?! – зашипела зло я в ответ. – Я помочь тебе пытаюсь, между прочим! А ты… непрошибаемый!
Мы замолчали, бодаясь взглядами и недовольно поджимая губы. Оба. Как два разъяренных, готовых отстаивать свое слово до победного барана.
Нет, вот что за упрямый мужчина?! Сразу в постель ему, видите, ли надо!
Один плюс: я совершенно забыла, где я. Окружающая меня действительность перестала пугать, от слова совсем. Мы бы, наверное, даже разругались в пух и прах с Костей, который уже собирался что-то сказать, но положение спас появившийся Мир.
– Сейчас мое выступление, приветствие, потом проходим в банкетный зал. Вы чего тут ругаетесь?
– Да так. Жизни друг друга учим, – отмахнулся Костя, залпом допивая остатки шампанского в бокале.
– Ты осторожнее с алкоголем, ты мне нужен в здравом уме и твердой памяти, – прицокнул Мир. – Сейчас пока так, вступление, а основные мероприятия начнутся в банкетном зале. Презентация ювелирной коллекции и показ. Благо, дизайнеры умудрились вписать импровизированный подиум между столиками для гостей.
– Не переживай, я так, чуть успокоить нервы. Ладно, пойду проверю, все ли у организаторов готово, – кивнул Костя, бросив на меня еще один нечитаемый взгляд, и оставил нас одних.
– Волнуешься? – спросила я, стряхивая невидимые пылинки с пиджака Мира, попадая в спасительное тепло его объятий.
– Скорее, переживаю. Чтобы все прошло без срывов и неприятностей.
– Все будет хорошо.
– Точно? – подмигивает Мир. – Обещаешь?
– Обещаю! – тянусь и, легонько чмокнув в губы мужчину, отстраняюсь. – А теперь иди, – киваю в сторону небольшого возвышения, видимо, сцены. – Музыка стихла, тебя ждут.
– Ох, два часа, – покачал головой Мир, – максимум, три! И я тебя отсюда увезу.
– Теперь ты обещаешь?
– Хуже. Клянусь! – заверил меня Мир. Улыбнулся и, развернувшись, направился в центр зала под одобрительные и приветственные кивки коллег и знакомых.
Я же провожала Троицкого взглядом и тихо млела от того, какой все-таки мне достался потрясающий мужчина! С губ не сходила улыбка, а мысли витали уже очень далеко от шикарной залы. Где-то там, где мы втроем: я, Мир и наш малыш, влюблены и безумно счастливы. Впервые допустив такие далеко идущие планы в свое сознание, сама не заметила, как перестала дергаться, нервничать и волноваться, спокойно выдохнув. В конец концов, никто меня не съест!
Так я думала, пока не услышала за спиной знакомый женский голос, сочащийся ядом:
– Вот кого-кого, а тебя тут точно не ожидала увидеть.
Внутри все сковали Арктические льды. Моментально! Ладони сжались в кулаки. Я, попытавшись совладать с участившимся сердцебиением под уверенную приветственную речь Мира, обернулась. Встретившись с завистливым, темным взглядом до глубины
