– Иди сюда. – Даниэль нашел ее губы и приник к ним. Ее слезы смешались с его собственными. – А как же роль? – вдруг спохватился он.
– Я буду играть… хотя бы первое время, – улыбнулась Барбара. – Роль небольшая, а «Волосы» – такой спектакль, что даже если будет заметно, это не важно. Доктор говорит, что я здоровая и сильная. Неужели ты думаешь, что я стала бы рисковать здоровьем ребенка?
– Боже мой, – сказал он, – как я счастлив! Я никогда не думал, даже представить не мог, что можно быть таким счастливым! – Даниэль нежно обнял ее. – Барбара, нам надо пожениться.
– Знаешь, это вовсе не обязательно, – покачала головой она.
– Может, и не обязательно, но я этого хочу. – Он торопливо перебрал в уме предстоящие дела. – Как только мы с Фанни вернемся из Европы. – Он взглянул на нее с беспокойством. – Ты сможешь подождать?
– Что это ты вдруг так заспешил сделать из меня порядочную женщину? – засмеялась Барбара.
Он ощущал биение ее сердца сквозь бирюзовый шелк пеньюара.
– А это можно? Это не повредит ребенку?
– Конечно, нет, глупый! – улыбнулась Барбара.
Лондон, 3 августа 1968 г.
«Дорогая Барбара!
Прошло всего несколько часов, любимая моя, а я уже на другом конце света. В 1946-м, когда я отплывал из Марселя, путешествие заняло целую неделю. Слава богу, времена изменились.
Лондон тоже. Когда я был здесь в последний раз, жил в своем уютном убежище, город выглядел солидно, но был невыносимо скучен. Теперь все не так. Теперь эти люди задают тон по всей Европе.
Фанни в Париже с Селиной. Она заставила меня пообещать, чтобы я не волновался из-за тебя, сказала, что ты здоровая и умная. Надеюсь, ты простишь меня за то, что в вечер твоей премьеры я нахожусь так далеко от Бродвея. Не надо было мне мешать, когда я хотел порвать свои контракты.
Все это время мысленно я буду с нашим малышом и с тобой».
Париж, 8 августа
«Вчера вечером Фанни и Селина устроили для меня званый обед в своем любовном гнездышке на авеню Клебер. По такому торжественному случаю я надел свой смокинг (тот самый, что свел нас с тобой), но атмосфера была весьма натянутой. Похоже, они поругались до моего прихода, хотя наверняка я скорее всего ничего не узнаю. Частная жизнь Фанни по-прежнему остается тайной.
Я не люблю Париж: он всегда нагоняет на меня тоску. Вот будь ты со мной, наверное, все было бы по-другому. Мы могли бы гулять, взявшись за руки, в саду Тюильри, заниматься любовью в Латинском квартале, танцевать ночами напролет на Монмартре. Да, любовь моя, с тобой все было бы по-другому».
Лион, 11 августа
«Этой части нашей поездки я ждал, как мальчишка рождественского подарка. Я скоро вновь увижу моих дорогих друзей, Жана и Габи де Люк. Слава богу, они здоровы, но они уже очень старенькие, так что нам с тобой придется поторопиться и пересечь океан еще раз, чтобы ты могла познакомиться с ними.
Я немного волнуюсь перед встречей с замечательной дамой – мадам Эдуар. В 54-м она отнеслась ко мне очень по-доброму, указала мне верный путь, научила многому из того, что я сейчас знаю.
Фанни пребывает в каком-то странном настроении и напоминает насторожившуюся кошку. То есть не кошку, а скорее пуму. Но она шлет тебе самый сердечный привет. Кстати, как там Кот?»
Рим, 16 августа
«Жаль, но мы проведем здесь меньше суток. Я разве что через окошко машины смогу мельком увидеть здешние достопримечательности: дама, ответственная за рекламную кампанию, отвезет меня в очередной книжный магазин, на сей раз на улице Корсо. Оттуда мы отправимся прямо в аэропорт и вылетим в Милан.
Фанни все еще ведет себя очень странно. Послезавтра, когда я отправлюсь в Вену, она опять меня покинет на два дня и поедет в Берлин.
Сегодняшнюю ночь я проведу в Риме, близко от здешних красот, но, увы, далеко от моей собственной красотки».
Вена, 19 августа
«Почти не остается времени для письма, любовь моя; австрийцы навязали мне очень жесткое расписание. Они транслируют по местному каналу моих «Гурманов» и назначили интервью на радиостанции и на телевидении, потом выступления в двух книжных магазинах, и при этом я надеюсь посетить столько ресторанов и кафе, сколько позволит столь плотный график.
Твой голос по телефону звучал устало. Все дело в спектакле или в том, что я разбудил тебя среди ночи? Я чувствовал себя последней скотиной, но что мне было делать? Позвонить днем я не мог: в это время у тебя как раз репетиция. Дождаться более позднего часа? Ты уже на сцене. Старайся не переутомляться, любовь моя. Хотя бы ради нашего малыша, если не хочешь думать о себе.
Фанни встретит меня в Цюрихе. Голос у нее по телефону был вроде бы довольный. У меня такое чувство, что она готовит мне сюрприз».
Цюрих, 22 августа
«В 43-м, когда я видел этот город впервые, Барбара, любовь моя, я был беглецом, скрывающимся от закона, я был одинок, неописуемо грязен и умирал с голоду. А вот сегодня я прошел по Банхофштрассе под липовыми деревьями, мимо банков и ювелирных магазинов… Мне тридцать семь лет, но по бумагам я на четыре года старше, мне так и не удалось опровергнуть ложь, к которой я когда-то вынужден был прибегнуть по необходимости. Как бы то ни было, сегодня я состоятельный человек, настоящий джентльмен в приличном темном костюме и сшитой на заказ белой рубашке с шелковым галстуком, к тому же будущий счастливый папаша. Все, что произошло со мной раньше, было на самом деле, но мне трудно в это поверить. Реален только нынешний миг, не правда ли?
Фанни влюблена. Это мы с тобой ее заразили. Она положила конец своим отношениям с Селиной и Робин. Ее новую пассию зовут Ли Шихлер: француженка по происхождению, однажды уже разведенная, вышла замуж во второй раз за немца, владельца мебельного производства, но в конце концов поняла, что предпочитает женщин. В настоящий момент все еще живет в Берлине, но Фанни говорит, что она скоро переедет в Нью-Йорк.
Завтра вечером я обедаю с Роберто Алессандро, а на следующее утро, если время позволит, он устроит мне тур по старинной ферме Пфиштер—Алессандро неподалеку от Люцерна. Опять мне придется ворошить воспоминания…
Самое главное, что через несколько дней я вернусь домой. Поэтесса Эмили Дикинсон писала: «Мой дом там, где ты». Я побывал во многих местах, мало кому выпадает на долю столько скитаний, Барбара, но я готов согласиться с ней.
Твой Дэнни».
За неделю до свадьбы Барбара с криком проснулась среди ночи: ей приснился кошмар.
– Все в порядке, – пытался успокоить ее Даниэль. – Это всего лишь сон.
