Вскоре после этого перед Гвен вновь возник Томас и бесцеремонно положил руку ей на плечо.
– Миссис Гуднайт!
«О черт, только ФБР мне не хватало!»
– В чем дело?
– Я убирал в офисе, – начал он, фальшиво улыбаясь, – и обнаружил интересную картину. Лес.
– Лес, – повторила Гвен.
«Черт возьми, Гомер, почему ты не в подвале вместе со Скарлет?!»
– Это картина художника Гомера Ходжа, – продолжал Томас, – была частью коллекции Сирила Льюиса, сгоревшей на складе.
– Вот как?
Гвен тяжело опустилась на табурет. Это объясняло, почему картина была у Мейсона, хотя сам он давно расстался со своим собранием работ Гомера Ходжа. Каким же образом к нему попала эта?!
– Вы получили ее от Клеа Льюис? – продолжал допрашивать Томас.
– Я вообще не знаю, что вы имеете в виду. Говорите, она в офисе? Мы не храним картины в офисе.
– Ее засунули за письменный стол.
– А что вы делали за письменным столом? – перешла в атаку Гвен.
– Так откуда появилась эта картина? – не отставал Томас.
– Какая-то проблема? – спросил Мейсон. Оба дружно повернулись и увидели его по другую сторону стойки.
– Томас, – строго распорядился он, – вам не следует беспокоить миссис Гуднайт всякими хозяйственными мелочами. Решайте их сами, никто вас за это не упрекнет.
К ним тут же приблизилась встревоженная Клеа и по-хозяйски вцепилась в руку Мейсона.
– Почему-то, когда бы я тебя ни искала, – процедила она, натянуто улыбаясь, – ты обязательно оказываешься здесь.
Мейсон поспешно отнял руку, а Томас, повернув к Гвен бледное лицо с двумя заметными синяками, многозначительно шепнул ей:
– С вами я поговорю позже.
– Мне тоже нужно поговорить с тобой попозже, – заявил Мейсон, едва Томас отвернулся. – В офисе. С глазу на глаз.
Лицо Клеа потемнело от гнева.
– Конечно, конечно, – прощебетала Гвен. – А сейчас можно вас попросить немного подвинуться? Меня ждет вон та леди, которая держит скамеечку с обезьянками.
К концу вечера у Гвен раскалывалась голова – отчасти из-за Мейсона, прибегавшего каждые пятнадцать минут, чтобы погладить ее по руке, отчасти из-за Клеа, посылавшей ей убийственные взгляды каждые пять минут.
Майкл с невероятной быстротой распродавал Финстерс, не скупясь на самые невероятные обещания.
– Она в самом деле будет следующим Уайетом?[18] – шепотом поинтересовалась у Гвен какая-то женщина. Та, чертыхнувшись про себя, широко улыбнулась в ответ. Да и что еще она могла сделать?!
Форд с безразличным видом подтаскивал мебель к багажникам машин.
«Всегда рад вырваться на волю, – подумала Гвен, наблюдая, как он берется за стул с хорьками. – И это даже к лучшему, потому что он пончик. Не говоря о том, что к тому же еще и киллер».
Луиза, вернувшаяся из клуба пораньше, взирала на Саймона с таким видом, словно перед ней внезапно возник ответ на все ее молитвы. Вполне в духе Ив.
Дэви поцеловал Тильду в щеку над усеянными бабочками стульями с большой табличкой «ПРОДАНО», и Тильда стыдливо покраснела.
«Ничего хорошего из этого не выйдет, – продолжала размышлять Гвен. – Ни один из них тут не задержится. Почему мои дочери этого не видят? Пончики. Все они пончики».
Когда к половине одиннадцатого выяснилось, что Томас ушел в самоволку, ей уже было все равно.
– Не знаешь, где Томас? – спросил подошедший Джефф. – У нас закуски кончились. Я спросил Мейсона, но тот ответил, что в последний раз видел, как он о чем-то говорил с Клеа Льюис, только ее тоже нет.
– Может, они занимаются сексом в подвале? – предположила Гвен, наблюдая, как Тильда прижимается к Дэви. – В последнее время это занятие стало здесь весьма популярным.
Она хотела добавить еще что-то, но передумала и решительно тряхнула головой. Довольно нытья и самоедства. Вся ее семья была сегодня на высоте, особенно Надин, успевшая войти в форму после вчерашнего вечера, и Тильда – веселая, энергичная, тот центр притяжения, к которому тянулись окружающие.
Но вот Дэви оказался настоящим открытием.
– Ох уж этот Дэви, – восхищался Эндрю. – Кроме него, я знал только одного человека, способного уговорить покупателя расстаться с любыми деньгами. И это был…
– Тони, – закончила Гвен.
Дэви улыбался, и люди кивали. Вот он подался вперед, заговорил, и они стали разглядывать мебель. Он выпрямился, раскинул руки, и они бросились покупать, очевидно, очень довольные приобретениями, собой и Дэви.
Гвен заметила, что Дэви общается с людьми без всякого напряжения, когда же что-то объяснять начинала Тильда, отступал и внимательно слушал каждое слово. Тони наверняка отодвинул бы ее в сторону, а вот Дэви, напротив, приводил к ней посетителей, Гвен сама слышала, как он говорил одному из них:
– Вам надо бы посоветоваться с Матильдой. Она знает все. За весь вечер он не присел, продавая все подряд, но Тильда была его солнцем, к которому Дэви то и дело оборачивался.
Нет, он не Тони! От этой мысли Гвен почему-то сразу стало легче. Но сердце сжалось от легкой зависти. Вот что бывает, когда слишком много размышляешь о прошлом! Усадив за кассу Надин, она устало обронила:
– Кажется, все. Спроси у Тильды, и если она не против, начинаем сворачиваться.
– Здоровски, – заметила Надин, разглядывая деньги.
– Кажется, я видела здесь Кайла?
– Майкл ему пригрозил и выставил за дверь, – пожаловалась Надин. – Уж эти Демпси!
– Молодец Майкл, – похвалила Гвен. – Только не подпускай его к кассе.
Вернувшись в офис, она смешала водку с ананасно-апельсиновым соком, предвкушая, как сделает первый глоток, но тут, как назло, появился Мейсон.
– Потрясающе! – объявил он, нервно потирая ладони. – Гвен, солнышко, какой невероятный успех!
– Знаю, – кивнула она, салютуя ему стаканом. Этот вечер еще больше укрепил ее убежденность в том, что худшего продавца свет не видывал. С другой стороны… еще одного пронырливого продавца она не вынесет, а Мейсон заплатил по закладной и, кроме того, был типичной булочкой. И умел разгадывать кроссворды. Это явное знамение.
– Теперь, – заявил Мейсон, оглядываясь, – нам нельзя глаз спускать с этого Дэви.
– Дэви? – удивилась Гвен, так и не донеся стакан до рта.
– Он не знает элементарных правил приличия! Не понимает, как нужно вести себя в галерее! Смеется, болтает, как рядовой посетитель! Совершенно не сознает, насколько это серьезное дело – управлять галереей. Он должен убраться отсюда, Гвен.
«Кажется, он ревнует», – решила Гвен.
– Я не шучу, – продолжал Мейсон, пытаясь говорить властно, отчего казался еще более слабым. – Он должен убраться.
– Это зависит только от него и Тильды, – пояснила Гвен. – А где Клеа?
