— Не можете отдыхать, девчонки? — сказал он, закуривая. — Всё о делах, о делах… Посмотрите, какая красота вокруг, а вы о каком-то ремонте.
— Вы оценивали расходы на ремонт? — спросила Алина, отодвинув колено от горячего плеча Артема. — Это довольно серьезное вложение, насколько я понимаю. А во сколько обойдется содержание этого лагеря, рассчитывали?
— Деньги вложить придется, — согласился Голопанов. — Но очень небольшие деньги, по сравнению с общим объемом инвестиций. А содержание — копеечное. Энергоносители растут под боком, еда плавает в речке. Потратиться пришлось бы разве что на медведей. Почем сейчас медведи, Жанка?
— Можно брать напрокат в зоопарке.
— А можно и не брать, — засмеялся Артем. — Можно обойтись одной шкурой, если нарядить в нее бедного студента или бомжика. Да я бы и сам поработал медведем. А что, работа не пыльная. Днем шумишь в малиннике, ходишь вокруг лагеря, оставляешь следы и кучки медвежьего кала. Почем сейчас медвежий кал? Ну, нарвешься на охотников, придется порычать, помахать руками, то есть лапами — чтобы они оставили кучки своего кала. А вечером скинул шкуру — и в лагерь, а там все как у людей: баня, водка, бабы.
— С медведями понятно, — сказала Алина. — А откуда в тайге бабы?
— А они там будут вахтовым методом работать, как нефтяники на Севере, — вставила Жанна.
— Кто производит работы? Тот же подрядчик, что работает в бассейне? Кто контролирует ремонт?
— Ой, Алин, давай это потом обсудим, — взмолился Артем.
— Потом у меня появятся другие вопросы.
— Узнаю московский стиль, — он вздохнул: — Отвечаю в порядке поступления. Работы выполняет тот же подрядчик. Контролирует ход работ бывший владелец бассейна, Корш. Старик не мог сидеть без дела, вот я и уступил ему это направление. Отказать ему тоже нельзя, все-таки у него большой процент акций.
— Когда мы заглянем к нему?
— Как только разберемся со всеми делами в городе, — сказал Голопанов, неожиданно перестав улыбаться.
Он привстал, как бы невзначай опершись о бедро Алины, и повернулся к рубке:
— Капитан, видите вон тот крейсер, с красным тентом?
— Вижу, — крикнул капитан из рубки. — «Марианна», что ли? Ну да, она самая.
— Все, девочки, шутки в сторону, нас уже ждут, — сказал Голопанов, поднимаясь на ноги. — Капитан, мы должны быть на месте в тринадцать ноль-ноль. Ни минутой раньше, ни секундой позже. Так принято у настоящих пацанов.
Он перебрался в рубку. Двигатели зашумели громче, откуда-то потянуло гарью отработанной солярки, и катер пошел гораздо быстрее.
Алина встала, держась за поручни. Она глядела вперед, придерживая бейсболку. Колючие брызги обдавали ее, и палуба дрожала под ногами.
На сверкающей глади залива белели паруса яхт, а впереди виднелись голубые острова, над которыми блестел высокий купол.
— Что это там блестит?
— Кронштадтский собор, — подсказал матрос.
— Мы идем в Кронштадт?
— Нет, ближе. На Золотые Ворота. Вон, видите маяк? Там начинается Морской канал. Мы там, у маяка, раньше каждое воскресенье стояли, возили хозяина на шашлыки. Там клево.
— А теперь не возите? — спросила Алина.
— Так некого возить. Умер хозяин. А жена воды боится, морская болезнь у нее. Вот она и продает катер.
— Санька, — капризно позвала Жанна. — У меня сейчас тоже морская болезнь начнется. Ну-ка, помоги старой больной женщине. Что-то меня мутит.
Она вытянула руки и обвила ими шею матроса, когда он наклонился к ней. Поддерживая Жанну за талию, Санька подвел ее к трапу и спустился вместе с ней. Люк за ними закрылся, но тут же откинулся снова, выпуская наверх Рафика. Тот был уже без майки, в одних шортах. Его грудь и спина были плотно укрыты курчавыми волосами.
— Называется, свежий воздух, да? Соляркой воняет, как трактор, — сказал он Алине. — Нет, надо кататься на яхте. Хотите, завтра покатаемся? Пока нормальная погода, надо ловить момент. Яхта — совсем другое дело. Хотите?
— С удовольствием, но как-нибудь в другой раз, — ответила Алина, возвращаясь в шезлонг.
Рафик достал пиво из ящика.
— Будете?
— Нет, спасибо.
— Алина Ивановна, вы не стесняйтесь. Что надо, сразу говорите, мы для вас все сделаем.
— Спасибо, мне ничего не надо.
— Я вам не помешаю, тут рядом посижу?
Алина пожала плечами и закрыла глаза. Она слышала, как Рафик уселся в шезлонг, как он открыл банку и принялся шумно прихлебывать пиво. Ее немного раздражало такое соседство, но деваться было некуда.
Скоро катер остановился, покачиваясь на редкой волне. Что-то мягко ударило в борт, раздался скрип, послышались незнакомые голоса. Алина открыла глаза и увидела, что к их катеру прижался другой, повыше и подлиннее, с надписью «Марианна» на борту. От высокой белой рубки до кормы был натянут красный полупрозрачный тент, а под ним стоял мангал, от которого веяло аппетитным дымком шашлыка. Две длинноногие девчонки в купальниках лежали на надувных матрасах, лениво потягивая пиво из банок и разглядывая Алину.
Рафик встал, потянулся и прошлепал босыми ногами по палубе, переходя на нос катера, туда, где стоял Голопанов. Сквозь рокот моторов до Алины долетали обрывки фраз, которыми Артем перебрасывался с двумя парнями, стоявшими на носу «Марианны»:
— …стоянка… аренда… субаренда… свой процент…
Алина поняла, что «очень важная встреча» началась без ее участия. Что ж, если переговоры закончатся также без нее, она не станет расстраиваться.
Мысленно послав всех к черту, она продолжала загорать и любоваться чайками, которые кружили над катером.
Неожиданно двигатели утихли, и послышался голос Рафика:
— Максимум до августа. В сентябре все сворачиваем, и скажем, что так и было.
— Это ваши дела. Но аренду прописываем до конца года.
— Базара нет, — ответил Голопанов. — Хоть до конца века.
— Ништяк. КУГИ наедет, сами отмазывайтесь.
— Отмажемся.
— Завтра с утреца мы подошлем юриста. Ну что, Голый, отметим? По шашлычку да по стакашке?
— У вас шашлык из свинины, нам такой нельзя, — сказал Рафик.
— Мы на маяк, пошли с нами.
— Надо у Алины спросить, — сказал Голопанов. — Как она скажет. Она вообще-то сегодня не в настроении. Покатаю по заливу, может, отойдет.
Рафик негромко добавил что-то, от чего парни на «Марианне» расхохотались.
— Даже не мечтай, — сказал Артем. — Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Мы там не проходим ни в каком виде.
— А кто проходит? Ален Делон? Или кто? Чубайс?
— Кончай базар, — оборвал его Голопанов. — Пойду, спрошу мнение руководства.
