Впрочем, это не помешало мне отказаться от предложения Флейма. Я так и не сообщила ему, где именно нахожусь.
И дело тут не в моем желании подольше остаться с Тимуром, побыть с ним наедине и бла, бла, бла. Я представила, как поднимусь наверх, постучусь в спальню Керимова и вновь (в какой уже раз?) попробую сказать парню, что уезжаю домой. Что было бы в итоге? Очередной неизбежный скандал и новая порция глупых придирок, на которые у меня физически не осталось сил? Чтобы доказать Тимуру хоть что-то, нужно обладать олимпийским спокойствием и железным здоровьем. У меня нет ни того, ни другого.
Я осталась. И вот теперь вынуждена обедать вместе с ним.
Изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимой, я прошла через кухню и села за стол напротив Тима.
— Приятного аппетита, — с вежливой улыбкой пожелал Керимов. Опять издевается?!
— И тебе, — откликнулась хмуро, перехватывая взгляд парня, невозмутимо разглядывающего меня. — Что?!
— Ничего.
Все-таки он специально меня доводит.
Я зажмурилась на секунду, а когда вновь открыла глаза, Керимов уже ковырялся в своей тарелке. Делал вид, что ничего не произошло.
Шутка, значит, Тимур?
Тогда, какого черта, дорогой шутник, ты косишься в мою сторону?
* * *
Молчание за обедом первым прервал Тимур. Несколько раз он порывался что-то сказать. Но, всякий раз поднимая глаза от тарелки, натыкался на мой напряженный взгляд и, вместо разговора, принимался играть со мной в «гляделки». Мы хмурились, оба вполне очевидно злились и не произносили ни слова.
Керимов, в конце концов, завелся.
— Ты нарочно?!
— А ты?!
Помолчали еще чуть-чуть.
Тим тем временем оставил в покое столовые приборы и залпом осушил стакан воды. Три стремительных глотка, так, будто парня мучала сильная жажда.
— С тобой невозможно нормально разговаривать, — заявил, наконец, Керимов.
Приехали!
— А ты пытался?
— Хм. А ты умеешь?
— А ты?
Переадресовывая Керимову его же вопросы, я сама не знала, чего пытаюсь добиться.
Я прекрасно понимала, что Тима уже ничего не изменит. Он может быть сколько угодно милым со всеми остальным — со своими фанатками, друзьями, родителями, девушками и просто развлечениями на одну ночь. Но я — другое дело. Я не вписываюсь в отлаженную схему его жизни. И именно поэтому Тимур так яростно пытается меня добить. Я слишком сильно ему мешаю.
Может, после того, как мы вернемся к привычной жизни, мне, наконец, стоит забыть о том, что рядом существует такой человек, как Тим? Пусть делает, что хочет. Главное, чтобы он больше не цеплялся ко мне.
— Хорошо, — словно, соглашаясь с моими мыслями, процедил вдруг Тим и решительно поднялся со стула. Я повторила за ним.
Теперь мы оба стояли друг напротив друга, отделенные только широкой поверхностью обеденного стола. Тимур выглядел раздраженным.
— Давай поговорим, Ветрова?
— Звучит угрожающе, — я попыталась чуть-чуть разрядить обстановку и усмехнулась, на полном серьезе поинтересовавшись у парня. — Ты уже решил, как будешь меня убивать?
Керимов моргнул пару раз, а потом заржал.
— А ты этого хочешь?
О… мы с ним, как два еврея. Отвечаем друг другу вопросом на вопрос.
— А ты рассматриваешь мое предложение? — с сомнением уточнила.
Тимур ухмыльнулся.
— А ты предлагаешь?
— Тимур, — голос получился что надо, в меру сладкий и в меру ехидный, — а мы точно о моем убийстве говорим? Или ты уже о чем-то другом?
— Давай проверим? — Керимов хитро улыбнулся. А я с удивлением обнаружила, что Тимур забавляется нашей перепалкой.
— То есть ты будешь делать то, что я захочу? — попыталась подловить Тима на простом вопросе. Вот сейчас он откажется и тогда…
— Ну, конечно! Разве ты не убедилась в этом сегодня утром?
Я почувствовала, как щеки заливает предательский румянец. Вдох, выдох, чтобы успокоиться хоть чуть-чуть. А потом, с милой улыбкой первоклашки:
— Хорошо. Тогда ты моешь посуду.
Зоя, наблюдавшая за нашим разговором с противоположного конца кухни, закашлялась после моих слов. Тимур прищурился.
— Может, ты мне поможешь, милая?
Ага, щас. Бегу и падаю.
Как там себя ведут капризные блондинки? Тянут гласные и строят глазки своим кавалерам? Попробуем прямо сейчас и будем надеяться, что мистер Умник будет доволен.
Я, надула губки, покачала головой и улыбнулась. Виновато.
— Мне не хочется, ми-илый.
Керимов усмехнулся. Я выдохнула почти облегченно, представляя, что вот сейчас Тимур покорно займется посудой. И…
Обломалась.
Вместо того, чтобы выполнить мое «невинное» пожелание, Керимов вдруг двинулся в мою сторону.
Ого! Что это с ним?…
Я с трудом заставила себя остаться на месте. Сердце бешено колотилось в груди, а бурная фантазия выдала вдруг яркую картинку моего страстного поцелуя с Тимуром на кухонном столе.
Феерично, да уж.
Щеки запылали раз в десять сильнее. А я, честное слово, порадовалась тому, что Керимов ни разу не Эдвард Каллен. Если бы этот напыщенный индюк умел читать мысли, мне бы осталось только застрелиться. Ужас, ей-богу. О чем я думаю вообще?
Но, к моему счастью, Тимур даже не догадывался о моем… ммм… интересе. Впрочем, даже если я опять ошиблась (тьфу-тьфу-тьфу), Керимов все равно ничего не станет со мной делать.
Подбадривая себя подобными размышлениями, я заставила себя смотреть Тимуру прямо в глаза даже тогда, когда парень подошел ко мне вплотную.
— М-можно? — мягко поинтересовался Керимов, склоняясь к моему лицу и почти касаясь губами пылающей кожи.
Неужели, он…?
Я нервно сглотнула. За одно мгновение все мысли вылетели из головы, и тело оказалось отданным на волю инстинктов. Эти самые инстинкты вопили во всю мощь легких, что надо пользоваться моментом. Когда еще мне выпадет подобный шанс?
Нет-нет-нет… Нельзя!
— Да-а, — прошептала, чувствуя себя жертвой кораблекрушения, тонущей в северо-ледовитом океане чужих глаз. — Можешь забрать тарелку.
На кухне на несколько секунд повисла тишина.
Я дышала урывками и не могла, сколько не пыталась, отвести взгляд от Тимура. Ошеломленная, восторженная улыбка расцветала на его лице. Он смотрел на меня почти что с обожанием, так, будто я была породистым щенком, только что получившим приз зрительских симпатий.
За нашими спинами, где-то далеко, будто в другой вселенной, раздался звук шагов, и спустя мгновение щелкнула дверь кухни. Кажется, только что Зоя оставила нас с Керимовым наедине.
