Один рывок — и крик боли вырвался из горла Габриеля.
Сара увидела, как блеснули обнаженные клыки Делано и как его руки с отросшими когтями впились в горло Габриеля.
Но тут на нее прыгнула Сидель, и она забыла обо всем. Женщина обладала нечеловеческой силой. Сара едва не задохнулась от боли, ужаса и омерзения, дыхание с шумом вырывалось из ее легких. Она упала на лестницу и покатилась вниз, головой ударяясь о каждую ступеньку, яркий слепящий свет вспыхивал перед ее глазами. Она чувствовала руки Сидель на своем горле, слышала шум крови в ушах. Зубами и когтями Сидель царапала шею и лицо Сары.
Страх и инстинкт самосохранения вернули силы обмякшему телу Сары, и она начала бешено сражаться за свою жизнь. Колом, все еще зажатым в ее руке, она ударила в бок вампирши.
Яростно зарычав, Сидель вырвала кол из рук Сары и отшвырнула его. И тут Сара ощутила ее клыки на своем горле. Это была внезапная, резкая боль, все помутнело у нее перед глазами. Комната слилась в неразборчивое пятно. Словно издалека доносился до нее шум борьбы. «Габриель еще сражается за свою жизнь, — вяло подумала она. — Я должна помочь ему…» Но руки и ноги отказывались повиноваться ей, и она провалилась в черноту.
Саре казалось, что ее плавно несет по морю тьмы, и откуда-то издалека доносится голос Габриеля. Он рыдал, и ей передалась его боль, заставляя ее тоже плакать, тоже рыдать… Все изнывало у нее внутри.
«Почему он плачет?» — думала она и вдруг поняла, что он плачет по ней, потому что она умирает.
Странно, но осознание этого не испугало ее. Она осмотрелась кругом, удивляясь, почему так темно. Она была в черном туннеле, и яркий свет маячил впереди в дальнем просвете. «Точно так и описывают его побывавшие на том свете, — удивилась она, — значит, все так и есть, значит, я умираю?»
И тут она вновь услышала голос Габриеля, умолявший ее вернуться, не покидать его, умолявший простить его за ту боль, что он ей причинил.
Ей захотелось сказать ему, что все будет прекрасно, утешить его, но язык не повиновался ей.
Его голос становился все тише, уносился все дальше от нее. Она попыталась выкрикнуть его имя, пообещать ему, что найдет его в следующей жизни, и неважно, сколько времени продлится разлука, раз когда-нибудь они все равно будут вновь вместе, но у нее не осталось сил, было уже слишком поздно, слишком поздно…
Она готова была совсем провалиться в черноту и забвение, когда внезапное тепло наполнило ее. В рот вливалось что-то густое, и это было трудно глотать, но благодаря этому она чуть отодвинулась от края бездны. Что-то наполняло ее тело, и она снова ясно расслышала голос Габриеля, в котором звучали любовь и раскаяние, и такая мука…
— Пей, Сара, — приказывал он, — пей.
Она покорно открыла рот, когда он сильнее прижал к ее губам свое запястье.
— Пей, — настаивал он, и она чувствовала, как его рука наклоняет ее шею, поддерживает, прижимает…
И так как Сара боялась тьмы и вовсе не хотела снова оставлять его, она делала то, о чем он просил ее. Горло ее конвульсивно вздрагивало, и она глотала еще и еще, пока с низким стоном Габриель не отнял запястье от ее губ.
— Достаточно, дорогая, — прошептал он.
Веки ее взметнулись вверх, и она уставилась на него.
— Что случилось, Габриель?
— Я объясню тебе позже, — пообещал он, нежно отводя прядь волос с ее лица. — А теперь спи.
— Не покидай меня! — Ей была невыносима мысль, что она хотя бы на краткое время может остаться без него. — Умоляю, не покидай меня!
Он обвил ее руками, прижимая к себе, и держал, пока она не успокоилась, почувствовав, как бьются в такт их сердца.
— Я не покину тебя, дорогая, — пообещал он голосом бесконечно печальным. — Но ты теперь должна отдыхать.
Она не хотела спать, ей нужно было знать, что случилось с Делано и Сидель и почему она так странно чувствовала себя, почему мысль о разлуке с ним хотя бы на миг так убивала ее, наполняя невыносимой тревогой и тоской. Однако усталость все же возобладала, и она погрузилась в глубокий сон.
Сара пробудилась от беспокойных лучей солнца на своем лице и мучительной жажды. Встревоженная, она села в постели.
— Габриель?
Ответа не последовало, и на какой-то миг ее охватила паника.
— Габриель? Габриель?!
— Я здесь.
Мгновенная радость опьянила ее как молодым вином.
— Где ты?
— Внизу. Усни опять, Сара.
— Но что случилось? У меня такое странное чувство…
— Я все объясню позже. Спи, — снова потребовал он голосом мягким, успокаивающим и расслабляющим. — Я приду так скоро, как только смогу.
— Нет! Ты необходим мне теперь. Пожалуйста.
— Тогда иди ко мне.
Выпрыгнув из постели, Сара побежала по дому к лестнице в подвал. Она немного помедлила, напуганная тем, что ей придется увидеть Габриеля в этом странном сосновом ящике, но разлуку с ним ей было перенести трудней, чем это внезапное отвращение к тому, кем был на самом деле ее любимый.
И тут вдруг подвальная дверь распахнулась сама собой.
— Габриель?
— Я здесь. Затвори за собой дверь.
Сара сделала, как он просил, и озноб пробежал у нее по спине, когда она ощутила себя в замкнутом мрачном пространстве. Она потянулась к выключателю, но снова раздался его голос.
— Оставь это, — сказал Габриель и снова затих.
— Почему ты молчишь? — спросила Сара. — Тебе не хочется говорить со мной? Она наугад искала к нему путь в темноте.
— Я не могу. Так мне легче сохранять силы.
Она вздрогнула, наткнувшись рукой на ящик. В следующий момент он протянул к ней руки и, приподняв, как пушинку, перенес через край и опустил к себе на грудь. Сара свернулась клубочком, и все ее страхи мгновенно испарились.
— Габриель…
— Спи, Сара, — прошептал он, и казалось, голос едва слушается его. — Спи…
Он укрыл ее краем плаща и провалился в черноту забвения. Головка ее с золотыми кудрями покоилась у него на груди, руки его обвивали ее талию.
Странно, но ей не было страшно. Она погрузилась в сон, не успев даже удивиться.
Сара пробудилась от голоса Габриеля, шептавшего ее имя. Ей понадобилось усилие, чтобы открыть глаза. Чувствуя себя крайне странно и ничего не понимая, она смотрела на него, то и дело мигая. Наконец сообразив, где находится, она приподнялась и медленно села в… гробу.
— Как я здесь очутилась? — Задрожав от волнения, она приготовилась карабкаться наружу.
— Расслабься, Сара, — потребовал Габриель, привлекая ее к себе.
