Я уже не видела, как Гера вошёл, но слова бандита, мне об этом сообщили:
— Без фокусов, — грозное сипение Виктора, и ощущаю дуло пистолета у плеча. — Открой-ка нам сейф, зятёк.
— Я открою… Открою… Отпусти её, ладно? Пусть она уйдёт, — шокированный, но сдержанный голос Геры.
Сердце рвалось из груди, кровь гулом стучала в висках, напряжение в ожидании выстрела доводило до тошноты.
— Условия тут Я ставлю! — резко гаркнул бандит.
Рука ушла с моего рта, и я уже свободней могла разглядеть мужа — до смерти перепуган, но смело ведёт диалог с преступником. Держит руки перед ним.
— Послушай, она здесь больше не нужна. Я тут, и отдам тебе, что ты хочешь…. Но, если она пострадает, я тебя, сволочь, из-под земли достану! Обещаю!
— Сосунок решил запугать тестя? — Виктор хрипло захохотал и в ответ резко рванул меня со стула. Лапища сжала волосы, вызвав стон боли. Пистолет уткнулся в правый бок.
— Виктор, пожалуйста! Я беременна! — зачем-то решила воззвать к его совести. Дура!
— Тем более! — загоготал довольно. — Давай-ка, папаша, кончай яйца мять. Открывай, сука, гребаный сейф!
С силой вжал пистолет мне в живот. Уже не сдерживаясь, вскрикнула и зарыдала, дрожа всем телом.
— Спокойно! Я всё отдам! — Гера срывающимся голосом пытался его успокоить. — Сейчас. Я достаю ключи, — медленно вынул из-за пазухи связку, направился к сейфу и открыл.
— Скидывай в пакет! — велел преступник, указав на бумажные стопки.
Гера послушно выполнял. Наполнив пакет наличкой, протянул Виктору.
— Бери! — приказ мне. Приняла деньги, чтобы вручить бандиту, но вместо этого он начал отступать вместе со мной к выходу.
— Всё! Пусти её! — взревел муж. — Забирай всё! Забирай ёбанные деньги и уходи! — Герман следовал за нами, пока Виктор, пятясь, тащил меня за собой. — Ты взял, что хотел… Отпусти её, падла!
— Отпущу… Не ори! Где-нибудь на трассе, — прохрипел преступник.
Сердце кажется остановилось и в глазах потемнело, меня замутило и весь стресс вышел рвотой, согнув тело пополам.
Виктор не ожидавший подобного потерял бдительность и выпустил меня из рук. Следом слышу лишь шипение ненависти, мат и звуки ударов. Венчает вакханалию грохот выстрела. Мой вскрик. Чей-то быстрый побег. Собираю происходящее в кучу и вижу мужа на полу.
— Гера?!
Метнулась к нему. По животу супруга начинает стремительно расползаться багровая лужа, а мужчина судорожно глотает воздух.
— Кажется…. допрыгался… С-сука! — дёргается и спазм боли на любимом лице.
Нет, нет, нет…
44. Мудрое решение
ВИКА
Взгляд мужа гулял по потолку. Тело содрогалось в жутких конвульсиях пока я, заикаясь, излагала диспетчеру скорой характер ранения. Следом набрала Мишу и, захлебываясь слезами, рассказала о происходящем.
— Что делать?! — истерически кричу в трубку и смотрю на мужа — черты лица заострились, обезображивая судорогами адской боли, взор затуманен, невозможно бледен. Какое-то жуткое и чёртово дежавю.
Миша четко и уверенно давал указания по оказанию первой медицинской помощи. Выполняла, игнорируя боль в пояснице и головокружение.
— На скорой мой друг, Вик, — голос Дементьева в трубке пытался утешить. — Пара минут. Успеем. С Германом всё будет хорошо! Я готовлю операционную.
Сбросила вызов, уронив трубку на пол. Тело мужа билось в мелких конвульсиях и любимый взор измученный болью смотрел мимо меня. Зажимая одной рукой чудовищную рану, второй обняла за голову. Прижалась щекой к щеке. Горячие слёзы текли по лицу и таяли на его коже.
— Прошу тебя, ради нашего малыша, не смей умирать, — взмолила неистово.
Мелкая судорога владела его телом, но мужчина нашёл в себе силы и схватил меня за руку. Смотрит стекленеющим взором, на уголке рта разглядела чернеющую каплю крови.
— Люблю… тебя, — с хрипами вырвалось из его уст, болезненным холодом растекаясь в моих жилах. Он прощается?! Нет же, нет!
— И я люблю…, — уже не таясь, выпалила и поцеловала в губы. — Всегда буду любить. Живи, пожалуйста. Умоляю… Я умру без тебя!
Он улыбнулся улыбкой больше смахивающей на оскал и закатил глаза, голова вмиг отяжелела.
— Гера?! Гера! — почти взвыла и прижала бесчувственное тело к себе.
Не уходи… Забери тогда с собой. Я хочу с тобой! Слёзы и паника перевоплотились в сумрак. Дальнейшее подобно бреду.
Чьи-то руки сзади отодрали от раненного и увели в сторону. Голова дико кружилась, забирая сознание. Под нос сунули что-то едкое и отрезвляющее. Лёгкие шлепки по щекам. Всеми силами пыталась вернуться в настоящее, но общее состояние не даёт управлять собой.
— Живой… Пока живой. Много крови, — мужской голос рядом и говорит не со мной. — Девушка?! Вы слышите?! — вновь шлепки по щекам. — Мих, она — не адекват. Да. Вика?! Вика! Какая группа крови вашего мужа? Чёрт!
Кровь. Это важно. Они должны знать. Билось в мозгу, но язык не хочет слушаться. Нужно ответить! Аккуратно придерживая за талию, меня вывели на улицу, посадили в карету скорой. Тут же рядом погрузили мужа. Во рту супруга консоль с искусственной вентиляцией, дренажная трубка сбоку, паутина катетеров пленила родное тело.
— Гера, — автоматически потянулась к нему, но мне не позволили.
— Мих, девушка не в себе, — в тумане сознания разглядела фельдшера, который плечом прижимал телефон к уху. — Да, пытаюсь! Возможно. Хрен знает. Нет, печень не задета… Нет, и не брюшная аорта. Возможно, полая вена…
— Вторая, — смогла наконец проронить я.
— Погоди… Что Вы сказали? Вторая?! — кричит мне в лицо.
— Да. Вторая положительная.
— Вторая положительная! Мих, закажи в лаборатории. Да. Мы уже почти тут.
Реанимобиль въехал на территорию больницы. Ослепляющий свет мигалок. Меня ведут следом за набирающей скорость каталкой с раненным.
— Гера… — ноги, заплетаясь, сами шли за супругом.
— Стоять… Нельзя туда, — всё тот же голос.
Мужа стремительно увозили от меня, а я тщетно пыталась его догнать.
— Вика! Господи! — ещё один знакомый голос сбоку, и в размытой картине увидела лицо Миши. Подхватил. Поцелуи на висках и щеках. — Цела… Слава Богу! Лёха, веди её в приёмный.
— Гера?! — начала снова рыдать, понимая, что не получаю ответов на вопросы, которые не могу сформулировать. — Гера…
— Вика. Это я, Миша. Взгляни на меня… Я всё сделаю. Он будет жить. Все обойдётся. Обещаю. Он не умрёт. Я не позволю… Лёх, дай ей успокоительного. Она беременна, второй месяц. Усыпи, если надо. Ей нельзя нервничать.
— Нет, — тут же воспротивилась.
Нельзя спать. Если муж умрёт, а меня не будет рядом? Нет!
— Понял, — крепкие руки насильно повели куда-то и усадили.
— Гера… Миша? — в глазах не могу остановить танец картин. В висках стучит, а дыхание перекрывает.
— У неё давление шкалит, — всё тот же чужой голос. — Магнезию давай! Ещё выкинет нам… Вика, успокойтесь. Ваш муж в надёжных руках. Слышите?! А вот о ребёнке стоит подумать. Ложитесь! — телу придали горизонтальное положение.
Ребёнок…
В ягодицу, что-то вонзили и жар волнами потёк по мышцам и сосудам. Следом укол на сгибе локтя.
— Всё. Тшш. Отдыхайте.
Мужская ладонь легла на плечо, и я начала проваливаться в небытие…
Открыла глаза от мягкого поглаживания по руке.
— Гера?! — но передо мной сидела мама.
В палату проникал солнечный свет. Уже новый день?
— Доченька, — красные веки женщины поблёскивали от слёз. — Слава Богу, он не причинил тебе вред. Ирод! Я убью этого подонка…
— Гера?! — резко вскочила. — Что с моим мужем?!
— Он ещё в реанимации. Миша прооперировал его. Состояние тяжёлое, но стабильное. Лариса Игоревна с ним.
— Я хочу увидеть его, — не успокоюсь, пока не удостоверюсь сама.
— Вика, о нём позаботятся врачи, а ты должна позаботиться о своём ребёнке. Ты была вчера на пике.
Откинулась на подушку и нежно погладила живот, словно извиняясь перед малышом за то, что вновь подвергла его к такому стрессу.
