Женя накрывает ладонью свой стояк, продолжая мягко выскальзывать и вновь проникать внутрь Макса. Спустя минуту тот несколько раз сильно вздрагивает и с протяжным стоном обмякает. Женя тут же сдергивает скомканное полотенце и накрывает его своим телом, трясь между ягодиц и целуя-прикусывая шею, плечи, сходя с ума от рваного дыхания Максима и его конвульсивных вздрагиваний. Контакт кожа к коже все теснее и ближе. Еще немного и Женя кончает на его поясницу, утыкаясь в шею и обнимая Макса. Кажется, только сейчас он начинает понимать Костика с Игорем. Просто секс ради секса и почти секс, но с тем, кого так хочешь — абсолютно разные вещи. Он часто дышит, вдыхая запах кожи Максима с запахом цитруса и ванили, который от его горячего дыхания становится еще сильнее и умопомрачительнее. Наконец, чуть приподнимается и целует татуировку.
— Живой? — Чуть улыбаясь.
— Это мне типа ответить что-то нужно? — Расслабленно и вяло.
— Ну, что-то вроде «это был лучший оргазм в моей жизни», — тихо и довольно, — или…
— Это был лучший оргазм в моей жизни.
Женя тихо смеется. Из Макса получится восхитительный пассив.
Глава 22
Вновь у судьбы меняются планы.
С неба вернулся брошенный камень,
было одним, стало другим…
…Ровно дыши, капитан моей распущенной души,
В этом городе так странно звучит безвоздушная тревога.
Жить не спеши, не сдавайся, не меняй на гроши,
Разгорится и погаснет в ночи безвоздушная тревога… Би-2 и Тамара Гвердцители — Безвоздушная Тревога
Женя различает вторгающийся в сознание писк одновременно с ярким солнечным светом, бьющим в глаза. Сонно нашаривает рукой будильник, автоматически отключает его и накрывает ладонью веки. Резко садится в кровати, не открывая глаз, и трет лицо, пытаясь согнать остатки утягивающего назад сна. Бросает взгляд на другую сторону кровати. У Макса ужасно-развратная привычка спать на животе. Женя несколько секунд смотрит на прикрытые одеялом бедра, скользит выше по светлой коже, усыпанной родинками, пока взгляд не останавливается на татуировке. Чуть сузив глаза, медленно стягивает с него одеяло, постепенно обнажая ягодицы, и тело Жени тут же реагирует единственно возможным способом. Он еще раз бросает взгляд на часы. Нет, он не может себя пересилить. Приподнимается, перебрасывая ногу через Макса и нависая над его спиной. Проводит кончиком языка по линиям иероглифа, чувствуя еще оставшийся на теплой коже Макса цитрусово-ванильный запах массажного масла и ощущая, как его усиливающаяся эрекция ложится меж ягодиц Максима. Целует родинки, начиная не спеша покачивать бедрами.
— Жень… — сонно и не открывая глаз.
— Ммм?
— Мне кажется или ты какого-то хрена делаешь с моей задницей, пока я сплю?
— Ты уже не спишь. — Улыбается Женя, спускаясь вдоль выступающих позвонков легкими прикусываниями.
— Поспишь тут с извращенцами. — Все так же сонно. — У меня сегодня выходной. Был.
Женя улыбается, замечая, как Макс чуть выгибается в спине, прижимаясь ближе к нему и, не устояв перед соблазном, прикусывает загривок, качнув бедрами сильнее. Кожа Максима тут же покрывается мурашками, а сам он начинает отчетливо ерзать, трясь о простыни.
— От извращенца слышу. — Довольно.
— Ты на работу не опаздываешь?
— У меня есть еще пятнадцать свободных минут… — Женя целует его в плечо, — … ты… — еще одно покачивание бедрами, — … и эрекция.
— Надо же, как удачно все складывается, — чуть насмешливо, но все еще сипло и сонно. Выползти из-под Жени не представляется возможным.
— Рад, что хоть в чем-то ты со мной согласен. — В шею Максу.
Губы находят губы. Теплое сонное дыхание обволакивает их, смешивается. Язык Макса провокационно толкается навстречу. Да, пятнадцать минут хватит с головой.
— Бля, блокадный Ленинград, твою налево. — Матерится Макс, больно ударившись бедром об уголок кухонного шкафчика, протискиваясь в гостиной с электрочайником в руках между этими самыми кухонными шкафчиками, длинными упаковками с ламинатом, привезенными вчера утром и сложенными у стены, холодильником и другой мебелью.
— Через пару часов должны приехать рабочие укладывать ламинат, а завтра вечером Костя с Игорем помогут перенести мебель обратно, так что скоро блокаду, надеюсь, снимем. — Произносит Женя из прихожей. Он уже успел одеться после душа — темно-серые брюки с нешироким кожаным ремнем и классическая приталенная рубашка с легким розовым оттенком. — Не терпится вернуться на свой диван? — Вопросительно приподнимает он бровь.
— Может, хоть там высплюсь. — Дразнится Макс, все еще в полотенце и босиком. Еще раз скользнув взглядом по складу, в который превратилась гостиная, качает головой и выходит в прихожую. Протягивает Жене чашку с кофе и одновременно делает глоток чая из своей. Опираясь о дверной косяк, придирчиво осматривает уже просохший бетонный пол в кухне.
— Блин, а смеситель новый не купили. — Вспоминает он. — Или у нас теперь вода исключительно в ванной будет?
— Я куплю. Постараюсь. Спасибо за кофе. — На ходу сделав несколько больших глотков и отдавая чашку обратно, Женя обувается за его спиной. — Завтра днем съездим к тебе за вещами, которые ты хотел посмотреть.
— Угу… — Максим все также задумчиво пьет чай, держа в другой руке уже пустую Женину чашку.
— До вечера. — Женя хмыкает и резко сдергивает с Макса полотенце. Максим не успевает среагировать, как хлопает входная дверь.
— Извращенец, блин. — Улыбается Макс и идет мыть чашки в ванную, а потом одеваться.
В ожидании рабочих, Максим курит, снимает с балкона уже высохшую ковровую дорожку, сворачивая ее, осматривает перекрытую подачу воды на кухне и, застыв на пороге гостиной, несколько секунд скользит взглядом по ней, думая, чем еще себя занять. Взгляд натыкается на ноутбук и несколько секунд поколебавшись, Макс все-таки пробирается к нему.
Забравшись на диван и вытянув ноги, устраивает его у себя на коленях и включает. Неосознанно прикусывает подушечку большого пальца, наблюдая за процессом загрузки. Он не заходил в интернет уже около недели, и за это время в его жизни произошло немало перемен. Хотя, по сути, только одна. Теперь они с Женей спят вместе. И в прямом, и в переносном значении этого слова. Но вчерашний разговор про «активов» и «пассивов» и последующее «кое-что» вызвали у Макса вопросы. А чтобы получить ответы, ему нужно больше информации по теме анального секса, чем просто «тот, кто» и «тот, кого». С последним как раз все понятно и Макс точно уверен, что это не он, даже несмотря на испытанный им оргазм после манипуляций Жени. На секунду чувство дежа вю мелькает в сознании, напоминая, как с той же категоричностью он убеждал себя в том, что он не гей, но Максим игнорирует эту мысль.
Уже привычно заходит в интернет и набирает в строке поисковика интересующее его словосочетание. Среди двух миллионов ответов на его запрос Макс натыкается только на объявления о поиске партнеров, но это его не интересует. Наконец, очередная ссылка перенаправляет его на статью о подобных взаимоотношениях. Затем еще одна. Спустя почти час мозг Макса загружен по полной программе, и после прочитанной на одном из тематических форумов фразы «не узнаешь наверняка, нравится или нет, пока сам не попробуешь», которая становится исчерпывающим ответом на все его вопросы, он идет курить. Мысли самопроизвольно вертятся вокруг прочитанного и попытка идентифицировать себя согласно шкале активо-пассивности с помощью «теории» уже кажется глупым занятием.
Опираясь локтями о подоконник на балконе, Макс выпускает струйки дыма, наблюдая за панорамой зазеленевшего города и многоэтажек. Ему нравится этот вид, особенно ночью с россыпью неоновых огней и иллюминации. Но сейчас перед глазами отнюдь не пейзажи большого города, а совсем другие картины. «Практика». У Макса в жизни не было таких сильных оргазмов, как в последние дни и весь секс, который был у него до этого, сейчас кажется немым кино по сравнению с голливудским блокбастером. Это абсолютно новое и возбуждающее ощущение для Макса, когда можно не сдерживать себя — кусаться и щипаться, дурачиться и шутя бороться, одновременно быть на равных и при этом отчетливо чувствовать, что не он главный. Даже учитывая его вялые попытки сопротивляться поначалу, ему нравится Женина агрессия и настойчивость, и он ловит себя на мысли, что делает это больше специально, чтобы спровоцировать того, чем действительно сопротивляется чему-либо. Конечно, у Макса нет опыта в подобном и почти все впервые, но, несмотря на то, что ему нравятся все эти открытия, он понимает, что значит «актив» в лице Жени. И еще понимает, что просто не может перешагнуть через что-то в себе, чтобы хотя бы всерьез задуматься над перспективой стать «тем, кого» в их… дружеских играх? Просто сексе? Отношениях? Макс немного запутался, в какую категорию теперь они с Женей попадают и ему кажется, что стоит только сделать нечто подобное, как после этого все полностью изменится. Он не может понять, что именно и каким образом, но знает, что так и будет. А в том, что эти изменения будут к лучшему и что он их хочет, он совершенно не уверен. Максим понимает, что снова сам себя сознательно тормозит, не позволяя взглянуть куда-то глубже, но так происходит всегда, когда он еще к чему-то не готов. Кроме того, судя по прочитанной информации, к этому готовиться нужно чуть ли не как к операции, а гарантий, что в результате понравится, никто не дает, зато все единодушны в упоминании охренительной боли. Нет, это явно не для Макса.
