— Правда? Наверное, за то, что он тебя три дня найти не мог.
— Ты просто злишься.
— Конечно, я злюсь, Кирилл!..
Он меня быстро поцеловал, просто-напросто рот мне таким образом заткнул, а я его оттолкнула.
— Ладно. Иди. Они тебя ждут. А я маме твоей и Ваське позвоню. Они с ума сходят от беспокойства.
Филин отвернулся и пробормотал себе под нос:
— Просто бабсовет какой-то.
Я строго глянула в его сторону.
— Что?
Он, как ни в чём не бывало, улыбнулся.
— Я недолго. Выпровожу их.
Хоть Кирилл и пообещал мужиков скоренько выпроводить и ко мне вернуться, праздник на кухне затянулся не на один час. Я обзвонила уже всех, кого могла, с Васькой поболтала, с Женей Мартыновой, которую очень интересовало состояние мужа — насколько твёрдо тот ещё стоит на ногах. Я даже сама на кухню сходила, некоторое время послушала пьяные речи, поддакнула пару раз, когда Мартынов с подробностями пересказывал Кириллу события последних дней. И не забыла Генку по лодыжке пнуть, когда тот начал шефу своему на меня жаловаться.
— Она же всех достала за эти три дня, — говорил он. — Всех и каждого, Кирилл! Пётр Янович вздрагивает, наверное, когда телефон звонит, боится её голос услышать.
Филин бутерброд с икрой в рот сунул и принялся усердно жевать, стараясь улыбку спрятать.
А я руку в бок упёрла и едко заметила:
— Я, по крайней мере, что-то делала. А ты только ныл.
— Я ныл?
— Ты ныл. Глеб, скажи!
— С ума сошла, что ли? — изумился Мартынов. — Я зритель, и переходить на сторону тьмы не собираюсь.
Не дождавшись от него поддержки, я к Филину повернулась.
— Кирилл, давай его уволим.
— Ага, щас. — Генка пакостно улыбнулся. — Ты, кажется, хотела обязанности делить, вот и иди… — Он указал в сторону комнат.
— Знаешь, Гена, в принципе нет ничего удивительно, что размер мозга обычного человека для твоей комплекции маловат.
— Это ты меня сейчас дураком назвала?
Я уже собиралась выйти с кухни, но обернулась.
— А ты как понял?
Этот гад наклонился к Кириллу.
— Вот скажи мне, зачем тебе эта заноза в заднице?
Филин на меня через плечо оглянулся, я ему улыбнулась, заметив смех в его глазах. И после этого, успокоившись, ушла в спальню. Ждать, когда празднование в мужской компании ему, наконец, надоест.
Ещё через час приехала Женя. Я ей дверь открыла и сразу развела руками. Словно оправдываясь перед ней.
— Мой совсем никакой, да? — спросила она, шубу с плеч скидывая.
— Да они там все втроём… весёлые.
— Но от моего шума больше всех. Не спорь, я знаю.
Я улыбнулась ей.
При виде жены, Мартынов заметно подобрался, даже лицом посерьёзнел, попытался, по крайней мере. Хотя, скорее всего, это была попытка выглядеть трезвее, чем было на самом деле. Женя на кухню вошла и рукой замахала, разгоняя сигаретный дым, висевший плотной стеной.
— Накурили-то, накурили… — К столу подошла, Кириллу руки на плечи положила и наклонилась к нему. — Как ты? Всё в порядке?
— Да что ему будет? — вроде как удивился Мартынов и жену к себе поманил. — Иди сюда. А его не трогай. Что ты всё время его трогаешь?
Женя рассмеялась.
— Господи, чего только не узнаешь от пьяного мужа. Ревнует меня, оказывается.
— Жень, забери его домой, — взмолился Кирилл.
— Можно, да? — умилилась та. — Всё выпили, ничего не осталось?
Глеб смотрел на неё, откинув голову назад. А после заявил:
— У меня злая жена. Совсем меня не жалеет. Ты и завтра утром меня не пожалеешь, признайся перед всеми.
Женя пригладила его волосы.
— Я тебе подыграю, так и быть, уговорил. Пойдём домой?
— Пойдём, — согласился он. Остановил взгляд на мне. — Ника, он почти готов жениться. Я его убедил!
— А я убеждал, чтобы не женился, — встрял Генка.
— А ты в этом ничего не понимаешь, — махнул на него рукой Глеб. — Ты же никогда женат не был, тебе сравнивать не с чем.
— А тебе есть!
— Да. Мне есть.
Кирилл переводил взгляд с одного на другого, затем предложил:
— Идите вы оба… Куда-нибудь.
Я за спиной Кирилла встала и руку ему на плечо положила. Погладила. Филин ещё некоторое время храбрился, сидел ровно, но вскоре расслабился и привалился ко мне, затылком к моей груди прижался. Я ладонью по его волосам провела, хотела поцеловать, но делать это на глазах у чужих людей не стала, ощущения совсем не те.
Еле дождалась того момента, когда за шумными гостями дверь закроется. Правда, Кирилл, разгорячённый алкоголем, не утерпел и пошёл их провожать, никак не мог угомониться, на пару с Мартыновым, Генка вот намного спокойнее их был, но это, наверное, профессия свой отпечаток накладывала. Кирилл сказал, что до дверей их проводит, а сам вместе с ними вышел и теперь они уже в подъезде голосили. Я со стола убрала, грязную посуду в раковину составила, но мыть не стала, оставила на завтра. Окно приоткрыла, чтобы кухню проветрить, а после отправилась в спальню, Кирилла поджидать. Он появился минут через пятнадцать, на секунду в дверях спальни помедлил, ко мне приглядываясь, а потом пошёл к кровати, на ходу снял с себя футболку, джинсы расстегнул, и я рассмеялась, когда он на меня кинулся и буквально подмял под себя. На поцелуй ответила, но отстранилась достаточно быстро.
— Водкой-то как пахнет, — пожаловалась я.
— Пахнет, да? — Он потёрся носом о мою шею. Заговорщицки проговорил: — Придётся тебе терпеть, у тебя сегодня выбора нет.
— А у тебя ещё силы остались? — не поверила я.
— Остались у меня силы, остались. Не сомневайся.
— Ну, тогда на самом деле выбора нет. — Мне довольно легко удалось заставить его перевернуться, Кирилл на спину лёг, а я сверху уселась. Наклонилась и прижалась губами к его плечу, потом грудь поцеловала, шею и вернулась к губам. А следом предложила: — Может, ты поспишь? Я от тебя никуда не денусь.
Кирилл убрал мои волосы, чтобы в лицо не лезли.
— Расскажи мне… как я тебе не нужен.
Я снова коснулась губами его губ.
— Ты больше всех на свете мне не нужен, — сказала я негромко, принимая правила игры. — Я из-за тебя с ума схожу.
Он разулыбался, а глаза довольные и пьяные.
— Это почти незаметно.
— Конечно, тебе выгодно не замечать.
— Выгодно ли? Ты зачем геройствовала? — неожиданно спросил Кирилл. — Они бы и сами справились.
— Может быть. Но на это потребовалось бы больше времени. А я хотела тебя видеть.
— Ты хотела?
— Да, хотела, — повторила я и поцеловала его по-настоящему, не обращая внимания на горьковатый привкус водки.
— Из меня плохой муж, — сказал он после поцелуя.
