— Верно, — он усмехнулся и схватил меня за руку. — Пошли, утомим ее.
***
Дамиан вышел из океана и направился ко мне. Его кожа блестела на солнце. Я пожелала, чтобы пляж между нами был длиннее, потому что я могла бы наблюдать за ним вечность. Двигаясь, он искрился золотистым цветом, волосы были влажные и непослушные после плаванья, песок прилип к его ногам. Он плюхнулся на полотенце рядом и наклонился, чтобы поцеловать меня. Я ощутила соленые капли на теплых губах.
— Она — сгусток энергии, — сказал он.
Я положила голову ему на грудь, и мы наблюдали за Сьеррой, прыгающей на волнах.
— Я ничего не вижу, — сказала я через некоторое время.
— Не могу ничего поделать, — ответил он. Его эрекция загораживала мне вид.
Я засмеялась и вручила ему бутылочку солнцезащитного крема.
— Еще двадцать минут, и она будет полностью измотана.
Дамиан оседлал мою спину и начал втирать лосьон.
— У меня есть для тебя свадебный подарок. Я собирался сделать тебе сюрприз, но мне нужно твое мнение. Я приобрел кое-какую собственность в Паза-дель-Мар. Территорию старого складского помещения.
— Того, что ты взорвал? Где погибли Эль-Чарро и его люди?
— Именно. Я хочу построить что-то хорошее там, что-то полезное.
— Что ты задумал?
— Как ты смотришь на то, чтобы расширить работу, которую ты делаешь в Вальдеморо? Можно построить здание, и ты можешь нанять женщин, с которыми работаешь, когда они выйдут. Они смогут помогать тебе с выполнением заказов, а ты сможешь сосредоточиться на образовательной деятельности. Ты по-прежнему можешь проводить свои семинары в Вальдеморо, но у тебя была бы серьезная точка опоры. Ничто не помешает тебе выйти на мировой уровень. У меня уже есть сеть по перевозке грузов. Ты можешь переводить часть прибыли на благотворительность, как делали вы с Ником, и использовать остальное на свое усмотрение. Достойные зарплаты, женские приюты, клиники, учебные программы… — он прекратил натирать лосьон на моей спине и застыл. — Скай?
— Мне бы хотелось, чтобы с МаМаЛу все вышло иначе, — сказала я, сквозь слезы. — И с тобой тоже.
— Эй, — он перекатился на спину и растянулся возле меня. — Иногда все разваливается на части, и нужно собрать все это воедино.
Я кивнула и провела пальцем по его челюсти. Он был прекрасным примером.
— Давай сделаем это, — сказала я. — Давай построим что-то такое, чем Сьерра могла бы гордиться.
Она выбежала из неспокойного океана, обрызгав нас соленой водой и восторгом.
— Смотрите! — она держала ракушку. — Эта?
Я показывала ей, какие ракушки нужно выбирать для ожерелья. Она видела то, что сделал для меня Дамиан, и хотела такое для себя.
— Эта идеальная, — я открыла корзину для пикника и добавила ее к коллекции, которую она уже собрала.
— Когда соберешь достаточно, папа сделает тебя ожерелье.
Дамиан и Сьерра обменялись странными взглядами.
— Что такое? — спросила я.
— Я проголодалась! — сказала она. — Я хочу севиче.
Дамиан собрал нам три отдельных контейнера.
— Этот для меня. Этот для папы. Этот для тебя, — она раздала их, посмотрев на Дамиана для подтверждения.
Он подмигнул.
Она улыбнулась.
— Эй, все, что я получу, этого моллюска? — спросила я, уставившись на свой контейнер. — Что происходит?
Я перевела взгляд с нее на Дамиана.
— Открой его! — Сьерра была так взволнована, что Дамиану пришлось ее сдерживать.
Я открыла кремово-коричневую раковину. Внутри все было засыпано песком. В центре было вдавлено кольцо с тремя сверкающими александритами.
— Тебе оно нравится? Тебе оно нравится? — Сьерра прыгала вокруг меня.
— Оно прекрасно, — я улыбнулась Дамиану.
Ожерелье моей матери лежало где-то на дне океана, там, где он бросил его. Я никогда не верну его, но теперь у меня есть что-то мое.
— Спасибо, — я наклонилась и поцеловала его.
Он углубил поцелуй, зарывшись руками в мои волосы.
— Сьерра…
— Но я не взяла с собой книгу!
— Ты сказала двадцать минут, — простонал Дамиан мне в ухо.
— Может, еще двадцать? — усмехнулась я. — Куда ты собрался?
— Поплавать, — ответил он. — В холодной воде океана.
Я смотрела, как он удалялся, рассекая воду плавными, грациозными движениями рук.
Мы со Сьеррой закончили ланч и растянулись под солнцем. Блонди, Брюс Ли и Грязный Гарри наблюдали за нами со своих скал. Я понятия не имела, как долго живут зеленые игуаны, но была бы рада, если бы Сьерре выпал шанс подружиться с ними.
Дамиан дал ей задание — назвать остров, и она все утро обсуждала это. Вердикт еще не был вынесен.
К тому времени, как Дамиан вернулся, Сьерра уснула. Он установил зонт так, чтобы она была в тени, и на цыпочках подошел ко мне. Его влажная кожа послала мурашки по мне, что не имело никакого отношения к температуре.
— Надень его, — сказал он.
Я приподняла бровь.
— Я была готова поспорить, что ты скажешь мне снять его.
— Мне нравится ход твоих мыслей, но я говорил о кольце, — он одарил меня коварной улыбкой, когда надел его мне на палец. — Я хочу увидеть, как оно смотрится на тебе.
Я вытянула руку к бесконечному, голубому горизонту. Блики радуги отображались на наших лицах. Это было не просто кольцо. Это было открытое окно и бумажные животные, мальчик, сжимающий пятнадцать песо, и девочка, пишущая земляничные письма. Это была история двух людей, которые вернулись к исходной точке, и она была завернута в золото вокруг моего пальца.
«Что мы такое?» — спросил когда-то Дамиан на этом же пляже.
Там, на нашем маленьком кусочке рая, со спящей возле нас Сьеррой, я наконец-то выяснила это.
Мы — песок и скала, вода и небо, якоря на кораблях и паруса на ветру. Мы — конечный пункт поездки, который меняется каждый раз, когда мы мечтаем или падаем, или прыгаем, или плачем. Мы — звезды с изъянами, которые по-прежнему искрятся и сияют. Мы всегда будем стремиться, всегда хотеть, всегда иметь больше вопросов, чем ответов, но будут и такие моменты, как этот, полные магии и удовлетворенности, когда в душе вспыхивает что-то чудесное, и очень просто потерять дыхание.
Молодой месяц сиял в сумеречном небе, тонкий серп мягко отдавал серебром. Небольшая группа гостей, которые разделили наш особенный день — Ник, Рафаэль, их жены, несколько женщин, с которыми я работаю, и горстка товарищей Дамиана — уже ушли, но сад в Каса Палома все еще мерцал огоньками. Дамиан, Сьерра и я сидели у пруда.
