Как оказалось, Ванесса почти угадала. Ему двадцать четыре, и они снова встретились как-то воскресным вечером, когда девушки возвращались после уик-энда. Они размахивали сумками, теннисными ракетками, на Луис была огромная шляпа, а у Вэн фотоаппарат; подруги выбирались из такси. А их сосед парковал свой битый автомобиль на другой стороне улицы и наблюдал за ними. Он отметил, что у Ванессы великолепные ноги. Девушка походила на Иветт Мими даже чуть вздернутым носиком, и у нее совершенно потрясающие зеленые глаза, он обратил на них внимание еще в тот раз, на лестнице. Молодой человек пересек улицу; он был снова в шортах, майке и в спортивных тапочках на босу ногу.
– Эй, привет! – Они в тот раз не представились и не знали имен друг друга. Он предложил девушкам помочь донести вещи и подхватил обе теннисные ракетки, взял по сумке в каждую руку и свой портфель, тоже не легонький, а потом все это свалилось в кучу прямо перед их дверью.
– Ну и тяжести вы таскаете! – Он посмотрел на нее, а потом тихо добавил, когда Луис уже вошла в квартиру: – Не хочешь спуститься ко мне выпить по стаканчику вина?
Ванесса в принципе не возражала, но решила, что сосед слишком торопится. Она не ходила в квартиры незнакомых мужчин и совсем не знала, кто он такой. А вдруг это бостонский насильник? Он, казалось, прочитал ее мысли.
– Я тебя не изнасилую, клянусь. Во всяком случае, до тех пор, пока сама не согласишься. – Он оценивающе посмотрел на девушку, и Вэн покраснела. Она выглядела на двадцать один; ее красота привлекала молодого человека. Он до смерти хотел познакомиться с ней поближе.
Вместо того чтобы пойти с ним, она пригласила его к себе выпить пива. Это, конечно, не то, чего ему хотелось, но выбора не было, и он элегантно принял приглашение. Внес вещи в холл, закрыл дверь и огляделся, желая рассмотреть, как они устроились. Стены покрашены в бледно-желтый цвет, повсюду цветы, валяются журналы, на стене несколько индейских эстампов и большая семейная фотография – живописная группа возле бассейна. Очень похоже на Калифорнию. Он поинтересовался, кто это такие, а потом вдруг узнал Вэн, стоящую рядом с Валери и Лайонелом.
– Это моя семья, – просто сказала девушка, и он ни о чем больше не спросил, а Луис, подойдя к ним с банкой пива, рассмеялась:
– А ты не хочешь спросить, кто ее мама? Ванесса покраснела до корней волос и готова была убить подругу, она не любила говорить об этом. Когда-то Луис, узнав, что ее мать Фэй Тэйер, была потрясена. Она видела все ее фильмы, даже старые, где Фэй еще сама играла.
– О'кей. – Молодой человек с каштановыми волосами посмотрел на нее с улыбкой, как бы делая одолжение. – Ну, и кто твоя мама?
– Дракула. А твоя?
– Остроумно.
– Хочешь еще пива?
– Конечно.
Ему нравилось, как искрились в улыбке ее глаза. Он заинтересовался и опять посмотрел на фотографию.
В них всех было что-то похожее, но ничего особенного не пришло на ум, и он снова взглянул на Ванессу.
– Ну, сама скажешь, или мне придется отгадать?
– Да ладно, великое дело, моя мама Фэй Тэйер. Легче было сразу признаться, чем изображать скромницу. Ведь в конце концов для нее все это не имеет значения. Начиная с третьего класса она никогда не хвалилась родителями. Научилась держать язык за зубами. Нелегко быть дочерью знаменитости, тем более обладательницы трех «Оскаров».
Это заставляет людей ждать от нее чего-то большего или, наоборот, без меры критиковать, а Ванесса предпочитала жить спокойно. Молодой человек посмотрел на нее сощурившись и кивнул.
– Очень интересно. Мне нравятся некоторые ее фильмы.
– Мне тоже. – Вэн улыбнулась. По крайней мере, он не лезет вон из кожи, как бывало с другими. – Как, ты сказал, тебя зовут? – Но он до сих пор не представился. Все вышло как-то неожиданно, он ведь просто помог ей дотащить вещи наверх.
– Джейсон Стюарт. – Он улыбнулся девушке. Кажется, на него не произвело особого впечатления известие о ее знаменитой матери, ее подругу это потрясло гораздо больше. Он снова посмотрел на снимок. – А это что за дети?
– Мои братья и сестры.
– Ничего себе толпа.
Вот это на него подействовало сильнее. Сам он был единственным сыном, и большие семьи ему не очень нравились. Он любил такую жизнь, как у него. Его родители, уже в годах, уехали в Нью-Хемпшир, и в один прекрасный день все перейдет к нему. Но не так уж много. Отец был адвокатом с небольшой практикой и сейчас работал немного, в меру своих сил. Джейсон тоже подумывал заняться юриспруденцией, но, поразмыслив всерьез, решил – гораздо больше ему нравится писать. После защиты диссертации он обязательно сочинит пьесу – после третьего стакана пива он сообщил об этом Вэн. Джейсон не был любителем спиртного, просто жара действовала на него убийственно – здание за день накалилось и, казалось, превратилось в духовку. После того как Луис пошла спать, Джейсон с Вэн отправились подышать воздухом. Молодые люди шли вдоль Риверсайд Драйв, он рассказывал о Новой Англии, а она о Беверли Хиллз.
– В общем, я бы сказал – такие разные миры, да?
Вэн казалась вполне зрелой для своих лет, спокойной и скромной. Она засмеялась и поведала ему о сестре-близняшке.
– Мы с ней тоже два совершенно разных мира. Все, что она хочет, – это стать кинозвездой. Сейчас получила роль в фильме ужасов, у нее из ушей должна хлестать кровь. – Он скорчил гримасу, и оба рассмеялись. – А я хочу написать сценарий, но никогда, ни за какие деньги не буду играть. – Потом без всякой причины подумала о Лайонеле. Наверное, ему понравился бы этот парень. И Лай бы пришелся по душе Джейсону. Они оба такие честные и умные. – Мой брат тоже работает в кино.
– Хорошая у вас компания.
– Вполне. И я привыкла к ней, хотя каждый идет теперь своим путем. Только младшая сестра осталась дома. – Бедняжка Энн, ее бегство в Хейт, ребенок, которого пришлось отдать. Ванесса временами чувствовала к девочке острую жалость, хотя и теперь понимала ее не лучше прежнего. Они все казались такими далекими друг от друга, будто действительно из разных миров. Когда же, наконец, они соберутся вместе? Если вообще соберутся. Похоже, это случится не скоро, хотя сама она обещала попытаться вырваться на Рождество. Но кто знает, что будет к тому времени и где теперь Лайонел, Грег, Вэл…
– Ты любишь свою семью?
– Некоторых. – По непонятной причине Вэн говорила с ним откровенно, хотя у нее нет особых причин кривить душой. Она не так уж много рассказала ему – никаких подробностей ни о Лайонеле, ни об Энн. И не собиралась. – Одни мне ближе, другие нет. Старший брат очень утонченный. – Она все больше и больше уважала Лая за то, что тот сумел отстоять себя, хотя это было нелегко.
