и глаза, как сразу же догадался, чья она сестра.
– Что я должен понять? – спросил раздраженно.
– А то! – девчонка не менее сердито зыркнула на меня и с вызовом представилась: – Я – Женя, сестра Ангелины, а Марьян – мой парень! Вот почему он здесь со мной. Теперь ясно?! – практически потребовала от меня ответ.
Я глупо моргнул и вернул взгляд на Субботу, пока девчонка шагнула к нему, и он тут же обнял ее за талию. Прижал к себе. И вроде бы короткое движение, но так не обнимают друзей, и ослу понятно.
– Конечно, Марик любит Гелю, – тем временем продолжила Женя, считав с лица мои мысли. – Моя сестра самая лучшая, ее нельзя не любить! Ой, а это для нее цветы? – вдруг улыбнулась. – Какие красивые!
– Для нее.
– И ты их не уронил. Марик! – девушка повернула голову к своему парню, – Если бы не я, Максим бы с тобой одной рукой справился!
– Да это я поддался, Женька. Не хотелось ему рожу расквасить перед главным событием в жизни. Потому что, если ты пришел за другим, Орловский, – он остро посмотрел на меня, – лучше сразу свали в закат и не высовывайся! В следующий раз я не буду таким добреньким!
– Поговори еще, Суббота! – огрызнулся я, впрочем, уже не так сердито. Но взглядом пообещал парню при случае выяснить разногласия. – А где Ангелина? – спросил у девчонки.
– Она в парке, тут рядом. Решила заделаться дворником, – вздохнула та грустно. – Только не вздумай ей ничего по этому поводу сказать! – предупредила. – Она третий день никого не слушает, и вообще… плохо ест. Прямо не знаем с Мариком, что делать.
Мне кажется, я знал. Во всяком случае, очень на это надеялся!
Сердце шумно билось в груди, когда я отступил и повернулся к ступеням, готовый сбежать по ним вниз.
– Я найду ее! – пообещал и улыбнулся парочке: – Спасибо!
***
Как давно я не был в парке. Даже сам не ожидал, что удивлюсь этой мысли. Всё некогда было и не к случаю.
Войдя в парковые ворота, огляделся, оказавшись на небольшой площадке у главной елки. В этот предновогодний день все суетились у домашних столов и спешили к семье, и в парке оказалось не так уж много людей – по большей части старики и дети, для молодежи еще время не настало. Но атмосфера праздника уже во всю присутствовала вокруг и ощущалась в звуках знакомой рождественской мелодии, в ароматах глинтвейна и горячего кофе, которые долетали из ряда празднично украшенных ярмарочных киосков, установленных в ряд.
Сегодня с утра падал легкий снег, природа радовала зимней атмосферой, и сугробы по сторонам расчищенных аллеек увеличились.
Мне пришлось обойти полпарка, прежде чем я увидел в конце пустующей аллейки стройную девушку в джинсах, коротких сапожках и в пуховике.
Знакомая красная шапка вмиг напомнила о Ветерок, но сегодня на плече у девушки лежали длинные светлые волосы, а в руках вместо деловых папок она держала метлу, которой ловко сметала снег с наземной кормушки, расчищая ее для белок и птиц. И никаких ядовитых колготок и тяжелых ботинок.
Мне предстояло встретиться с Ангелиной настоящей, и я совру, если скажу, что не волновался, когда приближался к ней.
– Ангелина?..
Она стояла ко мне боком, но при звуках своего имени замедлилась, подняла метлу и вдруг промахнулась мимо деревянной крышки. Не спеша поворачиваться, наклонилась и достала из коробки корм. Насыпала специальной лопаткой в кормушку, пока я подходил ближе.
– Здравствуй, Геля.
– Здравствуй…те, Максим.
Без привычного макияжа и с румянцем на щеках она выглядела очень молодо. Такая же девчонка, как ее сестра. И никакой тебе строгости, а уж тем более холода во внешности. Скорее, она пугливо напряглась, готовая бежать при моем приближении, но сегодня я не собирался её упускать. С моей удачей у нее не было никаких шансов.
Я жадно впился в неё взглядом, расплываясь в улыбке от радости, что вижу.
– Богданович, – добавил неожиданно.
– П-понятия не имею, о чем вы говорите!
Ну вот, метла замахала быстрее. Так и крышку со скворечника снести можно. От снега там только полоски остались.
– Я еще не успел сказать, но очень хочу. Так и не посмотришь на меня, трусиха?
– Не могу, я занята. У меня работа!
– Ясно. Тогда я сам скажу. – Я подошел к девушке и поймал метлу за древко. Накрыл пальцами ладонь, поворачивая её к себе.
Ладонь была в перчатке, но я знаю, что мы оба в полной мере ощутили это прикосновение, по которому истосковались, потому что Ангелина замерла.
– Геля, мне тебя очень не хватало все эти дни. И не хватает! – признался сердцем. – Ты даже не представляешь, как я ругаю себя за то, что проспал твой побег. А потом всё не мог найти.
– Я… н-не знаю, о чем вы.
Ну вот, подняла лицо, и наши взгляды встретились. Мой светло-карий с ее голубым и слегка растерянным.
– Регина Мерзляева банкрот, и вся в долговых займах и обязательствах. Но хуже даже не это, плохие времена могут быть у всех, а то, что она связалась с нечистоплотным кредитным брокером и торговала на фондовом рынке ценными бумагами, используя чужие средства. В итоге потеряла всё. Деньги, доверие, и самое дорогое – репутацию. Ей был необходим контракт с «Choki Woki», как последняя надежда выплыть из болота, в которое она сама себя посадила. Она надеялась, что корейцы, которые только вошли в страну, не узнают о ее промахах, но они оказались щепетильными людьми и наняли финансового ревизора. В день подписания контракта с «Регина-Стайл», ревизор передал им всю найденную информацию. Этой информации оказалось достаточно для того, чтобы «Choki Woki» отказались от услуг рекламного агентства Мерзляевой, о чем и сказали ей в лицо. Так что причина потери контракта и близко не в тебе, Геля, слышишь?
Метла опустилась, а я договорил:
– Я тоже об этом не знал. Доходили какие-то слухи, но я привык верить фактам. А теперь и ты знаешь.
Она вздохнула и опустила взгляд. Поправила светлые волосы у шапки.
– Мне уже всё равно. Я больше не арт-директор. Буду улицы подметать, я когда-то работала дворником. Нужная профессия и… никаких душевных метаний.
– Очень нужная! – не стал спорить, любуясь девушкой.
– Или поступлю в театральный. Мне кажется, у меня есть все шансы не завалить экзамены и получить диплом актрисы. Лучше комедийной, судя по всему, это моё жизненное амплуа.
Ангелина вскинула взгляд, и вот теперь в нем зажглись знакомые смешинки.
– Как думаете, Максим Богданович, у меня получится?
– Уверен, Ветерок, вы
