становился Дилан и тем ближе он подходил к нам. Спустя какое-то время после моих объяснений Логан улыбнулся, похлопал меня по плечу и поднялся со ступенек.
– Оставлю двух друзей наверстать упущенное. Олив спит, но ты можешь переночевать здесь и поговорить с ней утром, Джейсон. Уверен, Эмили тоже будет рада тебя видеть.
Остановившись рядом с Диланом, он добавил:
– Олив больше не ребенок, Дилан. Она достаточно взрослая, чтобы самой принять решение о Джейсоне. Не вмешивайся.
Когда он зашел в дом и закрыл дверь, Дилан занял место своего отца.
– Так ты действительно любишь ее? Ты сказал ей? – устало спросил он.
Я едва держался на ногах.
– Как мило с твоей стороны поверить мне наконец, – съязвил я, глядя на него. Черт, я слишком устал, чтобы драться с ним, если он поведет себя как придурок. – Дай перевести дух. Я только сегодня понял, что люблю Олив. А затем весь день пытался выяснить, где она прячется.
– Ты как будто сам себе удивляешься каждый раз, когда говоришь это, хотя повторяешь это снова и снова.
– Если у тебя проблемы с тем, что я влюблен в нее, держи все недовольство при себе. Я не хочу, чтобы ты сказал хоть что-то, что расстроит ее, – прохрипел я, глядя на дом напротив. Интересно, мистер и миссис Кили все еще живут там?
– Ты защищаешь мою сестру от меня?
– Да, – с легкостью ответил я, бросив на него тяжелый взгляд. – Ты никогда не умел держать язык за зубами в ее присутствии. Я не позволю тебе сказать какую-нибудь глупость и разбить ей сердце. Мне плевать, брат ты ей или нет.
Он приподнял бровь и одарил меня таким взглядом, значение которого я не смог распознать.
– Х-м-м, – проворчал он.
Некоторое время мы молчали.
– Что ты вообще делаешь в Сан-Франциско? – спросил я, когда молчание стало слишком угнетающим. Я хотел пойти поговорить с Олив, но Логан сказал, что она спит. Она в порядке? Злится ли она? Расстроена? Разочаровалась во мне?
– У лучшей подруги моей жены родился ребёнок. Мы приехали на выходные.
Снова тишина.
– Ты что-нибудь чувствовал к ней, когда мы были детьми? – спросил Дилан.
Я задавал себе этот вопрос снова и снова, но у меня так и не было на него ответа.
– Не знаю, – с тяжелым вздохом ответил я, – мне так не кажется. Я имею в виду, что она тоже была чем-то вроде моей младшей сестры. Я был твоим другом, но мне нравилось быть рядом с ней так же, как и с твоей жалкой задницей. – Он усмехнулся, и я расслабился еще больше. – Но нет. Я бы не назвал это любовью. Она была слишком молода. Да, возможно, она была влюблена в меня, но, наверное, потому, что я был единственным мальчишкой, который оказался рядом. Думаю, это не было чем-то серьезным.
– Пусть будет по-твоему, – сказал он, пнув ногой маленький камешек.
– Что это значит?
Он покачал головой и потер лицо.
– Это было больше, чем влюбленность, дружище. Я постоянно предупреждал ее держаться подальше от тебя. Помнишь девушку, которая писала тебе как раз перед твоим… Прежде чем тебе пришлось переехать?
Я задумался, но не мог вспомнить ничего конкретного.
– Кто-то из нашего класса?
– Нет, незнакомка.
– Почему, черт возьми, я должен это помнить?
– Это была Олив.
– Что? – Я так резко повернул голову и посмотрел на него, что услышал, как что-то хрустнуло в шее. Затем я усмехнулся. – Думаю, я бы знал, если бы Олив писала мне. У меня был ее номер.
Еще один раздражающе тяжелый вздох.
– Полагаю, она позаимствовала телефон у подруги. Я хочу донести до тебя, что она пыталась общаться с тобой. Даже тогда она рисковала, просто чтобы быть рядом с тобой. Понятию не имею, в чем состоял ее план, но…
– И откуда опять тебе это известно?
– Я пытаюсь объяснить тебе, идиот. Ты рассказал мне, что переписываешься с девушкой. Пока ты был внизу, я зашел в комнату Олив, чтобы проверить ее, и нашел телефон в ее постели. Поскольку это был не ее телефон, я его проверил, и представь мое удивление, когда я увидел в нем твои сообщения.
– Что ты сделал, Дилан?
– А ты как думаешь? Я взял твой телефон и написал ей.
ОЛИВ
Когда я впервые проснулась, снаружи было все еще светло, я слышала громкий голос Дилана, доносящийся снизу. Проигнорировав его, я натянула одеяло на голову и снова уснула. Мне ничего не хотелось делать.
Проснувшись во второй раз, поскольку мне стало тяжело дышать под одеялом, я заметила, что на улице все еще было светло. Я накрылась более легким одеялом и сняла часть одежды. Третий и четвертый раз я просыпалась потому, что чувствовала себя неуютно, и нужно было сменить позу.
Затем я начала слишком сильно ворочаться. Я ненавидела все на свете. Снаружи наконец-то стемнело.
В пятый раз… в пятый раз я проснулась, поскольку кто-то лег ко мне в постель.
Я не открывала глаза, но знала, что это Джейсон. Я узнаю его запах где угодно. Мое тело напряглось, но я старалась не показывать этого слишком явно и попыталась контролировать свое дыхание.
Дилан злился сильнее, чем все члены семьи вместе взятые. Он бы не впустил его в дом, не говоря уже о том, чтобы разрешить ему прокрасться ко мне в постель, тогда что же Джейсон здесь делает? Мне не пришлось слишком долго ждать ответа.
– Твоя мама постелила мне на диване, но я прокрался в твою комнату, – прошептал Джейсон. – Мы должны вести себя тихо, чтобы твой братец не ворвался сюда, пытаясь защитить мою жену от меня. – Он сделал паузу. – Ьы не представляешь, как странно снова находиться здесь, Олив, но прокрасться в твою комнату вот так… по какой-то причине это не кажется странным.
Я не шевелилась, но он продолжил:
– Олив… – Тяжелый вздох. – Когда же я начал так сильно скучать по тебе, милая? Когда же я… – Еще один вздох. – Я так волновался, когда Элвин сказал, что они не знают, где ты.
И снова тишина.
Он медленно стянул одеяло и кончиками пальцев коснулся моего обнаженного плеча.
Черт побери! Почему я решила спать в майке и нижнем белье? Мне следовало просто по-тихому задохнуться в одежде, и все. Когда кончики его пальцев коснулись моего бедра и он понял, что под одеялом на мне практически ничего нет, он сделал глубокий вдох и натянул одеяло мне на бедра.
Мое сердце бешено забилось, и
