— Ваше высочество, это что это вы тут творите? Да разве вам можно мыться в холодной воде? Так и заболеть недолго! Князь за это меня по головке не погладит!
Рил обернулась к ней и крикнула со злостью, которой сама от себя не ожидала:
— Если ты еще раз напомнишь мне про князя, я велю высечь тебя плетьми и выгнать отсюда вон! Сейчас же иди и поменяй простыни на моей кровати! Быстро!
Испуганная Тилея побежала выполнять. Рил вылезла из ванны, схватила большое полотенце и стала ожесточенно вытираться. Натянув чистую рубашку, она бегом побежала в спальню и запрыгнула в кровать, которую Тилея уже застелила чистыми простынями. Ее всю трясло как в лихорадке. Тилея подошла и стала укрывать ее одеялами.
— Тилея, прости, что я накричала. Сама не знаю, что со мной. — Рил было едва видно из-под одеял. Тилея подошла и села рядом с ней на кровать.
— Маленькая моя госпожа! — Она ласково погладила княгиню по голове. — Что же делает с тобой этот мальчишка, что ты так переживаешь? Может, мне сходить к доктору за успокаивающим отваром?
Рил помотала головой.
— Не надо, я сама схожу. Попозже. Лучше посиди со мной сейчас. — Она взяла руку Тилеи и прижала ее к щеке. Та сочувствующе вздохнула и принялась рассказывать о своей жизни вообще и о далекой молодости в частности.
Мало-помалу Рил успокоилась и смогла жить дальше. Она встала и занялась делами, вместе с платьем натянув на себя уже привычный высокомерный вид. Ближе к обеду пришли служанки, чтобы помочь ей переодеться.
Рил оделась, но при мысли, что ей придется спускаться в большую гостиную под руку с князем, она почувствовала, что готова закричать. На этот раз ей действительно была необходима помощь, и она пошла к Будиану, хотя и не особенно доверяла ему. Просто идти было больше не к кому. А, ладно, будь, что будет! Захочет рассказать князю — пусть рассказывает! — Зло подумала Рил, идя по длинному пустому коридору к кабинету Будиана. — И вообще, чем бежать с доносом, лучше бы помог! Интересно, он умеет готовить зелье от душевной боли и от ненависти к мужу? Тогда все проблемы отпали бы сами собой!
Она застала Будиана за работой. Он стоял за столом, заставленным колбами и странными приспособлениями, и разглядывал на свет какую-то мутную жидкость в пузатом сосуде.
— Ваше высочество, госпожа княгиня! Какая радость для меня — снова увидеть вас у меня в лаборатории! — Он подлетел к ней, забыв поставить сосуд на стол.
Рил удивилась: он и правда выглядел взволнованным и обрадованным. Она даже отступила на шаг, на секунду ей показалось, что он ее сейчас обнимет. Но он остановился и, кажется, слегка смутился. Сосуд с жидкостью по-прежнему был в его руках, но он не замечал этого.
Рил чуть наклонила голову в положенном по этикету приветствии.
— Господин Будиан!
Он, тоже вспомнив об этикете, низко поклонился.
— Ваше высочество! — И ударил забытым в руке сосудом о книжную полку.
Тот, конечно, разбился, забрызгав книги вонючей жидкостью. Рил едва успела отскочить, иначе ее платье постигла бы та же участь. Жрец совсем смутился, и Рил пришла ему на помощь.
— Господин Будиан, надеюсь, эта жидкость не опасна для книг? В противном случае ее необходимо немедленно смыть. — Рил мгновенно пришла в ужас от того, что никогда больше не встретится с Гринборгом Великолепным. — Ваши книги — это такая ценность!
Он с благодарностью глянул на нее.
— Благодарю вас за заботу о моих книгах, ваше высочество! Приятно видеть в женщине такое понимание. Но спешу вас успокоить: эта жидкость совсем для них не опасна. Я займусь ими позже. — Он поклонился еще раз и предложил ей пройти. Усадив ее в глубокое кожаное кресло, он сел напротив на высокий табурет.
— А сейчас позвольте узнать, что привело вас ко мне?
Рил замялась, не зная, как попросить у него совета и стоит ли вообще это делать.
— Господин Будиан, однажды вы сделали мне большое одолжение, поговорив с моим мужем. С тех пор он, действительно, стал уходить спать к себе, и мне стало немного легче.
— Легче — что?
Она пожала плечами.
— Просто легче. — Она замолкла, не зная, как продолжить. Ей вдруг показалось глупым и неуместным жаловаться на то, что она сможет не выдержать, если ее муж еще раз прикоснется к ней. — Скажите, вы ведь занимаетесь наукой, господин Будиан?
— Разумеется, ваше высочество.
— А как насчет человеческой души? Этим вы тоже занимаетесь?
Он улыбнулся.
— Человеческая душа есть самая большая загадка во вселенной. Это большая честь для меня — заниматься ею.
— То есть вы знаете, почему кто-то одного человека любит, хотя он недостоин этой любви, а другого терпеть не может, хотя достойнее его никого нет?
Будиан только развел руками на этот чисто женский вопрос.
— Боюсь, что в этом наука пока бессильна. Но ваш вопрос, признаться, меня сильно заинтриговал.
Рил улыбнулась, разом отбросив все свои сомнения. Теперь, когда она узнала, что такое настоящее доверие, иллюзия доверия ее уже не могла ее удовлетворить.
— Не стоит придавать ему такое значение — он был чисто теоретическим! Но все-таки, неужели никто из великих никогда об этом не думал?
— Ну, разве что поэты, у ученых было много других интересов.
— Это было очень глупо с их стороны.
— Совершенно с вами согласен, ваше высочество. И все же, я так и не понял, чем я могу быть вам полезен? Признаться, после ваших вопросов о душе, я уже сомневаюсь в своих способностях.
Она рассмеялась.
— Ну, хорошо, не буду вас больше мучить. Мне всего-навсего нужно успокаивающее. Я немного нервничаю.
Будиан тут взял ее за руку и стал щупать пульс. Пульс ему не понравился.
— И давно это с вами происходит, ваше высочество?
— Я и сама не знаю. — Неопределенно ответила она. — Как-то незаметно все получилось.
— Хорошо. — Сказал он, не выпуская ее руки. — Я дам вам то, что вы просите, но с одним условием: вы будете приходить ко мне каждый день, чтобы я мог наблюдать за действием этого лекарства. Вы согласны, ваше высочество?
В ее глазах на миг промелькнуло затравленное выражение, но она взяла себя в руки и кивнула. Они немного помолчали. Он все еще держал ее руку в своей и молча смотрел на нее странным тяжелым взглядом, от которого ей стало не по себе. Она встала и отняла у него руку.
— Вы позволите еще раз посмотреть вашу коллекцию инструментов?
Он тоже соскочил со своего табурета.
— Разумеется, ваше высочество.
В прошлый раз Рил понравилось в этой комнате, хоть она и пробыла в ней всего несколько минут. Она и сейчас почувствовала себя среди инструментов, как среди старых друзей. Медленно, но верно уходили тяжелые мысли, заботы и тревоги. Будиан снова стоял в дверях, следил за ней взглядом и пытался объяснять, как играют на тех или иных инструментах. Рил пробовала, проводила рукой по струнам, прикасалась к клавишам. На одной из полок она обнаружила несколько настолько ни на что не похожих приспособлений, что невольно обернулась к Будиану за объяснениями.
