Не могу его оставить (СИ) - Айли Лагир

внутренности выпотрошили и засунули, в образовавшееся пространство, огромный кусок льда. Эмоций не было. Одна сплошная бесконечная пустота от которой было холодно и равнодушно одновременно.

Женя аккуратно упаковала свои немногочисленные пожитки, присела на край гостиничной кровати и неожиданно почувствовала слабость. Нехорошую жаркую дурноту, которая бывает в начале заболевания перед высокой температурой. Она машинально потрогала лоб. Кожа была холодной и почему-то скользкой. Ей, Богу, не хватает только заболеть в самый неподходящий момент. Средства массовой информации активно надрываются о новой вирусной инфекции, а у неё, как на грех слабый иммунитет и совершенно подорванное здоровье.

Женя открыла свой телефон и полистала расписание автобусов. Какая гнусная ирония судьбы. Она еле ухватила нужный билет, когда отправлялась сюда к Мартину на фестиваль, зато сейчас салон буквально кишит пустыми местами. Катись восвояси. Евгения забронировала удобное место в самой серединке и устало опустилась на подушку. До отъезда почти два часа. Можно полежать.

Однако, её самочувствие оставляет желать лучшего. Тошнит и слабость такая, что не поднять головы.

Женя вздохнула и снова откинула крышечку футляра. Интервью она передала Тапио и кажется он остался доволен. У неё осталась лишь черновая диктофонная запись. Полная пробелов и словесных сорняков, но пожалуй этим и ценная, где остался тот особенный флёр беседы, который состоялся между ней и музыкантами. Забавные все-таки они, эти ребята из Лос-Анджелеской банды. Совершенно взрослые дядьки, а рассуждают, как непослушные самонадеянные подростки. По сути дела, каждый из них годится ей в отцы, а на уме какая-то непонятная революция, праздник непослушания помноженный на взбунтовавшееся либидо. Однако, их басист совсем неплохо сказал: "Мы делаем гораздо больше, чем планировали делать и я благодарен Богу, за то, что у нас есть».

Когда она жила дома и ей было отчаянно плохо, Женя часто думала именно так: «Думай о том, что у тебя есть и постарайся оценить и поблагодарить за имеющееся. У других нет и этого».

У неё всегда был Игорь. Возможно не понятый. Возможно недооцененный. Пусть странный и жестокий человек, но всецело принадлежащий ей. Пожалуй только она и может объяснить странную дилемму «Бьёт значит любит». Даже предательница-Маринка однажды заметила «Какое странное у тебя отношение к Игорю. Самый настоящий Стокгольмский синдром. Ты ведь ему сочувствуешь, всякий раз оправдываешь его действия, даже сравниваешь себя с ним, поддерживаешь его мнение и считаешь, что твоя жертва необходима для достижения общего блага. Объясни мне — какого ещё блага?»

Но, никто и никогда не был так внимателен к ней, к её проблемам. Кто так тщательно указывал Жене на её ошибки, учил её и предостерегал от необдуманных поступков. Тем более Игорь всегда был верен и порядочен. Почему бы ей не толковать его действия в свою пользу. Да её часто качало на бешеных эмоциональных качелях, когда объяснение домашнего насилия отчаянно путалось с недоумением. Вот и наступил час расплаты за её неуверенность и глупые поступки. Вполне возможно, что она попросту наказана. За фразой «Цени и люби то, что у тебя есть» она всегда подсознательно хотела большего. Невозможность насытится и удовлетворится обернулась очередной катастрофой.

И было, как-то по особенному горько, что человек, на которого она, не отдавая себе отчета, возлагала смутные надежды оказался полной пустышкой.

— Можно?

Женя оторвала голову от подушки и почувствовала, как перед ней поплыли стены.

— Да. Открыто.

— Привет. Еле тебя нашёл. Почему не закрываешься?

— Игорь??? Что-то случилось дома? Как ты меня нашёл?

— Ну, ты же сказала куда едешь? Впрочем, ты опять хорошо спряталась. Это было не просто.

— Зачем ты приехал? — изумилась Женя, — мы, что теперь так и будем гоняться друг за другом?

— Если честно — не хотел оставлять тебя одну. И мне кажется, что в прошлый раз мы не договорили…

— И для этого надо было тащится через границу?

— Возможно да, — многозначительно ответил Игорь, — разрушить отношения гораздо проще, чем удержать и восстановить. Не исключено, что это надо делать прямо сейчас. Пока не поздно.

Женя устало откинулась на подушку. Момент для примирения выбран более, чем удачно. Тем более о поступке Мартина Игорь не знает. Неужели, она может надеяться на искренность и честные помыслы? Ведь он проделывал с ней этот фокус ни раз и не два и всякий раз Женя велась на уловку словно ребёнок. Но поехать за ней следом. Помчаться за границу, разыскать в чужой незнакомой стране. Такой порыв дорогого стоит. Неужели всё сначала? Неужели она сможет надеяться на прощение и, наконец, найти покой в объятия любимого человека?

Женя робко вздохнула.

— Честно говоря, сейчас не самое лучшее время. Я плохо себя чувствую.

— Что случилось? Опять простыла?

В словах Игоря повисла не знакомая до сих пор искренняя тревога. Правдивая забота близкого человека.

— Да, наверное.

— Тут по телевизору такие страсти рассказывают.

Игорь прошёл в комнату и присел на край Жениной кровати.

— Не знаю. Я телевизор практически не смотрю. О, чём ты хотел поговорить?

— О нас с тобой.

— Да, пожалуйста, говори. Я тебя внимательно слушаю.

От Жени не укрылось, что лицо Игоря знакомо передёрнулось от раздражения. Он был готов прицепится к любой её малейшей оплошности, но сдержался усилием воли.

— Женя, я тебе уже говорил, что нам надо попробовать начать всё с начала. Нельзя же так запросто взять и разбить отношения, которым почти десять лет. Жень, ты меня слушаешь?

Женя машинально кивнула и устало прикрыла глаза. Она чувствовала себя всё хуже и хорошо знакомый словесный поток вызвал лёгкое раздражение. Сейчас ей