— Что ж, придется проследить, чтобы вы остались довольны. — Он включил улыбку на полную мощность.
Я захлопнула рот, чтобы не ляпнуть чего-нибудь глупого или наивного. Я никогда раньше не флиртовала с таким взрослым мужчиной. Боб сразу мне понравился, но я, наверное, кажусь ему ребенком. Я выпрямилась. Лиза говорила, что очень важно принять правильную позу, если хочешь показаться искушенной.
К нам направилась стюардесса, и Боб поднялся.
— Мисс Джойс, вас зовет сенатор Гэри, — сообщила она.
— Я и сам туда собираюсь, — произнес Боб.
Я вскочила и пошла за ним в носовую часть самолета. В маленьком отдельном салоне справа что-то увлеченно обсуждали Р.Г. и Уай. Они посмотрели на нас, и Р.Г. указал мне на соседнее кресло.
— Еще раз здравствуйте, — сказал Уай.
— Здравствуйте, сэр, — ответила я.
— Мы с губернатором как раз обсуждали ту историю с обструкцией, — пояснил Р.Г.
— Конечно, я следил за новостями, — перебил его Уай. — Но ваш шеф рассказал мне, как все было на самом деле. Вы очень быстро придумали тот ход.
Все уставились на меня, но особенно жгучим был взгляд Боба Эспина.
— Сэнфорд Б. Зайнс — ваша идея? — тихо спросил Боб. — Гениально.
Я взволнованно увидела в его глазах проблеск восхищения.
— Спасибо, — смущенно пробормотала я.
— Никто не знал, что это придумала Саманта, потому что Брэмен присвоил себе все заслуги, — продолжал Р.Г. — Но без нее закона не было бы.
— Поразительно, — согласился Уай.
Что тут вообще происходит? Конечно, я ценю водопад похвал, обрушенный на меня могущественными людьми, но не понимаю его смысла и готова от смущения рухнуть в обморок. Неужели они пригласили меня в салон как наглядное пособие по борьбе с обструкцией? Похоже на то.
— Нам очень повезло, что все получилось, — произнесла я.
Могу я теперь уйти? С одной стороны, неприлично уходить без официального разрешения. С другой, мы не в королевском суде, и я действительно не понимаю, зачем меня вызвали.
— Ну, думаю, я должна вас оставить. — Я поднялась.
— Саманта, не могли бы вы сначала кое-что нам прояснить? — спросил губернатор Уай.
Ой, оказывается, надо было подождать разрешения. Я снова села.
— Да, сэр?
— Ваш шеф пытается меня убедить, что законопроекта, за который вы все так бились, недостаточно, — начал Уай. — Он настаивает, что мы должны смотреть правде в глаза: Канада предлагает рецептурные лекарства с большими скидками. Я же думаю, что ваш добротный законопроект делает все, что возможно в нашей стране на сегодня. Но сенатор уверяет меня, что вы владеете информацией и сможете объяснить мне, что я не прав.
Я посмотрела на Р.Г.
— Начните со статистики, — посоветовал он.
Только сейчас я поняла, что, возможно, Р.Г. очень ценит меня. Он знал свои политические позиции лучше большинства обитателей Холма, но во всем, что касалось мелких деталей, полагался на людей вроде меня. Он часто поражал окружающих глубокими познаниями, однако конкретные вопросы здравоохранения я знала гораздо лучше. Конечно, дело в том, что я занималась только ими, а у него было много других забот. Но все же удивительное открытие!
Я прокашлялась. Не представляю, с чего начать, у меня в голове была каша из фактов. Я решила просто нырнуть и надеяться, что не разобью голову о бортик.
— Что ж, начнем, и простите, если буду говорить известные вам вещи. Благодаря ценовому контролю, в Канаде можно купить лекарства вдвое дешевле, чем в Соединенных Штатах.
Все слушали со скучающим видом. Я продолжала:
— Законодательство США только производителям разрешает импортировать рецептурные лекарства. Однако правоохранительные органы давно закрывают глаза на американцев, возвращающихся из Канады с запасами таких лекарств, которые они приобрели там вдвое дешевле. За последние годы несколько независимых бизнесменов открыли рецептурные аптеки в Интернете, торговых центрах и маленьких городках по всей Америке, чтобы заказывать лекарства из Канады по почте. Пожилой человек может прийти в одну из этих аптек с рецептом, который по электронной почте или по факсу отправят в канадскую аптеку, а она, в свою очередь, вышлет ему лекарства. Подобный бизнес стал очень популярным и очень доходным.
— Вы говорите, «вдвое дешевле», — перебил меня губернатор Уай. — Но что это на самом деле значит для обычного пожилого человека?
— Конечно, бывает по-всякому, — ответила я. — Но большинство людей, с которыми я разговаривала, получают стандартную пенсию по старости, и канадский вариант экономит им на лекарствах длительного применения до четырех тысяч в год. Немало и таких, кто экономит до десяти тысяч.
— Отличный пример — мужчина, который выступал перед моим комитетом прошлой осенью, — вставил Р.Г.
Старина Альфред Джекмен. Думаю, он сейчас где-то к северу от нас и наверняка изрядно под кайфом.
— У мистера Джекмена не было доступа к этим почтовым аптекам. Он просто садился на автобус до Канады, чтобы купить лекарства по своим рецептам. Для него, как и для большинства пожилых людей, несколько тысяч долларов — большие деньги, — продолжала я. — Многим из них раньше приходилось снижать дозировки лекарств, продавать имущество, чтобы оплатить лечение, и даже просить друзей завещать им остатки лекарств. Канадский вариант стал для них в этой тяжелой ситуации благословением свыше. Поэтому теперь, когда Министерство юстиции и Управление по контролю за продуктами и лекарствами закрывают рецептурные аптеки, пожилые люди приходят в ужас.
— Управление утверждает, что поскольку оно не проверяет эти лекарства, то не может гарантировать их безопасность, — добавил Уай.
— Верно, — кивнула я. — Но нет оснований считать, что канадский контроль качества менее строг. Однако люди вроде Дона Ронкина орут по радио, будто правительство хочет отравить ваших бабушек, и вообще мутят воду.
Уай кивнул.
— И какая же линия поведения кажется вам наиболее разумной для решения этой проблемы? — спросил он.
Он обращался ко мне. Я глубоко вдохнула.
— Должна признать, что ужасно завидую тому, чего добились канадцы своим контролем за ценами. Думаю, их ситуация со здравоохранением намного лучше, чем у нас. Закон о пособиях на рецептурные лекарства, который был принят осенью, поможет пожилым людям снизить расходы, но я полагаю, что еще мы должны настоять на одобрении импорта лекарств. По крайней мере, пока не решим давнюю проблему с запредельными ценами в нашей стране. Управление может работать с канадскими фармацевтическими компаниями, устроить проверку, чтобы убедиться, являются ли импортируемые лекарства именно тем, что на них написано. Я не думаю, что это будет так уж сложно, особенно если Конгресс займется этим вопросом. Камнем преткновения на данный момент является то, что очень многие избирательные кампании получают финансовую подпитку от фармацевтов.
