столика. Мы в одном из кафе на Площади Тертр, что на Монмартре. Вкуснейший капучино с
корицей согревает меня этим январским днем, а нежнейшее шоколадное пирожное делает
чуточку счастливей.
Вот уже почти месяц, как я в Париже, о чем ничуть не жалею. Я влюбилась в этот город, в
людей, которые тут живут. Почти каждый день мы с мамой выбираемся на длинные прогулки, а
вечерами посещаем театры, оперу и кабаре. Ее жених, Анри, оказался прекрасным проводником
и частенько сопровождает нас, когда не занят делами бизнеса.
- М-мм… Заманчивое предложение, - я улыбаюсь, кутаясь в свою шерстяную уютную кофту
крупной вязки. За этот месяц я привыкла никуда не торопиться, и получать удовольствие от
каждого прожитого дня. Кажется, что в Нью-Йорке, с его извечной спешкой такое просто было
бы невозможно.
- Хотя бы на год, а там возможно, ты захочешь остаться.
Мама с надеждой смотрит на меня. Я знаю, ей бы хотелось, чтобы я была рядом. Она волнуется
за меня. Особенно это заметно было в первую неделю после моего приезда. Стараясь не делать
этого открыто, мама пристально следила за каждым моим шагом и старалась не оставлять одну
надолго. Видимо, боялась, что я могу натворить глупостей после того, как Тайлер и Мег
поженились одним субботним ноябрьским днем. Но я не собиралась делать ничего подобного, о
чем и сказала маме, когда мне надоело жить под интенсивным наблюдением.
Удивительно, но известие о том, что свадьба состоялась, я восприняла более-менее спокойно. Я
была готова. И я смирилась.
Я знаю, что если нам с Тайлером суждено когда-нибудь вновь быть вместе, это случиться.
- А как же быть с галереей, если я перееду? – Я задумчиво смотрю на маму, раздумывая над ее
предложением. Идея пожить какое-то время в Париже с каждой секундой кажется мне все
привлекательной.
Оливия делает маленький глоток своего эспрессо.
- Ну, ты же сама говорила, что Матиас хорошо справляется.
Я вскидываю брови и киваю.
- Да, на удивление. Но год – это длительное время.
- Знаешь, ты и здесь можешь этим заниматься, - замечает мама, округлив глаза.
Я смеюсь.
- Да, Парижу срочно необходима еще одна галерея. – Я вздыхаю и качаю головой. – Не знаю,
возможно, мне вообще следует продать ее? – Я дергаю плечом на удивленный взгляд мамы. –
Это больше не приносит мне былого удовлетворения. Наверное, настало время найти что-то
новое.
- Делай, как считаешь нужным. – Оливия поддается вперед и накрывает своей ладонью мою
руку. Ее глаза с нежностью смотрят на меня. – Для меня главное, чтобы ты была счастлива.
Я улыбаюсь, растроганная ее словами.
- Мне хорошо здесь. – Я слегка приподнимаю плечи. – И я очень благодарна вам с Анри за такое
гостеприимство. Мне, правда, было это нужно.
- Но ты не счастлива. – Мама печально вздыхает. – Я вижу это в твоих глазах, хотя ты и
пытаешься это скрыть. – Она предупреждающе смотрит на меня, чтобы я и не думала отрицать
очевидное.
- Пока нет. – Я подпираю подбородок рукой и рассеянно смотрю через витражные окна на
улицу, на идущих по тротуару людей. – Но возможно, что однажды буду.
- Знаешь, наверное, сейчас ты в это не веришь, но в твоей жизни еще непременно будет любовь.
– Мама ласково улыбается. – Где-то есть человек, который станет твоей опорой, и который
будет вызывать твой смех, твою улыбку. Человек, которому ты захочешь отдать свое сердце. Ты
не будешь грустить вечно, Лекси.
Я обхватываю плечи руками и, сглотнув комок в горле, с тоской смотрю на маму.
- Я встретила такого человека, десять лет назад. И я потеряла его. Остальное… Это уже будет не
то.
- Знаешь, если вам с Тайлером суждено быть вместе, то вы будете, - взвешенно произносит
Оливия. – И никакие преграды этому не помешают.
Я улыбаюсь, но ничего не отвечаю. Да, я и сама так думаю.
Теперь я полагаюсь на судьбу.
***
В Нью-Йорк я возвращаюсь в конце января, пообещав маме серьезно подумать о том, чтобы
переехать в Париж. Начинаются обычные серые будни, к которым тяжело возвращаться после
почти двух месяцев отдыха.
Все время, пока меня не было, Мати занимался делами галереи и ухаживал за Франсин.
Признаться, я со страхом оставляла его в качестве своей замены, но в итоге он меня не
разочаровал. Казалось, что у него началась новая глава в жизни, где не было места наркотикам.
Он даже признался мне, что уже месяц встречается с одной девушкой, что было сродни некому
чуду. Обычные отношения Матиаса не длились дольше одной ночи.
Каждый день, приходя в галерею, я думаю, что мне и правда стоит ее продать. Я не заметила,
как перестала вкладывать душу в это дело, и каждый рабочий день превратился в обычную
рутину.
Январь сменяется февралем, а февраль мартом, в один день которого Теодор Саймон Полсон
появляется на свет. Схватки у Норы длятся долго, проходит не менее пятнадцати часов, пока
малыш, наконец, своим криком оглашает больницу «Святого Луки». Все это время я нахожусь у
Норы, развлекая ее разговорами, читая журналы, отвлекая от боли, и нам даже удается
посмотреть какую-то дурацкую комедию, которую Нора смотрит со смехом сквозь слезы боли.
Через пару дней Нору с Тедди выписывают, и счастливый Рей забирает их домой. Время вновь
начинает свой бег, и я не успеваю заметить, как природа вокруг оживает с приходом весны. В
апреле я все же решаюсь выставить галерею на продажу, но пока ни одно поступившее
предложение меня не заинтересовало.
- Я решила принять мамино предложение и переехать во Францию, - сообщаю я Норе, когда
однажды в мае мы сидим на скамейке в парке, пока двухмесячный Тедди мирно посапывает в
своей коляске. – Пока на год, ну а там будет видно.
- Лекс, это замечательно! Я, конечно, буду безумно скучать, но я думаю, тебе это необходимо. –
Подруга улыбается, но тут ее взгляд становится печальным. – Но если ты решила переехать, это
значит, что ты больше не ждешь его?
Вопрос Норы заставляет меня задуматься. Это решение не далось мне легко. Когда я перееду в
другую страну, на другой континент, то стану еще дальше от Тайлера. Нас будет разделять
целый океан. Но разве это такая большая разница, когда, даже живя в одном городе, кажется,
что между нами тысячи и тысячи миль.
