– Как и я! – воскликнула Кларисса и тут же запнулась, с ужасом глядя на Эми, словно ее обманом заставили признаться в том, чего она не хотела говорить даже самой себе.
– Вы любили Эдварда?
Губы Клариссы сжались в тонкую линию.
– Разговор окончен.
Эми шагнула вперед.
– Нет, не окончен. Если вы любили Эдварда, то почему вы не…
Эми поняла, что за ее спиной кто-то стоит, за миг до того, как раздался кашель. Она обернулась и увидела высокого стройного джентльмена преклонных лет. На его бледном лице застыло изумление. Было ясно, что он слышал весь их разговор.
– Кларисса, дорогая, – сказал он, – все в порядке?
– Все хорошо, Кристофер, – резко ответила хозяйка дома. – Полагаю, юная леди уже уходит.
Эми видела, как пожилая пара встречается глазами.
– Позвать охрану? – спросил Кристофер ровным, уверенным тоном.
– Не стоит, в этом нет необходимости, – ответила Эми, глядя на Клариссу. – Леди Карлайл права: я собиралась уходить. Благодарю за чудесный вечер.
Она посмотрела на мужа Клариссы.
– Я обязательно передам от вас привет Джорджии Гамильтон, – добавила Эми, поворачиваясь и направляясь к парадной двери.
Выйдя из дома, Эми сразу же отправила Уиллу сообщение: «Виделась с Клариссой. Меня выгнали. Я стою под дверью. Спасай!»
Его джипа не было на месте, и Эми с тревогой подумала о том, что Уилла тоже могли выгнать. Он мог сесть в машину и уехать без нее. Она задрожала и обхватила себя руками, размышляя о том, не придется ли ей спать под кустом и не найдут ли утром ее остывший труп. Платье от Ральфа Лорена было чудесным, но совершенно не защищало от холода.
– Эй!
Эми чуть не подпрыгнула и резко обернулась.
– Не бойся, это я, – рассмеялся Уилл, шагавший к ней почему-то со стороны улицы. В руках он держал связку ключей. – Отец добыл для нас ключи от коттеджа садовника. Там сейчас пусто, и он сказал, что мы можем остаться в этом домике до утра. Машину я уже отогнал.
– А может быть, лучше поехать домой, пока они не спустили на меня собак?
– Я выпил несколько бокалов шампанского, и ближайшие пару часов мне не стоит садиться за руль. Не бойся, я не кусаюсь.
– Я тебе верю, – сказала Эми, стуча зубами. – Но бога ради, скорее трезвей. Я не хочу оставаться здесь дольше, чем это необходимо.
До коттеджа садовника они дошли всего за пару минут. Уилл открыл дверь, включил небольшой светильник и принялся разжигать камин, пока Эми готовила кофе.
– Черный. Молока нет, так что извини, – сказала она, протягивая чашку Уиллу.
– Ну так ты расскажешь мне, что произошло? Со всеми подробностями и проколами?
– Я знала, что лучше было бы составить план. А так я просто начала ее обвинять, и, вполне логично, это плохо закончилось.
– Что она сказала?
– Почти ничего. Только призналась, что любила Эдварда. Я застала ее врасплох. А еще оказалось, что за моей спиной стоял Кристофер. Я, наверное, еще больше все усложнила.
– Или наоборот, запустила в движение нужные механизмы.
Уилл снял пиджак и бросил его на стул.
– То, что все не сработало сразу, еще не значит, что план оказался неудачным. Я рассказал папе историю Джорджии и увидел, что он мне поверил. По крайней мере в то, что это может быть правдой. Завтра поговорим с ними обоими – с Клариссой и Кристофером.
– Нет, не надо, – тихо сказала Эми. – Хватит. Ты же не хочешь рассорить своих близких.
Уилл отпил кофе и посмотрел на нее.
– Спасибо за все, что ты сделала.
Эми кивнула, и внезапно их оглушил шум – шум тысяч взрывающихся хлопушек, – и комнату залило ярко-красным и белым светом.
– Фейерверк.
– Давай посмотрим.
Коттедж стоял на небольшом холме с видом на поместье. Они вышли наружу, и Эми, наблюдая разноцветные вспышки в небе над домом, толкнула Уилла локтем.
– У меня есть идея.
– Какая?
– Ты же знаешь, что Эдвард похоронен где-то здесь, на кладбище у местной церкви. Нужно выяснить, когда эта мрачная парочка уедет в Антигуа, и привезти сюда Джорджию.
– Хорошая мысль. Можем даже заглянуть к ней завтра и предложить это. Мы вместе выберем день, и я привезу вас сюда.
– Кстати, а как ты себя чувствуешь?
– Думаю, минут через двадцать можно будет отправляться домой, – сказал Уилл, когда последняя вспышка погасла.
– Давай останемся здесь. Еще ненадолго.
– Ладно. – Он сел на траву, скрестив перед собой ноги. – Ну а ты, – произнес Уилл, – что бы ты сделала, если бы это был твой последний год на земле?
– Это немного депрессивная формулировка, – заметила Эми, оборачиваясь, чтобы взглянуть ему в лицо.
– Немного. Но можно рассмотреть ее иначе: таким образом ты максимально сосредоточиваешься на жизни. Что ты хочешь делать? Что для тебя важно? Как на самом деле ты желаешь проводить свое время?
– Это серьезные вопросы.
– Сегодня важная ночь, – ответил Уилл.
– Я хочу в этом году создать компанию, которая будет заниматься детским балетом.
– Правда? – спросил он с искренним интересом. – И что это такое?
– Балет для детей. Интересный. Веселый.
– И на какой стадии находится процесс?
– На начальной. Это пока только идея. Честно говоря, это Джорджия меня на нее вдохновила.
– Тебе не нужно помочь со сценариями? Я пару раз был и режиссером.
– Ты мне поможешь? – Эми нахмурилась.
– Я бы хотел.
– Чтобы отблагодарить меня за Джорджию?
– Я хочу помочь тебе, – прямо сказал Уилл.
Она тихонько рассмеялась.
– Что тут смешного?
– Я думала, что ты меня ненавидишь.
– Ну, я редко делаю девушкам такие предложения. – Уилл улыбнулся и встал. – Хочешь еще кофе?
– Если сегодня у нас ночь больших вопросов, то лучше запастись кофеином.
Он стряхнул с брюк налипшие травинки, и, когда поднял на нее взгляд, Эми заметила, как его уверенность в себе внезапно дает трещину.
– Завтра, после того как мы заедем проведать Джорджию, не хочешь ли ты где-нибудь со мной пообедать?
Уилл смущенно улыбнулся в темноте, и Эми почувствовала, как в ее груди тоже взрывается фейерверк.
– С большим удовольствием. – Она кивнула, изо всех сил стараясь не слишком очевидно сиять от счастья.
– Тогда грей мое место. – Он улыбнулся и зашагал обратно в коттедж.
Эми положила ладонь на то место, где он недавно сидел, и улыбнулась. Новый год, новый старт.
– Обязательно.
Джорджия налила себе коньяка, размышляя о том, как провести остаток дня. Обычно она отправлялась в гости к близким друзьям, Салли и Джианни Адами, на их знаменитые традиционные новогодние ленчи. С тех пор как Фредерик МакДональд и Андре Бауэр пять лет назад переехали в Зальцбург, Салли и Джианни остались единственными людьми, с кем Джорджия продолжала видеться после окончания сезона – того этапа ее жизни, от которого она намеренно пыталась отстраниться как можно дальше. С Салли и Джианни ее связывало множество воспоминаний, но ее друзья были настолько веселыми и ненавязчивыми, что отстраниться от них оказалось просто невозможно. К тому же Джорджия была крестной матерью их старшего сына, Лукаса, который, как бы пугающе это ни звучало, уже разменял шестой десяток, став успешным адвокатом и отцом четверых очаровательных детишек. А Джорджия помнила его совсем малышом, рожденным в Венеции, где Салли и Джианни прожили много лет до тех пор, пока не вернулись в Лондон. Еще утром Джорджия вытащила старый фотоальбом и стала просматривать старые общие фотографии: в Лидо, на площади Святого Марка, на мосту Вздохов. В Венеции Джорджия провела немало счастливых дней. Ее старая подруга оказалась права: там действительно были апельсины размером с футбольный мяч, а по городу перемещались на гондолах – и были красивые гондольеры, и раскрашенные, как леденцы, столбики торчали из воды, а каналы мерцали зеленью в солнечных лучах. Это было волшебно.
