пустоты, когда я начинала говорить о папе. Так было и сейчас, и я забеспокоилась, как лучше ответить на вопрос Кары. – Полагаю, ты считаешь, что поведение Калеба должно было сильно задеть меня, потому что… я подвергалась насилию в детстве, – сказала я, а затем замолчала на секунду, пытаясь собраться с мыслями. – На самом деле я действительно очень разозлилась из-за того, что он позволил себе так обращаться со мной. Но… знала, что он не причинит мне вреда.
– И откуда же ты это знала? – спросила Бет.
– Видела по его глазам. Я так много раз… замечала в глазах людей жестокость. Видела взгляд человека, который пытается причинить не физическую боль, а сломить эмоционально. Я даже вижу, когда человек просто пытается скрыть что-то подобное. Как, например, Джастин. Беатрис-Роуз хорошо это прячет, но, если приглядеться, все сразу становится ясно. У Калеба внутри нет… подлости. И никогда не было, – продолжала я. – Но, если бы был хоть малейший шанс, что он может причинить мне боль, думаю, я бы ушла от него. Точнее, я это знаю, – поправилась я. – Если он и может поднять на кого-то руку, то только потому, что этот человек угрожает тем, кого он любит. Он не похож на моего отца, – закончила я через секунду. – А я не моя мать.
– Я в это верю, – икнув, проговорила Кара. Ее глаза остекленели от выпитого алкоголя. – Полагаю, каждый воспринимает это по-своему, но мне кажется сексуальным, когда мужчина какое-то время ведет себя, словно пещерный человек.
Я тихо засмеялась.
– Но, Вер, где сейчас твой отец? – спросила Кара. – Можешь не отвечать, если не хочешь говорить об этом.
Это было неправильно, но мое сердце пропустило удар, а дыра в груди будто еще больше увеличилась.
– Не уверена. Никогда не пыталась это выяснить, – честно ответила я. – Может быть, он… уже мертв. Мама рассказывала, что он был очень болен, когда она видела его в последний раз, а это случилось много лет назад. У него была печеночная недостаточность из-за… В общем, он чуть не допился до смерти, когда я была еще ребенком, и почему-то отказался от лечения.
– Надеюсь, он умер.
– Кар! – воскликнула Бет.
– Это правда, – Кара повернулась к Бет, скривив от отвращения губы. – Папа Вероники – бесполезный кусок дерьма, который – ик – не заслуживал – ик – ни Вер, ни ее мать.
Я кивнула. Кара была права, но сама боялась озвучивать подобные мысли, хотя думала об этом и даже на это надеялась. Да, на самом деле я тоже хотела, чтобы он оказался мертв, потому что не важно, как чудовищно он вел себя со мной и с мамой, у нас были и хорошие времена. Он забрал меня в свой дом, мы были счастливы. Но я достаточно адекватна, чтобы понимать – пусть лучше его не будет в моей жизни. У меня нет никаких причин снова ждать встречи с ним.
– А что насчет твоих биологических родителей? – спросила Бет. – Ты никогда не хотела узнать, кто они?
– Конечно, хотела. Особенно когда дома творился такой кошмар. Помню, мечтала, чтобы они пришли и спасли меня от моего отца.
Я сделала глубокий вдох, вспомнив время, когда скрывала от мамы, что пытаюсь разыскать своих биологических родителей. Она узнала об этом, заплакала и сказала, что поможет мне их найти.
– Моя биологическая мать была эмигранткой. Я выяснила, что она забеременела мной через несколько месяцев после того, как приехала в Канаду, но мужчина, с которым она встречалась, бросил ее. Она умерла сразу после моего рождения. Также мне сообщили, что у нее не было других родственников.
Я хотела бы иметь возможность познакомиться с ней – с женщиной, которая подарила мне жизнь. Мне сказали, она была очень молода, когда умерла. Должно быть, это ужасно – беременна, одинока, в чужой стране. Я никогда не видела ее, но если думала о ней, мне становилось грустно.
– Ух ты. В твоей жизни все мужчины были бесхребетными ублюдками. Калебу предстоит изменить это, – Кара захихикала. – Господи, кому-то надо прочистить мне мозги, потому что мне кажется, я сейчас сказала что-то очень-очень пошлое. Или я просто напилась?
– Да, Кар. Слишком, – засмеялась я, наливая себе в бокал ром с колой.
Я была все еще вымотана после прошлой ночи, поэтому прилегла на диван, закрыла глаза и задремала. Я очнулась, когда услышала пьяное хихиканье и спор Кары с Бет.
– Капитан Америка скучный. А в Торе всегда как будто… слишком много энергии. Я бы, конечно, хотела, чтобы он направил всю эту энергию на меня, – сказала Кара, помахав чипсами перед лицом Бет.
– Заткнись! – закричала та ей в ответ. – Капитан Америка не скучный. Он милый, добрый и ответственный…
– Вообще-то, это как раз и называется «скучный». Ты глянь на него, кажется, что он даже складывает свое нижнее белье.
– …и очень дисциплинированный. Поэтому мне хочется узнать, может ли он… потерять над собой контроль.
– Давай начистоту, – вмешалась я и потянулась за своим пустым стаканом. На этот раз наполнила его холодным чаем. Я понимала, что хотя бы кто-то из нас троих должен оставаться трезвым. На всякий случай. – Тебе нравится Капитан Америка только потому, что он напоминает тебе одного милого парня с татуировками, имя которого начинается на букву «Т».
– Нет! – Бет надула губы. – К тому же этому гипотетическому парню с именем на букву «Т»… нравятся худышки. Такие, как Кара, например. Если бы мы не были подругами, я бы тебя возненавидела, ты – худая шикарная сучка. Передай мне пирожные, Вер.
– Я думала, ты на диете.
Она взглянула на меня.
– Я сяду на диету завтра.
– Ты говорила так на прошлой неделе, – ухмыляясь, прокомментировала ее слова Кара.
– А потом передумала. Я что, не имею права изменить свое решение? – Взгляд Бет переместился на Кару. – Разве в этой стране идет война? Что такого в том, если девушка не тощая? Или то, что нужно быть тощей, нам велели в Десяти Заповедях?! – взорвалась Бет. – Еда никогда меня не осудит. Я люблю еду, а она любит меня. – Она быстро встала и схватила брауни, которые лежали на кофейном столике. – Ты и
