- Я должен разобраться с парой дел, - ответил он ледяным голосом, - очень важных дел.
- Ну, если освободишься пораньше, я буду в Эйнсворф Прайм в отеле Penn Plaza.
Гэвин кивнул, после чего Диллан направился в двери и собрался выйти.
- Еще кое-что, - тихо сказал Гэвин и прошел по кабинету.
Диллан обернулся, чтобы посмотреть на него.
Гэвин уколол его взглядом, именно в этот момент, он точно знал, всё было написано на его лице:
- Если ты ещё когда-нибудь тронешь её, я к чертям собачьим убью тебя голыми руками.
Склонив голову на бок, Диллан в ответ посмотрел на него и собирался что-то сказать, но не стал. Покачал головой и вышел.
По мере того, как смятение накатывало волнами, Гэвин взял пару минут и попытался собраться с мыслями. Старался дышать, а самого трясло. По-прежнему шокированный всем происходящим, он прошел по кабинету и опустился в кресло. Со словами Эмили, эхом разносящимися в голове, в этом не было никакого смысла. Невозможно было успокоиться. Голова гудела, перед глазами расплывался образ Эмили, уничтожающей его, она врала ему об их желанном совместном будущем, и выбросила, как только Диллан вернулся. Не в состоянии больше ждать, Гэвин закрыл на секунду глаза, сделал глубокий вдох и достал из кармана ключи. Он встал с кресла и покинул офис. Боль, злость, обида сжимали грудь с каждым сделанным шагом. Он знал, что смена Эмили закончится через пару часов, но когда закончится, он будет там ждать её.
- Кантри, - сказал Антонио, подходя к ним с Фэллон, - если ты закончила свою половину работы, можешь проваливать отсюда.
Эмили подняла на него глаза, закручивая крышу солонки. Кивнула.
- Спасибо, Антонио.
- Что насчет меня? – спросила Фэллон, бросая протертые столовые приборы в пластмассовую баночку.
- А тебе не повезло, дитя, - усмехнулся он, - твое расписание на сегодня сдвинулось.
Фэллон открыла рот.
- Да ладно тебе, Антонио! На улице потоп, за последние три часа я обслужила всего два столика. Уже восемь. Здесь так мертвецки тихо сейчас. Ты и сам сможешь за всем присмотреть.
Качая головой, он пробурчал что-то на итальянском и ушел.
Фэллон усмехнулась.
- Я так понимаю, это нет?
- Думаю, это беспроигрышная ставка, - съязвила Эмили, поднимаясь со своего места. Она размяла шею и развязала фартук. – Тревор заберет тебя сегодня?
- Конечно. Потом пойдем в боулинг, - ответила она, натянув улыбу.
- Звучит здорово. Хорошо вам провести время! – Эмили прошла к кофе бару и достала сумку. Когда вылезла из под стойки, обнаружила Фэллон, стоящую прямо позади себя. Крайне сосредоточенное выражение лица.
Эмили посмотрела на неё подозрительно.
Зажав пальчиками свои черные локоны, Фэллон поколебалась какое-то время, прежде чем заговорить:
- Тревор сказал, ты приняла Диллана обратно.
- Приняла. Мы все выяснили, - ответила она и направилась взять куртку с вешалки. – Почему ты спрашиваешь об этом сейчас?
- Ну, я не хотела расстраивать тебя во время твоей смены.
- С чего бы мне расстраиваться?
Фэллон скептически подняла бровь.
- Да ладно, Эмили. Я знаю, что случилось между вами с Гэвином.
Эмили попыталась проигнорировать болезненный укол в груди, когда услышала его имя, только без толку. Боль пробила все тело. Закуталась в куртку и вопросительно посмотрела на Фэллон.
- Откуда ты знаешь, что произошло между нами?
Фэллон захлопала своими серыми глазками и пожала плечами.
- Оливия сказала мне.
- Ну, конечно, - вздохнула и направилась к выходу. Обернулась, застегнула куртку, надела через плечо сумку и снова вздохнула. – Но, я в порядке, - мягко сказала она, стараясь врать так правдоподобно, как только могла. Она не была в порядке. Она была вдребезги разбита, и, судя по выражению лица Фэллон, была практически уверена, что та скажет тоже самое.
Фэллон подошла к ней.
- Почему ты выходишь за него? – спросила она, положив руку на плечо Эмили.
Каждая клеточка застыла от такого вопроса.
- Фэллон, - выдохнула она, - что ты имеешь в виду, спрашивая, почему я выхожу за него?
- Я думаю, вопрос предельно прост, Кантри. Она убрала руку с плеча Эмили. Голос стал тихим. – Почему ты выходишь за него, любя Гэвина?
Загнанная в тупик таким разговором, Эмили постаралась ответить, как можно честнее.
- Я думаю, ответ предельно прост, Фэллон. Я выхожу за мужчину, который любит меня. Поговорим об этом позже, - сказала она, устремляясь к выходу.
- Эмили, погоди! – крикнула Фэллон.
Эмили подняла руку, прося замолчать, и потянулась к двери.
Открыла дверь, и дыхание перехватило, как только изумительные, голубые глаза Гэвина впились в неё. Шок пробил каждую клеточку тела и тяжелым грузом осел в груди. Она смотрела, как он привалился к машине, не заботясь о ледяном дожде, поливающем его. Скрестив на груди руки, он осматривал её с головы до ног, и, если Эмили не ошибалась, во взгляде сквозило что-то похожее на злость. Тут же сковало смятение, но на его место быстро пришла собственная злость. И хотя она не хотела связываться с его дерьмовыми извинениями, другого подходящего случая не будет. Она должна пройти через это – столкнуться с ним лицом к лицу. Быстро выдохнула, успокоила нервы, собралась и ступила на тротуар.
- А вот и она. Девчонка, которая размозжила мое сердце на кусочки, - сказал он громко, перекрикивая шум дождя. – Твоя единственная цель во всем этом – разбить мне сердце? Потому что, если так, ты определенно добилась своего.
- Как ты смеешь говорить мне такое? – выкрикнула она, злость возрастала, закипая глубоко внутри.
- Как я смею? Я для тебя был гребаным утешением в его отсутствие!
Опустив руки, он шагнул вперед и развел их в стороны, выражая полное поражение.
- Это какая-то хренова шутка? – улыбнулся без единой толики веселья в голосе. – Я столько всего видел в этом хорошеньком личике, но, должен заметить, никогда не замечал в нем маленькую извращённую актрисульку.
У Эмили отвисла челюсть. Ледяной дождь – ерунда, по сравнению с тем, как он взорвался и назвал её актрисой. Уже одно это заставило её замереть в неверии. И, тем не менее, она приняла решение молчать. Если он хочет играть в игры, она позволит ему, и в конце сама же одержит победу. Что-то внутри кричало позволить ему самому закопать себя. Скрестила руки на груди, в глазах зажегся вызов, приглашая его на свои собственные похороны.
И Гэвин захватит наживу, потому что огонь в её глазах практически срывал ему крышу.
И хотя она вырвала ему душу, не прикоснуться к ней – не вариант. Невозможно не поцеловать её. Он должен поцеловать её прямо там, на дожде. Он двинулся к ней с грацией тигра, нападающего на свою жертву. И прежде чем она смогла отступить на пару шагов назад, он крепко схватил её за талию, и жестко обрушился на её губы, языком раздвигая их, в то время, как она пыталась оттолкнуть его. Секунду, она могла чувствовать его злость, обиду, чувство собственнического инстинкта – и черт его дери, если это еще больше не смутило и не взбесило её. Когда он начал слизывать дождь с её нижней губы, очищая нежную плоть, грохот вдалеке сотряс землю.
