— Доброе утро! Меня зовут Ангелина Кораблева. Я пришла работать к вам официантом!
Отойдя от легкого шока, я переспросил, уверенна ли она, описал сразу все минусы работы, проводя параллель с плюсами, но девушка лишь махнула рукой:
— Я в такой дыре работала, что за меня можете не бояться!
Я хотел сделать как обычно, дать ей недельку на обдумывание, но мои работники просто взвыли, поэтому, спросив у Ангелины, не возражает ли она, я вывел ее на стажировку в ту же смену, благо, документы у девушки были в порядке и все допуски были свежие.
Бойкая девица меня приятно поразила своим рвением и непрошибаемым упорством. На работу приходила загодя, изучала меню, учила составляющие блюд, запоминала названия коктейлей. Пару раз я застал ее за просмотром в ноутбуке видео, объясняющим принцип работы официанта, правильное подношение блюд и прочих важных мелочей. Пожалуй, уже сейчас я знал, кого отправлю в конце ноября на повышение квалификации!
Два раза в год трое лучших официантов две недели обучались за мой счет у толковых тренеров, получали сертификаты об обучении и повышали разряды. Мало того, что это было нелишним им тут, так они и в дальнейшем могли найти престижную работу с подобными "корочками".
При всех своих плюсах и минусах, я был просто ужасен в одном своем "пунктике": я терпеть не мог лжи! Меня прямо передергивало, когда я слышал, что мне врут. И если лгун был среди моих работников — это было в разы хуже!
И вот сейчас я стою и смотрю на эту девушку, которая не придумала ничего лучше, чтобы избежать справедливого наказания за то, что прохлаждается в рабочее время, как выдать себя за какую-то мифическую сестру.
— Кораблева! — я даже сам слышал, как зазвенели стекла от моего рыка. — Ты совсем оборзела?! Мало того, что виляешь задом вместо работы, так еще и врешь, глядя мне в глаза?! У тебя вообще совести нет?
Ее огромные испуганные глаза уперлись невидящих взглядом мне в грудь, а потом медленно поднялись на меня, поражая едва ли не ужасом, плескавшимся в них.
— Но меня правда зовут Ярослава, — тихий голос с несвойственными ему интонациями на мгновение заставил усомниться, но я тряхнул головой: да она меня, что, за идиота держит?!
— Скажи честно, у тебя раздвоение личности? — плохое предчувствие заставило мысленно скривиться: надо было сразу понять, что у нее не все дома!
Неожиданно в серо-зеленых глазах зажглись огоньки смеха, сразу преобразив лицо девушки. Секунда — и она звонко расхохоталась, прикрыв рот маленькой ладошкой, свободной от моего захвата. Ах да, я же все еще держу ее за руку, совсем забыл!
Поспешно выпустив из своей ладони ее запястье, я с недоумением наблюдал этот странный приступ веселья, прикидывая: ее закрыть в каморке для швабр, а потом вызвать санитаров — или наоборот?
Отсмеявшись, маленькая нахалка полезла в свою сумочку, болтавшуюся на бедре. Достав бордовую книжечку, она почти сунула мне ее под нос, хотя для этого ей пришлось встать на цыпочки: все же я был выше на голову, а то и больше!
Все еще подозревая подвох, я раскрыл протянутый документ. И удивленно заморгал!.. Что за?.. Темно-серыми буквами, чуть выше красных мелких точек, образующих тонкие линии справа от фотографии, было совершенно четко написано "Кораблева Ярослава…"
Как такое возможно? Я сам проверял ее документы при устройстве!
— Откуда у тебя поддельный паспорт? — внезапная догадка осенила меня.
Возмущенная девица негодующе фыркнула и потянулась за своим — или не своим — паспортом, но мне было достаточно чуть приподнять руку, в которой он был зажат, обнулив тем самым все ее попытки.
— Послушайте, — как-то устало выдохнула девушка. — Я не знаю, как вас зовут, — вот же хамка! — но повторяю в последний раз: я НЕ АНГЕЛИНА!!! Спросите Алю, она подтвердит, что я ее сестра!
— Какую Алю? — нахмурился я. — У меня нет официантов с таким именем! — да я мог поименно назвать все смены, отчего меня, если честно, порой распирало от гордости за себя.
— Ну как же?.. — растерянно захлопала ресницами девушка, вперив в меня свой пронзительный взгляд. — Маленькая, блондинка, худенькая… Они вместе с Гелей снимают квартиру.
Я хмуро разглядывал эту бестию, ожидая, когда же ей надоест этот спектакль.
— Ты бы хоть врала поубедительней, и раз уж решилась наврать, заручилась бы чьей-нибудь поддержкой, назвав реальное имя! — я вновь схватил ее за ладошку с намерением доставить в свой кабинет и заставить тут же написать заявление об уходе. Уже несколько дней как стажировка официально завершилась, и я сам подписал приказ о приеме на работу. В противном случае, прямо отсюда она отправилась бы на выход.
— Да подождите же вы! — возмущенно пыхтела позади меня девица и даже несколько раз хлопнула по мне ладошкой.
Свернув к своему кабинету, я завел ее внутрь и с грохотом захлопнул дверь. Изнутри будто черти лезли! Вот же мерзавка! Не сдается, стоит на своем! Нет бы признаться, сказать, что неудачно пошутила, и я бы, возможно, ее простил и оставил, но маленькая мисс явно заигралась — а может явно верила в свой бред? Может, девушка и вправду больна?
— Вот бумага, вот ручка, — почти швырнул я ей письменные принадлежности. — У тебя десять минут на то, чтобы написать заявление по собственному и убраться отсюда. В противном случае уволю по статье!
Серо-зеленые глаза распахнулись в немом ужасе, заставляя меня на секунду замереть. Она казалась каким-то маленьким олененком, застывшем при ярком свете фар, внезапно вылетевшем наперерез животному. Моя совесть тут же подняла голову: кажется, я чересчур груб с малышкой! Надо просто дать ей уже написать это чертово заявление — и пусть катится.
В каких-то смешанных чувствах я подошел к своему столу и схватил недопитый энергетик. Какая же дрянь! Да еще и теплый! Я едва не выплюнул слабо шипящую на языке жидкость прямо на светлый ковер.
— Знаете, эта штука здорово садит сердце! — услышал я назидательный голос позади.
Круто развернувшись, я понимаю, что это исчадие моего личного сегодняшнего ада даже и не планирует воспользоваться великодушно подаренной мной возможностью!
— Твое какое дело? — вопрос срывается прежде, чем я успеваю его обдумать.
Нахалка пожимает плечами и невинным голосом отвечает:
— Собственно, никакого, я по жизни человеколюбива, и мне жаль тех, кто напрасно губит себя. Даже таких как… — она осеклась, испуганно потупив глаза.
— …вы! — с абсолютно неожиданным и неконтролируемым весельем закончил за нее я фразу.
Господи, может, это Я сошел с ума?
Девушка робко кивает и сдерживает губы, чтобы не улыбнуться, это прекрасно видно. И жутко бесит!
— Ты будешь писать заявление? Последний шанс, Ангелина! — резко возвращаю я себя в рамки холодного разума.
На меня полыхнул гневный открытый взгляд, видимо, злость придала ей смелости, и девушка твердо произнесла.
— Я. НЕ. АНГЕЛИНА!!!
— Хва… — со злостью обрываю ее я — пора закрывать этот дурдом.
Дверь резко открывается, и в кабинет влетает фурия.
— Я. Я — Ангелина! — хлопает себя по груди… Ангелина.
Все. Клиника. Она меня довела до галлюцинаций! Передо мной стоят две абсолютно одинаковые нахалки!
*11*
Ярослава
Верчусь на раскладушке, пытаясь заснуть. Несмотря на то, что день был долгим, насыщенным и богатым на события, я не могу уснуть. Смотрю на экран телефона: 6.15. Надо же, а сна ни в одном глазу. За окном занимается рассвет, из-под прикрытых портьер уже пробивается тусклый свет утра.
Проворочавшись еще с полчаса, я решительно откинула выделенное одеяло и встала, решив пойти на кухню, чтобы выпить чая.
Не включая свет, я нажала кнопку чайника, дожидаясь, когда он шумно забурлит. Налив себе большую кружку мятного чая, подхожу к окну, наблюдая за просыпающимся городом. Дворники уже приводят в порядок дорожки и клумбу возле дома, со стоянки выезжают машины работающего с самого утра народа, и выходят первые собачники с питомцами на прогулку.
