губы пытаются поцеловать.
Уклоняюсь.
Почему мне так плохо?!
Перед глазами ослепляющие вспышки стробоскопа.
Не хочу. Я другого мужчину хочу. Его поцелуев жажду.
– Не надо, Павел.
Пытаюсь перекричать музыку.
– Почему, Кать?!
Здесь душно. Очень. Дышать не могу. Пальцы. Его пальцы задирают юбку, лезут по бедру вверх.
На душе мерзко.
Я не могу.
– Такая красивая…
Чем сильнее он меня обнимает и трогает, тем сильнее у меня отторжение.
Перед глазами огромная ванна.
Мои хриплые стоны и другая рука, с крупными золотыми часами на запястье.
Браслет царапает кожу, пока сильные пальцы подводят меня к грани.
– Паша, стой! – рявкаю резко, отталкиваю распаленного парня.
– Что не так?!
Смотрит на меня странно. Не могу понять.
– Мне нужно в туалет, мне не очень хорошо.
Отпускает.
Слишком много тел, в меня тыкают локтями, ударяют, но я упрямо иду куда-то, не знаю куда, просто хочу выбраться.
Много людей. Излишне яркий свет и музыка громкая.
Стена. Облокачиваюсь и вижу ярким алым всполохом WC, иду туда.
Влетаю в дамскую комнату, чуть не сшибая выходящую навстречу девушку.
– Смотри куда прешь!
Летит в спину. Открываю кран дрожащей рукой.
Умываюсь.
Вода течет по лицу, по шее, капает и мочит платье.
Дышу. Зрение фокусируется на белой раковине в желтых разводах от ржавчины. Здесь грязно, мерзко и я хочу уйти.
Провожу мокрыми руками по распущенным волосам, чуть тяну и из глаз катятся слезы.
Вглядываюсь в свое отражение. На меня смотрит симпатичная девушка с огромными глазами и яркими губами, в кричащем облепившем тело платье с пятнами от воды.
Плохая идея была прийти в этот клуб.
Паша совсем чужим стал и его прикосновения…
Они мне противны.
Я не знаю парня, которого повстречала сегодня. Мальчишка из моих воспоминаний был другим.
Нужно уходить отсюда.
Только вот куда?
В отель не хочу, с Пашей не останусь.
– Да хоть на улицу!
Не вернусь к магнату! Не могу!
Решаю уйти, не прощаясь. На большее я сейчас не способна и объяснять что-либо Павлу не смогу.
Сегодняшняя встреча показала, что больше нас ничего не связывает. Он хочет меня и, наверное, принял мой приход в клуб как готовность к чему-то большему…
А я…
Я не готова. Точнее, не с ним…
Хлопок двери за спиной я игнорирую, приняв за то, что очередная девица влетела в дамскую комнату.
Но уже в следующую секунду в зеркале сталкиваюсь с ошалелым взглядом знакомых глаз...
– Паша, – едва срывается с губ, не успеваю даже обернуться, как он набрасывается на меня.
– Катя, я не могу. Ты такая... У меня крыша от тебя едет.
Я сопротивляюсь. Пытаюсь ускользнуть, но он меня не слышит.
– Прекрати! Я не хочу!
Разворачивает меня с силой. Бросает на зеркало, которое чудом не ломается и не рвет кожу в кровь, больно ударяюсь скулой и вскрикиваю.
– Прости, Кать! Ждал. Добивался! Мозг мне вывернула.
Короткие фразы и рука, задирающая платье.
– Паша! Прекрати!
Ору, но не могу достучаться.
Мои запястья фиксируют на пояснице так, что не двинуться, держит с силой, почти выворачивая мне суставы.
Все равно вырываюсь. Кричу. Не соображаю больше ничего.
– Паша! Хватит! Прекрати!
Слезы градом текут, а его пальцы уже оголяют ягодицы.
Собираюсь.
Вспоминаю, как брат показывал пару приемов. Со всей силы ударяю каблуком по носку кроссовок, хватка слабеет, разворачиваюсь и бью в горло, затем в пах.
Бывший друг складывается, прикрыв свои причиндалы, а я лечу к выходу, понимая, что на этом наша дружба закончена.
Звук выбиваемой двери оглушает.
Паша, офигев, перестает цедить проклятия и трясет головой.
Приходит в себя, а я сквозь пелену слез вижу его…
Высокого мужчину, застывшего в дверном проеме.
Холодное лицо с заостренными скулами, ледяной взгляд, метнувшийся в меня, полыхает яростью.
Кажется, что само исчадие ада выглянуло из преисподней и сфокусировало свои кислотные глаза на мне.
Димитрий пришел убивать.
Машинально хватаюсь за порванный лиф платья, в котором виднеется грудь. Прикрываюсь.
Весь мой вид хуже некуда и огненный взгляд мужчины не сулит мне ничего хорошего.
На автомате подмечаю, как в пустом проеме застывают секьюрити, отвернувшись и закрывая собой вход в туалет.
Отсюда никто не сбежит.
Сумасшедшая мысль бьется в висках.
Больше Кац не говорит ни слова.
Он наносит два методичных удара, которым сопутствуют хруст, хлюп и вой.
Я в ужасе смотрю, как за пару движений человеческое тело превращают в кровоточащий кусок мяса.
Павел оседает на пол безвольным кульком.
Димитрий линчует.
Резко подаюсь вперед и обеими руками толкаю Каца в грудь, он делает шаг назад. Не от силы моего удара, а чтобы иметь возможность видеть всю картину целиком.
Замираю прямо напротив разъяренного монстра, жмурюсь, боясь схлопотать удар, но ничего не происходит.
В ужасе смотрю на бесчувственного мужчину со спокойным зеленым взглядом.
Он псих. Сумасшедший. Ни малейших чувств на лице.
– Не трогай его, Димитрий. Хватит.
Выдыхаю рвано.
– Отойди.
Опять приказ и я начинаю дрожать от ужаса только от интонаций этого глубокого бархатного голоса.
И вместо того, чтобы отступить, я делаю шаг по направлению к огромному мужчине.
– Прошу. Не. Надо.
Мой взор застилают слезы.
Не уверена, что наказывает Кац бывшего друга именно за то, что меня лапал. Кажется, он его впечатывает в пол потому, что я ослушалась приказа.
Делаю еще один шаг и буквально впиваюсь в сильное каменное изваяние застывшего в агрессивной стойке воина.
Запрокидываю голову и смотрю в зеленую пустоту. Завораживающую. Сильную. Мощную.
Подпадаю под бешеную энергетику. Сталкиваюсь с темнеющим взглядом и зрачками, которые затапливают зеленую радужку.
– Отойди.
А я как чертов самоубийца мотаю отрицательно головой.
– Я не хочу, чтобы он стал калекой или умер из-за меня. Я распалила. Не заметила, что ситуация заходит слишком далеко.
Молчит.
Вцепляюсь пальцами в белоснежную сорочку и шепчу:
– Я не смогу простить тебе этого, Димитрий. Я не прощу себя и тебя. Отпусти его. Меня накажи. Я во всем виновата.
Моргает и смотрит на меня так, что изморозь по позвонкам проходит, касается моей скулы, там, где жжется царапина, я поранилась, пока отбивалась от излишне настойчивых ухаживаний.
– Виновата, – повторяет, как приговор выносит, – и ответишь за ослушание сполна.
Сильная хватка на предплечье обжигает кожу и уже в следующую секунду я лечу к двери, падаю в руки охранников Каца.
– В отель ее. В мой номер. Запереть.
Холодный
