— Приедет через несколько минут.
— Спасибо, Бэт. Я серьезно.
— Знаю. И поблагодаришь меня позже.
Я вешаю трубку и встаю со стула. Беру ключи от Озерной комнаты и иду по холлу к комнате, где включаю свет и избегаю смотреть на то, что могло бы мне напомнить о времени, которое я провел здесь с Мией. Потом я включаю печку, чтобы комната немного прогрелась для нового гостя, снимаю старое постельное белье и вешаю свежие полотенца в ванной.
Затем выключаю свет, закрываю дверь и направляюсь обратно в офис.
Двадцать минут спустя я слышу, как паркуется машина. Дозер поднимается на ноги, держа ушки на макушке, нюхает воздух и пулей выбегает из офиса. Похоже, он учуял что-то, что ему нравится.
Я следую за ним, чтобы вместе успеть вернуться в офис до того, как он испугает нашего нового гостя. Но я опоздал, и дверь открывается под звон колокольчиков. Я поднимаю взгляд, и мое сердце останавливается.
Оно действительно, черт возьми, останавливается.
— Мия.
Не уверен, произнес ли я ее имя или выдохнул сквозь мои больные легкие.
— Привет, — говорит она. Ее голос нежный, милый… и наполненный болью.
Я чувствую неожиданный прилив гнева.
Ничего не слышал от нее в течение трех гребаных месяцев, а она, не предупредив, появляется здесь. Я мечтал, чтобы это случилось, три месяца, и я, черт побери, выведен из себя.
Я поворачиваюсь и иду за стойку ресепшена.
Мне нужен барьер между нами, чтобы остановить меня, если я захочу сделать что-то глупое. Например, встать на колени и умолять ее вернуться ко мне.
Она останавливается у двери, глаза неуверенно смотрят на меня. Мия выглядит такой хрупкой и маленькой. Это заставляет меня хотеть пойти к ней и… обнять ее.
Я сжимаю в руках столешницу, чтобы успокоиться.
Дозер около нее, тычет головой в ногу, ожидая ее внимания.
— Привет, приятель, — она отводит взгляд, когда опускается, чтобы погладить собаку.
— Посмотри на свою лапку, она зажила.
Конечно, ведь прошло ТРИ ГРЕБАНЫХ МЕСЯЦА!
Она обвивает рукой его шею и прижимает Дозера к себе.
— Скучала по тебе, — шепчет она ему.
Она скучала по нему! А что, черт, насчет меня?
Я потираю лицо рукой, выдыхая мои чувства.
— Почему ты здесь, Мия?
Она смотрит на меня, медленно поднимаясь. Унылый взгляд на ее лице для меня словно нож в груди.
Ее руки трясутся. Она обхватывает ими себя.
— Я прочла твое письмо, и песня… я прослушала песню. Честно говоря, я слушала ее на пути сюда, — тихо добавляет она.
Я складываю руки на груди.
— Ты имеешь в виду письмо, которое я послал два с половиной месяца назад?
Она кусает губу.
— Я боялась, что там будет что-то, из-за чего я вернусь сюда. Тогда я бы не смогла вернуться в клинику. Мне нужен был способ преодолеть эмоции и закончить мое лечение. Конечно, я хотела прочитать письмо раньше. Но если бы я это сделала и прослушала песню.., то я сорвалась бы с места и приехала сюда.
— Почему?
Она подходит ближе
— Потому что… я надеялась, что ты будешь ждать.
Напрягаются не только руки, но и весь я. Каждая мышца в моем теле.
— Почему?
Она закрывает глаза.
— Чтобы я могла сказать тебе одну вещь, которую не сказала в госпитале.
Я выжидающе смотрю на нее.
— Что я люблю тебя… я люблю тебя, Джордан.
Она любит меня?
Не могу говорить. Или думать. Или двигаться.
Может, вы знаете, что, когда хотите что-то услышать от конкретного и самого важного человека в твоей жизни, то, когда он это делает, тебя это так пугает, что некоторое время ты не можешь двигаться.
Ага, и я в таком состоянии.
Тишина между нами наполнена болью, смущением и желанием.
Затем я снова обретаю голос.
— Так ты пришла сюда, чтобы сказать, что любишь меня?
Я смотрю, как она вытирает слезу своей рукой. Она кивает, кусает и теребит нижнюю губу.
— Да. Мне нужно было, чтобы ты знал это. И еще… узнать, есть ли у тебя комната… для меня?
А, так вот оно что. Я должен был, черт, спросить.
— Так это ты та туристка… поэтому сначала пошла к Бэт? — Не знаю почему, но этот факт выводит меня из себя.
Она отводит взгляд.
— Я боялась, поэтому пошла к ней. Я думала, что ты мог изменить свое решение. Что твои чувства могли измениться за этот срок… может, появился кто-то другой, — ее глаза снова смотрят на меня. — Похоже, я запаниковала, поэтому я пошла в ресторан в надежде, что там будет Бэт, и я смогу ее спросить.
— И что она тебе сказала?
Она нервно пробегает руками вниз по одежде.
— Что ты… не двигался дальше.
— Ага. Ну, Бэт ошибалась. Я прошел через это. Практически во всех аспектах. Уж извини, но здесь остаться ты не сможешь.
Я не имел это в виду. Но мне больно, и я не могу думать трезво. Да, я придурок.
— Ох. Понятно. Извини… — по ее щеке сбегает вниз слеза. Она вытирает ее пальцем. — Я не должна была приходить, — затем она уходит, закрывая дверь.
Дозер рычит на меня, смотрит, словно говорит: «Ты гребаный идиот». Затем начинает скрести лапкой, ударяя головой о дверь, пытаясь попасть к нашей девочке.
— Я знаю, что я гребаный идиот! — Я хватаю себя за волосы, поскольку злюсь на самого себя. — Дерьмо! Гребанное дерьмо! — рукой бью об стол. Затем, больше не мешкая, я выскакиваю из отеля, бросаясь за девушкой.
— Мия! Подожди!
Она останавливается у машины, отвернувшись от меня, но это меня не останавливает. Я подбегаю к ней, обхожу ее и становлюсь перед ней, беря ее заплаканное лицо ладонями.
Так больно оттого, что я — причина этих слез.
— Извини. Я не хотел этого говорить… я был зол, вот уже как три дерьмовых месяца зол. Но я не хочу, чтобы ты уходила… черт! Мия! Я просто… хочу тебя.
Ее глаза смотрят на меня с удивлением.
— Ты хочешь меня.
— Я всегда буду хотеть тебя.
А затем я ее целую. В моем поцелуе — три месяца боли, обиды, нужды и желания.
— Я люблю тебя, — выдыхает она в мой рот.
И это заставляет меня целовать ее с еще большей силой. Мои чувства к ней разрушают меня.
Она стоит на носочках, руки обвивают меня за шею, лицо лежит на моем плече. Я сильнее ее сжимаю. Боюсь отпустить. Снова.
— Это означает, что у тебя есть комната для меня? — шепчет она.
Я отклоняю голову, чтобы посмотреть в ее глаза.
— Думаю, у меня есть для тебя место.
— На сколько?
Я пожимаю плечами.
— Как для тебя звучит «навсегда»?
Она кладет руки на мое лицо, на лице широкая, но напряженная улыбка.
— Звучит слишком хорошо, чтобы быть реальностью, — шепчет она.
