– Рози. Как мило, что ты к нам присоединилась, – протянул он. – Как я понимаю, ты решила взять образование моего сына в свои руки.
Я молниеносно натянула джинсы. Но, судя по всему, все же недостаточно быстро.
– Джосс… Я не думала, что ты…
– Вернешься? – спросил он. – Да, я тоже не думал, это и для меня такой же сюрприз, Рози. Вплоть до вчерашнего вечера я полагал, что буду работать в Европе еще две недели, пока до меня не дошел оскорбительный слух о будущем образовании моего сына. И вот я уже в аэропорту, лихорадочно пытаюсь купить билет. Я был на взводе. Я-то думал, что встречусь со своим дилером, чтобы обсудить планы на следующий год, но этому не суждено было случиться. Так я и оказался здесь, на родном ранчо. – Он взял кусочек тоста. Лицо его было непроницаемо.
– Послушай, я все могу объяснить, – мяукнула я, украдкой застегивая ширинку.
– Отлично, рад слышать, – сказал он, невозмутимо вытирая рот салфеткой. – Более того, я с нетерпением жду, когда же ты меня просветишь. – Он впервые повернулся ко мне лицом; карие глаза горели. – Ведь представь мое удивление, Рози, когда Аннабел рассказала мне о «незначительном происшествии» в школе Тоби, после которого ты и Марта, судя по всему, «впали в панику и истерику». Я бросаю работу, сворачиваю горы, чтобы добраться сюда, и, измученно ввалившись в собственный дом, вижу, что словно попал на «Марию Селесту»![31] Моих детей нигде не видно; твой ребенок орет в колыбельке, а в спальне Марты спишь ты. Когда я наконец обнаруживаю детей, которые смотрят передачи для взрослых по телевизору в гостиной, мой сын спокойно сообщает мне, что слухи – чистая правда, и, поскольку он намертво вырубил своего соученика, его выкинули из одной дорогушей частной школы, зато он уже устроился в другую.
– Нет, нет, все не так просто. Его еще не записали в ту школу, мы лишь заехали вчера в Вестбурн-Парк и поговорили с дирек…
– Превосходно, просто супер, – прервал он меня с плохо скрытым сарказмом. – Приятно слышать, что на самом деле все немного сложнее, ведь на минуту я подумал, что мне вообще не оставили выбора! Я-то думал, что все уже решено и мне осталось лишь вытащить чековую книжку и подписаться на пунктирной линии! Должен сказать, Рози, если бы дела обстояли именно так, я имел бы полное право полагать, что, хотя я и просил тебя помочь Марте и взять на себя некоторую ответственность за моих детей, ты переступила черту и взяла на себя слишком много!
Дети, которым с утра явно вынесли строгое предупреждение, все так же прилежно ковыряли ложечками яйца, но так и не взяли в рот ни кусочка.
Я положила руки на стол.
– Послушай, – тихо сказала я, пытаясь сохранить спокойствие, – я знаю, что моя реакция кажется экстремальной, но если бы ты видел ситуацию своими глазами, как я вчера, ты и сам бы понял, что единственный выход – забрать Тоби.
– Почему же, есть еще один выход, – раздраженно выпалил он. – Ты могла бы оставить его там!
– Да, могла бы, но меня искренне волновала его безопасность, и я подумала, что будет лучше рискнуть и вызвать твой гнев, чем столкнуться с совершенно другим поворотом событий.
– Да что ты говоришь! – Он откинулся на стуле и ошеломленно уставился на меня широко раскрытыми глазами. – Каким же? Думаешь, Тоби совершил бы харакири циркулем? Или устроил самосожжение горелкой Бунзена?
– Между прочим, такое случается сплошь и рядом! В газетах только об этом и пишут!
– Брось, Рози, ты ударилась в панику и переборщила!
– Да, вполне возможно; признаю, меня переполняли эмоции, но сейчас легко критиковать, не так ли? Мы же не знаем, что бы произошло, если бы я оставила его там. Я знаю только одно, Джосс: вы с Аннабел пропадаете неделями, чтобы заниматься своими драгоценными карьерами, в самый важный момент жизни вашего сына. Сам подумай, он же уехал в интернат! Большинство нормальных родителей заливали бы слезами подушки по ночам и ломали бы голову, правильно ли они поступили! И ты ожидаешь, что Марта справится с любой проблемой, которая свалится ей на голову? Она не обязана этого делать, вот и спросила меня, а я решила проблему так, как посчитала нужным. Это моя реакция на мольбу маленького мальчика о помощи, и я не сомневаюсь, что ты на моем месте пристыдил бы его за слезы на глазах и дрожащие колени и приказал бы взять себя в руки, подчиниться и весело пропеть школьный гимн. Но я так не сделала, и тебя там не было, а я была! И сейчас мне жаль, что ты думаешь, будто я приняла плохое решение под влиянием момента; мне также жаль, что я не остановилась и не задумалась, какая школа избавит тебя с Аннабел от присутствия Тоби на как можно более длительное время! Но мое решение шло от сердца, и я руководствовалась интересами Тоби.
И это лучшее, что я могла сделать для мальчика, родители которого вообще его игнорируют! – Меня трясло от ярости.
– Ты закончила?
– Не совсем. – О да, меня понесло; кровь ударила в голову. – Я предлагаю вам, мистер Даберри, сесть в машину и отвезти вашего сына в ту школу, какая вам больше нравится. Я более чем уверена, что Джерри и Симона с раскрытыми объятиями примут его обратно, если хорошенько позолотить им ручки. И директор Вестбурн-Парк жаждет поговорить с вами, так что, вместо того чтобы сваливать вину на меня, почему бы вам не разобрать со всем самостоятельно!
– И ты не станешь возражать? Если я наконец скажу свое слово? – Он поднялся, буравя меня глазами. Я ответила ему злобным взглядом. В каменной тишине Тоби пригнулся и пополз ко мне вокруг стола.
– Мне придется вернуться в Стоубридж-Хаус? – пролепетал он.
– Не знаю, дорогой, – пробормотала я.
– Садись в машину, Тоби, – скомандовал Джосс, не сводя с меня глаз.
– Но пап, ты же не отвезешь меня обратно в Стоу…
– САДИСЬ В МАШИНУ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Тоби подчинился и пулей вылетел вон.
– А вы, девочки, поедете со мной в школу, – сказал он, – это по дороге.
Притихшие Люси и Эмма соскользнули со стульев и последовали за Тоби к машине, в кои-то веки испуганные происходящим. Прежде чем выйти, Джосс обернулся и посмотрел на меня.
– Я все поняла, – с сарказмом проговорила я. – Со мной ты поговоришь позже.
– И не надейся, – огрызнулся он и с треском захлопнул дверь черного хода.
От удара дверь завибрировала. Потом на дом опустилась зловещая тишина. Я повернулась к Айво: он так и сидел за кухонным столом, выпучив глаза.
– Ну что, дорогой, – прошептала я. – Все очень плохо, да?
– Не знаю, мамочка, – ошарашенным тоном ответил он.
С набухающим комком в горле я прибралась на кухне. Бросила миски из-под хлопьев в посудомоечную машину, накрепко закрыла дверцу, вытерла со стола и в отчаянии швырнула в раковину мокрую тряпку. Тряпка забилась в дырочку. Только не вздумай плакать, черт возьми, яростно приказала я себе. Мало тебе проблем, еще не хватало из-за этого реветь. Какой-то надменный ублюдок в дурном настроении – нашла из-за чего расстраиваться! Я решительно заморгала, отгоняя слезы. Так-то лучше. И не вздумай вспомнить, что не так давно этот высокомерный идиот тебе нравился – а то точно разревешься! Слезы польют ручьем. Я стиснула зубы и уткнулась в раковину. Все. Я не буду думать об этом. Хватит с меня дурацких мыслей.
